ЦРУ. Правдивая история - Тим Вейнер

Если оружие уже не всегда могло купить лояльность на Ближнем Востоке, то всемогущий доллар по-прежнему представлял в этом смысле мощный инструмент ЦРУ. Деньги для политической войны и оказания давления на противника всегда были необходимы, и потребность в них никогда не иссякала. Если что-то могло помочь создать американскую абсолютную власть на арабских и азиатских землях, Фостер Даллес всегда был обеими руками за. «Давайте поступим следующим образом, – сказал посол Симмес. – Джон Фостер Даллес придерживался мнения о том, что нужно сделать все, что в наших силах, чтобы одержать победу над этими нейтралистскими, антиимпериалистическими, антиколониальными и националистическими режимами.

«Он предоставил Аллену Даллесу мандат на это… И конечно, Аллен Даллес просто дал волю своим людям». В результате «мы погрязли в переворотах и неуклюжих операциях всех мастей». Вместе с коллегами-дипломатами он попытался «отследить и проверить некоторые из грязных трюков, которые планировались на Ближнем Востоке на предмет возможности их практической реализации, чтобы вовремя не дать им хода и остановить. И в ряде случаев нам это удалось. Но все остановить мы были просто не в силах».

Один такой «грязный трюк» растянулся на целое десятилетие: план по свержению правительства Сирии.

В 1949 году ЦРУ усадило на пост сирийского лидера проамериканского полковника Адиба аш-Шишакли. Он получал прямую американскую военную помощь наряду с тайной финансовой поддержкой. Резидент ЦРУ в Дамаске Майлз Коупленд называл полковника «симпатичным жуликом», который, «по моим сведениям, никогда не кланялся даже идолу. Однако он запросто совершит кощунство, богохульство, убийство, прелюбодеяние и воровство». Он правил четыре года, прежде чем был свергнут партией Арабского социалистического возрождения, а также коммунистическими политическими деятелями и офицерами вооруженных сил.

В марте 1955 года Аллен Даллес предсказывал, что страна «созрела для военного переворота» – естественно, при поддержке вверенного ему ведомства. В апреле 1956 года Ким Рузвельт и его коллега из британской СРС, сэр Джордж Янг, попытались мобилизовать правых офицеров сирийской армии; лидерам заговора сотрудники ЦРУ передали полмиллиона сирийских фунтов. Но фиаско на Суэцком канале отравило политический климат на Ближнем Востоке, подтолкнуло Сирию ближе к Советам и вынудило американцев и британцев в конце октября 1956 года отложить свой план.

Весной и летом 1957 года они снова вернулись к нему. Документ, обнаруженный в 2003 году среди частных бумаг Дункана Сэндиса, министра обороны в кабинете премьер-министра Гарольда Макмиллана, подробно разбирает этот исторический эпизод.

Сирия должна была выглядеть «как спонсор заговоров, саботажа и насилия, направленных против соседних правительств», – говорилось в документе. ЦРУ и СРС предстоит организовать «национальные заговоры и проводить насильственные действия» в Ираке, Ливане и Иордании. Ответственность за них потом возложат на Сирию. Они создадут военизированные фракции и спровоцируют волнения среди мусульманского братства в Дамаске. Создание видимости нестабильной обстановки дестабилизирует правительство; пограничные столкновения, также спровоцированные американской и британской разведками, послужат предлогом для вторжения прозападных армий Ирака и Иордании. ЦРУ и СРС предполагали, что любой новый установленный ими режим, скорее всего, «будет опираться на репрессивные меры и произвол власти».

Самым влиятельным человеком в Дамаске Рузвельт считал Абдула Хамида Серраджа, давнего руководителя сирийской разведывательной службы. Серрадж, согласно раскладу в ЦРУ, должен был быть уничтожен, наряду с руководителем сирийского Генерального штаба и главой коммунистической партии.

Рокки Стоуна, который набрался опыта в Иранской операции, ЦРУ направило в Сирию в качестве нового резидента в Дамаске. Аккредитованный в качестве дипломата, второго секретаря в американском посольстве, он начал активно вербовать офицеров сирийской армии, обещая миллионы долларов и неограниченную политическую власть. Своих «рекрутов» он представлял в донесениях штабу как первоклассный корпус для запланированного американцами переворота.

Через считаные недели Стоуну пришлось столкнуться с Абдулом Хамидом Серраджем.

«Верные» сирийцы его обманули. «Офицеры, с которыми договаривался Стоун, взяли у него деньги, а потом отправились на телевидение и объявили, что получили их от «коррумпированных и злых американцев, стремящихся свергнуть законное правительство Сирии», – сказал Куртис Ф. Джоунс, сотрудник Государственного департамента, направленный сюда, чтобы уладить неловкую ситуацию и разгрести мусор после «работы» Стоуна.

Солдаты Серраджа окружили американское посольство в Дамаске, схватили Стоуна и подвергли грубому допросу. Он рассказал им все, что он знал. Сирийцы публично объявили его американским шпионом, выдававшим себя за дипломата, который в обмен на многомиллионную американскую помощь вступил в заговор с рядом армейских офицеров и политических деятелей с целью свергнуть законное правительство.

Раскрытие этого «особенно неуклюжего замысла ЦРУ», по словам американского посла в Сирии Чарльза Йоста, имело последствия, которые ощущаются даже сегодня. Сирийское правительство формально объявило Рокки Стоуна персоной нон грата. Это был первый раз, когда какой-либо американский дипломат – будь то шпион, работающий тайно, или добросовестный сотрудник Государственного департамента – был выслан из арабской страны. В свою очередь, Соединенные Штаты выслали сирийского посла в Вашингтоне, ставшего первым изгнанным иностранным дипломатом начиная с Первой мировой войны. Соединенные Штаты осудили сирийские «фальсификации» и «клевету». Сирийские конспираторы Стоуна, включая бывшего президента Адиба аш-Шишакли, были приговорены к смерти. Офицеры, которые когда-либо связывались с американским посольством, были все до единого отправлены в отставку.

На фоне этой политической суматохи родился сирийско-египетский альянс: Объединенная Арабская Республика. Она стала одним из центров антиамериканских настроений на Ближнем Востоке. Поскольку в Дамаске репутация Америки резко упала, соответственно выросло советское военно-политическое влияние. После неудавшегося переворота никто из американцев не мог заслужить доверие у все более тиранического сирийского руководства.

Одна из неприятностей, связанная с провальными операциями, подобными этой, состояла в том, что им «нельзя было придумать правдоподобное опровержение, – предупреждал в своем докладе президенту Эйзенхауэру Дэвид Брюс, – и сделать вид, что мы не имеем к этому никакого отношения». Американская «рука» была видна всем. А составлял ли кто-нибудь смету затрат на неудачи и провалы (Иордания, Сирия, Египет и т. д.)? – спрашивалось в докладе. Кто «подсчитывал, как это отразилось на нашем международном положении»? Может быть, ЦРУ лишь «вызвало всеобщую суматоху и усилило сомнения, которые и так присутствуют во многих странах мира? Как это повлияет на отношения с союзниками? И вообще, к чему мы придем завтра?»