Дубина для Золушки - Ива Лебедева

— Стоять! Блеск в глазах убрала, быстро! Во-первых, не смей выглядеть дикаркой на балу, а во-вторых, еще с прошлого раза суток не прошло, откуда опять этот адреналин по всей личности?! Сидеть! — снова рявкнул я на очередную попытку дернуться.

— Так стоять или сидеть? — Ее глаза уже открыто смеялись. А я вдруг вспомнил одно отличное средство, шагнул вплотную, отобрал гвоздя, посадил его между диванных подушек, а эту заразу чокнутую рывком притянул к себе и поцеловал. Не просто в губы, а через них в ауру, оттягивая на себя начинающий закипать азарт.

— М-м-м-м…

— Вот так. — Чужое возбуждение разлилось по венам и закружило голову. А теперь самому себе: стоять! Уф-ф-ф-ф… не отвлекаться! Сначала дело, потом… потом все остальное.

— Ну? Легче?

— Ага…

— Тогда идем. Ребенка не забудь! Благо хоть гусь в этой семье самостоятельный… — прошептал я, наблюдая, как сэвен подхватывает в клюв маленький детский рюкзачок с гвозденкиными пожитками. Присыпка, крем, бутылочка с отваром, если пить захочет, запасной памперс, кофточка с капюшоном на случай, если будет холодно, две игрушки и, естественно, еще одна бутылочка с молоком. Детям надо есть каждые два-три часа. Вроде ничего не забыл.

— Ыхы-хы-хы...

— Хихикай прилично, если уж удержаться не можешь, — тяжело вздохнул я. — Что за звуки? Ну и что опять смешного я сказал?

Аида:

А что, так можно было? Фига… ну, то есть целоваться с Мордредом мне нравилось с самого начала, но в этот раз он сделал что-то новое, отчего мне сначала чуть не сорвало крышу, а потом… а потом стало легче и спокойнее. Азарт и предвкушение никуда не делись, но они перестали пьянить, перестали тревожить и жечь изнутри.

И я шагнула в новый мир почти спокойно. Дальше, правда, все закрутилось цветным калейдоскопом, и к моменту, когда мы вышли из некоего официального заведения с картой Мастера в руках, я уже слегка осоловела. Домой...

— На нашу кредитку похожа, только чуть крупнее и толще. — Уже в спальне я как следует рассмотрела добытый с таким трудом, в основном, конечно, со стороны Мордреда, местный аналог паспорта-пропуска-кошелька.

— Функций больше, — отмахнулся от меня он, укачивая в руках разволновавшегося и оттого непривычно буйного Ваську. Обилие новых впечатлений ребенка уморило, но теперь он почему-то ни в какую не хотел засыпать, капризничал.

Но честно сказать, впечатлений нахватался не только гвозденок, как называл его мой муж. Я и сама… Короче, бедному моему Посоху пришлось еще трижды срочно хватать меня за капюшон куртки, втаскивать в какой-нибудь закуток потемнее и целовать. Выглядел он после каждого поцелуя слегка безумно и краснел все больше, но держался железно.

А как можно не чувствовать возбуждения и удержаться от адреналина, когда ты оказался в самом настоящем будущем? Когда по торговой площади, парящей, кажется, посреди открытого космоса, рядом с тобой расхаживают разноцветные шарики с глазами и еще бог знает какие инопланетяне...

И даже не обращаешь внимания на то, что Мордред шипит над ухом, чтоб не смела здороваться ни с кем за щупальце и не глазела на чужие клыки, это неприлично — порядочным существам в рот заглядывать. И шуаршиков тоже гладить нельзя, иначе можно получить гаечным ключом по всем выступающим частям тела. И нет, он не готов рисковать даже моими пальцами, не говоря уже о своих. Вообще отставить риск!

— Нет, мы не пойдем смотреть гонки на астероидах! У нас дело.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Нет, нам не надо на бои куаротов в грязи! У нас дело!

— Нет, мы не будем пробовать эту неведомую ржень, мне все равно, насколько завлекательно поджаристой она тебе кажется. У нас есть дело, и ты не привитая у меня еще… Ржа! Бегом в контору!

Вот так вот. Впечатлений море, устали до чертиков, но до конторы добрались сразу после инопланетной парикмахерской и огромного торгового центра с одеждой и обувью. Я себе в зеркале понравилась после всех процедур и переодеваний, а Мордред отказался делать пилинг тела, хотя я его и уговаривала, предвкушая разрекламированный «бархат вместо кожи».

«У нас есть дело! И нет денег на… меня. Тьфу!»

И посмотрел с такой обидой, словно я лично ему запретила на себя тратиться, а не он сам устроил аскезу на пустом месте. Предложение сэкономить на моих процедурах было отвергнуто с не менее гневным выражением лица: «Мне нужен приличный Мастер, а не эпиляция!»

Короче, не знаю, кто в итоге больше вымотался — я со своими впечатлениями или Мор, который всю дорогу пас нас с Васькой, как натуральный сторожевой пес.

— Дай мне мелкого и иди душ прими, на тебе уже лица нет. — Я забрала Ваську из его рук. — А потом падай спать.

Мор посомневался несколько секунд, потом строго глянул на гуся — тот моментально забрался на кровать и приник сбоку, что-то успокаивающе прошипев.

— Ладно… и правда устал. — Он вдруг улыбнулся мне. Так открыто, благодарно и красиво, что у меня перехватило дыхание.

— Дз-з-з-з-з-з-з! — громко зазвенел вдруг браслет на его руке, разрушая хрупкую идиллию.

Мордред:

— Кто это? — настороженно спросила меня Аида, заглядывая через плечо в коммуникатор. Браслет мигал ярко-красным, раздражая не только меня, но и гвоздя. О чем тот решил сообщить незамедлительно недовольным попискиванием.

— Неважно. — Я сбросил вызов от ИД клана. Наверняка родственники уже прознали про регистрацию моего Мастера и сейчас хотят либо саркастично «поздравить», либо напомнить о заблокированных карточках и потребовать возвращения в клан. С чего бы мне радовать этих гиен своим постным лицом? Жаль только, заблокировать их вызовы насовсем нет возможности — коммуникатор у меня еще клановый, и прошлую блокировку они сломали. А на новый я пока не заработал, игрушка пусть и повсеместная, но межспиральная модель все равно слишком дорогая.

— Ну тогда ползи в душ, счастье мое. — Аида легко приняла мое нежелание говорить на эту тему, снова улыбнулась и поцеловала меня куда-то между плечом и шеей, отодвинув воротник рубашки. — Весь мир подождет, пока ты отдохнешь.

Это было так непривычно, что сбивало с толку, и я на несколько секунд терял ориентацию в пространстве каждый раз, когда она открыто показывала, насколько я для нее важнее всего остального.