Любовь цвета боли - Полина Жилинская

до сих пор любит? Как мило общалась с ним сегодня.

Придурку этому точно не отдам ее. Профукал он свое счастье. Тянусь рукой и обхватываю прохладную узкую ладошку. Подношу к губам и целую маленькие пальчики. Оля поворачивает голову и улыбается как-то вымученно.

Устала малышка.

Заезжаю во двор и выхожу из машины. Подхватываю Олю на руки и иду к дому.

— Я сама ходить вообще-то умею, — больше для вида бухтит.

— У нас всё еще романтическое свидание, — шепчу на ухо.

Зайдя в холл, двигаюсь к лестнице, намереваясь доставить принцессу к ее комнате. Но та неожиданно ставит мне палки в колеса.

— Погоди, Макар, давай заглянем на кухню.

Разворачиваюсь и иду в указанном направлении. Усадив Олю на барный стул, кручу к себе, наклоняюсь и целую сладкие губки.

— Проголодалась?

Наконец отрываюсь от нее и иду к холодильнику. Открываю дверцу и рассматриваю содержимое контейнеров.

— Сегодня наш ресторан может предложить вам пасту с морепродуктами и салат с руколой и свежими овощами. Сгодится? Или можем заказать доставку. Что ты хочешь?

Оглядываюсь на Олю, та, подперев щеку рукой, с улыбкой на губах наблюдает за мной.

— Стакан воды можно?

— Конечно.

Достав высокий стакан, наливаю воду из графина. Ставлю перед девушкой и сажусь напротив.

Оля, не отводя взгляда, тянется к пакету и высыпает всё содержимое на столешницу. Видел, как вцепилась в него, стоило нам сесть в машину. Отыскав пачку с таблетками, берет ее в руки и кладет около стакана.

— Я хочу выпить таблетку.

Сцепляю руки на столе, пытаясь скрыть легкую дрожь.

— Мне не хочется, чтобы ты это делала.

— Я не изменю своего решения. Я не готова к последствиям.

— Ты же сама сказала, что шанс — один на миллион. Давай доверимся случаю. Пусть будет так, как решит судьба.

— Это называется не случай. Это ответственность, Макар.

— Я осознаю, о чем прошу тебя.

— Ты снова давишь.

— Не давлю, а предлагаю.

Отводит взгляд, взволнованно теребя в руках шнурок от кофты.

— В данном случае решение всё равно остается за мной. И я тебе его озвучила.

Тянется рукой к упаковке с таблетками, достает и выдавливает одну на ладонь. Не сводя с меня взгляда, кладет ее в рот и запивает водой.

Не знаю, что чувствую в этот момент.

Женщина, которая необходима мне как воздух, которая смогла пробиться до самого дна моей черствой души, только что не дала даже шанса, возможно, нашему ребенку.

Понимаю, что слишком рано. Что не доверяет, не чувствует того же, что и я. Но всё равно за грудиной саднит.

Встаю из-за стола и сгребаю всё обратно в бумажный пакет. Впихиваю его в руки замершей Оле и вновь подхватываю ее на руки. Выхожу из кухни, в полном молчании мы поднимаемся на второй этаж. Опускаю девушку на ноги у двери в ее комнату и мягко целую, обхватив щеки.

— Я немного поработаю и приду.

Стоя под горячими струями, вспоминаю наш разговор на набережной. Сколько же ей пришлось пережить. Внутри остро, оглушающе бьется понимание, что хочу оградить ее от зловония окружающего мира. Стать для нее опорой, что ли? Она ведь всё это пережила одна. И не сломалась. Моя сильная девочка.

Выхожу из душа, надеваю домашний костюм и иду в кабинет. Открыв сейф, достаю телефон Оли и направляюсь к ее комнате. Коротко стучу и, выждав несколько секунд, нажимаю на ручку, дверь поддается. Тихо захожу внутрь, из ванной доносится плеск воды. Подхожу к кровати и кладу на нее телефон. Стараясь не думать об обнаженном манящем женском теле, выхожу из комнаты, тихо прикрывая за собой дверь.

Сегодня нам обоим нужно побыть наедине со своими мыслями.

Глава 22

Ольга

— Малышка, просыпайся, — слышу сквозь сон настойчивый мужской голос. Горячие губы медленно, почти невесомо скользят по моей щеке.

В спальне темно, лишь желтоватый свет уличных фонарей позволяет разглядеть очертания крупной мужской фигуры, нависшей надо мной. Приподнимаюсь на локтях и щурюсь, так как Макар отходит к столу и включает настольную лампу. С удивлением скольжу взглядом по длинным мужским ногам, затянутым в темные потертые джинсы, черной футболке, которая в совокупности с небрежно взъерошенными волосами представляет крышесносный коктейль сексуальности. Расправив широкие плечи, Макар надевает наручные часы и с легкой усмешкой на губах вторит моему взгляду, нарочито медленно ощупывая не прикрытые крохотной пижамой участки моего тела. Щеки сразу же вспыхивают, и я перевожу взгляд за окно, где на небе одиноко висит полная луна. Вот чего, спрашивается, я каждый раз смущаюсь, словно мнительная барышня из средневековья? То, что он творит с моим телом по ночам, да и не только по ночам, уже должно было выработать стойкий иммунитет к возмутительно греховному взгляду.

— Боже, Макар. Который час?

— Начало четвертого утра, — вскидывает руку, мазнув взглядом по циферблату. — Три пятнадцать, если быть точным.

— Что-то случилось?

— Ничего не случилось, — приближается и присаживается на край кровати. — Но через полчаса нам нужно выехать. Так что собирайся, а я пока сварю нам кофе.

— Куда мы поедем? — напрягаюсь я.

Мягко улыбаясь, притягивает меня к себе, зарывается пальцами в волосы и нежно целует.

— Тебе незачем волноваться, маленькая. Доверься мне. Хорошо?

Киваю и провожаю мужскую спину задумчивым взглядом. Стоит остаться одной, откидываюсь на мягкие подушки и несколько минут бездумно гляжу в потолок. Не могу сказать, что легкое волнение улеглось в груди, но, судя по вполне себе умиротворенному виду Макара, волноваться действительно незачем.

Чувствую, что проваливаюсь в дрему, и усилием воли поднимаюсь с постели. Привожу себя в божеский вид в ванной и сонно плетусь обратно в комнату. Распахнув дверцы шкафа, достаю темные джинсы и белый кашемировый свитер.

Спускаясь по широкой лестнице, слышу, как из кухни доносится звук включенного радио. Веселый и бодрый голос диктора зачитывает прогноз погоды на предстоящий день. Если верить его словам, время нескончаемых дождей закончилось и мы можем насладиться последними солнечными осенними деньками.

Макар колдует у плиты. Ловко разбивает яйца в скворчащую сковороду, вытирает руки о кухонное полотенце, висящее на плече, и приступает к нарезке овощей. Останавливаюсь в дверном проеме и, прикусив губу, наблюдаю за его действиями. Из динамиков льется веселое щебетание дикторов, которое сменяется на незатейливую мелодию популярной песни. Мужская фигура плавно перемещается от разделочного стола к плите и, словно заправский шеф-повар, мастерски подкидывает яйца на сковороде.

Захожу, выдавая свое присутствие, и иду к Макару. Обхватываю его талию руками и утыкаюсь носом в спину, полной грудью вдыхаю его запах. В груди отчего-то щемяще давит.