Поэзия убийства - Наталия Антонова

–Пожалуйста, не будем об этом,– перебила её Дарья.

–Хорошо. Ваш отец не говорил вам случайно о проблемах в бизнесе?

–Нет, никогда.

–Об угрозах, поступающих в его адрес?

–Тоже нет.

–А как же Иван Костомаров?

–Это всё несерьёзно,– отмахнулась девушка.– И потом, папа сам был виноват.

–Вот как?– озадачилась Мирослава. Она не ожидала услышать таких слов от дочери Тавиденкова.

–Конечно!– Девушка закусила нижнюю губу.– Подумайте сами, его рабочие и так вкалывали, как проклятые, а он ещё привлекал их к работам на нашем участке. Это неправильно!

–И вы говорили об этом отцу?

–Говорила, конечно!– с горячностью ответила девушка.

–А что он?

–Посмеивался только. Говорил, вот станешь сама хозяйкой, и я посмотрю, как ты будешь вести дела.

–А вы?

–Огрызалась,– честно призналась Дарья.

–Вы не знаете, у компаньона вашего отца Кобылкина не было каких-нибудь причин недолюбливать вашего отца?

–У Дениса Сергеевича,– улыбнулась Даша,– нет, скорее, отец сердился на него.

–Из-за чего?

–Ему было жаль Эльвиру Родионовну. Он считал, что жена не должна работать на производстве, тем более если муж может обеспечить её, а Эльвира Родионовна, как выразился папа, пашет, как крепостная крестьянка.

«Интересно»,– подумала Мирослава, а вслух спросила:

–А как ваша мама относилась к Кобылкиной?

–Я всегда считала, что никак, они вроде бы и не общались никогда, а этим летом по чистой случайности увидела их за одним столиком летнего кафе. Судя по их лицам, мама и Эльвира приятно общались.

–О чём они говорили, вы не слышали?

–Нет! Да я бы ни за что и не стала подслушивать!

–Извините, Даша,– дружелюбно улыбнулась Мирослава,– издержки профессии.

–Понимаю. Ладно,– внезапно решилась девушка,– спрашивайте, что вам надо. Я на самом деле очень хочу, чтобы нашли убийцу моего отца. Наверное, он многим не нравился, но не до такой же степени, чтобы убить его. И потом, каким бы он ни был, он был моим отцом. Вы понимаете меня?!

Сдержанно сочувствующий взгляд детектива и переполненный пронзительной болью взгляд девушки встретились.

–Даша,– спросила Мирослава,– у вашего отца была любовница?

–Что?– Глаза девушки округлились.

–Вы простите, что я об этом спрашиваю,– быстро проговорила Мирослава.

–Вы тоже простите меня за прямоту,– мрачно усмехнулась Дарья,– но если бы у отца была любовница, мама бы ему яйца отрезала.

–Она могла не знать.

–Секретарша ей обо всём докладывает.

–У вашего отца был шофёр?

–Да, конечно. Владимир Яковлевич.

–А фамилия?

–Игнатьев.

–Где он сейчас?

–Не знаю.

–То есть?

–Когда папы не стало, мама его уволила.

–А у вас есть его телефон?

–У меня даже адрес его есть.

–Дадите?

–Конечно. Но вы что же, думаете, что он убил моего отца?– недоумённо спросила Дарья.

–Нет, я так не думаю, но он может что-то знать.

–Полиция его допрашивала,– вздохнула девушка.

–Откуда вы знаете?

–Следователь спрашивал контакты всех, кто не только работает у нас, но и работал раньше.

–Тогда, скорее всего, шофёра вашего отца следователь опрашивал,– согласилась Мирослава.– Но, видите ли, Даша, какая штука, иногда бывает так, что человек сам не догадывается о том, что что-то знает. И нужно уметь извлечь из него эти воспоминания, которые ему самому могут казаться незначительными.

–Я поняла вас. Телефон и адрес я могу вам продиктовать или написать где-то,– девушка растерянно посмотрела на детектива.

Мирослава поняла, что писать Даше не на чем и нечем. Она, постаравшись скрыть улыбку, достала блокнот и шариковую ручку.

–Какая допотопность,– сморщила носик девушка.

–Но иногда незаменимая,– улыбнулась детектив.

И Дарья почерком старательной ученицы вывела в её блокноте адрес и телефон Владимира Яковлевича Игнатьева, многолетнего шофёра своего отца.

–При встрече передайте Владимиру Яковлевичу от меня привет, он хороший дядечка. Мне было жаль, что мама его уволила.

Попрощавшись с Дарьей Тавиденковой, Мирослава направилась к своей машине, а Дарья стала звонить Ивану, который уже засиделся в «Заячьей лапке».

«Раз я уже всё равно в городе,– рассудила Мирослава,– то почему бы мне не созвониться с Игнатьевым и не назначить ему встречу».

Ехать сразу по адресу не имело смысла, несмотря на воскресный день. Игнатьев за это время мог найти новую работу, и кто его знает, какой у него теперь график.

Но мужчина оказался дома. Узнав о том, что ему звонит детектив, он слегка удивился и сообщил, что недавно разговаривал со следователем.

–Да, я знаю,– обронила Мирослава,– но мне нужно кое-что уточнить у вас.

–Если нужно, то приезжайте,– разрешил ей бывший шофёр Тавиденкова добродушным тоном.

И Мирослава вспомнила, что Даша Тавиденкова охарактеризовала его как хорошего дядечку.

–Так я подъеду сейчас,– сказала она.

–Это хорошо. Я буду вас ждать.

–Почему?– удивилась Мирослава.

–Потому что ближе к вечеру мне нужно будет ехать за женой на дачу.

Мирослава невольно улыбнулась и пообещала приехать минут через тридцать пять – сорок.

–Если попаду в пробку, то я вам перезвоню.

–Договорились!

Мирослава уложилась в тридцать восемь минут, Игнатьев подошёл к трубке домофона почти сразу. Ждал, догадалась она.

Мужчина сразу же провёл её на кухню, усадил за стол, несмотря на её протесты, налил чаю в большую пузатую чашку с рыжим медвежонком на одной из сторон. Расставил на столе незамысловатое угощение, пробубнив:

–Вы уж не обессудьте, я сам хозяйничаю, жена больше на даче живёт.

«Скучно мужику,– подумала Мирослава,– вот он и рад нежданному собеседнику, даже пусть в лице детектива».

–Владимир Яковлевич, я должна сказать вам одну вещь.

–Да хоть десять,– весело перебил он её,– до вечера ещё времени много.

–Я не из полиции.

–А откуда же?– растерянно уставился на неё Игнатьев.

–Я частный детектив, вот моё удостоверение.