Апостолы Феникса - Линн Шоулз

— Это оссуарий Данфер-Рошро, — сказал гид, когда они дошли до конца прохода и вступили в помещение, потолок которого поддерживали массивные квадратные колонны, расписанные белым геометрическим орнаментом. — Сейчас вы увидите миллионы комплектов костей.

Гид посветил фонарем, и Сенека увидела сплошную, от пола до потолка, стену из человеческих костей, толщину которой она не могла себе представить.

— Боже мой! — шептала она, скользя взглядом по этой бесконечной стене коричневых костей: аккуратно сложенные штабеля бедренных чередовались прослойками черепов; потом снова шли бедренные. Они переходили из зала в зал, ошеломленные количеством останков. — Я и вообразить не могла…

— Никто не может, — сказал гид, медленно ведя их мимо тысяч мертвых. — Какая ирония: под мостовыми Города огней самое большое массовое захоронение в истории.

— Хотя я и читал об этом, — сказал Мэтт, — но все же оказался не готов к такому зрелищу.

— Сюда. — После помещений, заполненных крупными костями, гид повел их в крипты с мелкими, сложенными в кучи, доходящие примерно до плеча, — как осенние листья.

С потолка сильно капала вода и звук падения капель эхом разносился вокруг них.

— Я не понимаю, — сказала Сенека, войдя в очередной зал.

Гид остановился, ожидая ее вопроса.

— Мне кажется, в этом нет никакого смысла. Как узнать, чьи именно останки пропали? Как найти одного-единственного среди миллионов?

— Здесь есть несколько таких, кто имеет особое место упокоения. Останки Робеспьера были идентифицированы всего несколько лет назад. — И он жестом призвал их следовать за собой сквозь череду помещений со стенами из костей и черепов. — Здесь тела с Гревской площади, из Нельской башни и из Бастилии. Они были перенесены сюда в 1788 году. — Он остановился. — Мы пришли.

Перед ними была стена из крупных плит, на каждой — имя. В дальнем углу плита отсутствовала, открыв темную пустую нишу.

— Вот склеп, который вы ищете, место последнего упокоения Максимилиана Робеспьера, — указал на нее гид. — В 1794 году Робеспьер был гильотинирован без суда. Его тело и голова были похоронены на общем кладбище, но позже перенесены сюда.

Мэт стал перед дырой в стене и направил в нее свет фонаря. Сенека сделала то же самое. В склепе было пусто. Несколько обрывков ткани, пыль и грязь. И все.

— А другие склепы когда-нибудь разоряли или только этот? — спросил Мэтт.

— Ничего подобного раньше не случалось, — покачал головой гид. — Странно, что кому-то понадобилась горсть древних костей, разве нет? И зачем трудиться вскрывать склеп? Если уж кому-то нужны кости, то здесь их достаточно в открытом доступе, есть из чего выбрать.

— Власти определили круг подозреваемых? — спросила Сенека.

— Нет, — ответил гид. — Нельзя сказать, что они уделили этому делу много времени. Им надо расследовать множество других, куда более важных преступлений.

— Тогда, пожалуй, мы уже видели все что нужно, — сказал Мэтт.

— А теперь вам предстоит увидеть истинные катакомбы. Настоящее подбрюшье Парижа.

— Что вы имеете в виду? — Сенека повернулась к гиду и с изумлением увидела наведенный на нее пистолет.

— Что происходит? — вскричал Мэтт, глядя на пистолет.

Гид указал лучом своего фонаря на вход в другой туннель в нескольких ярдах от них. Его закрывали железные ворота, напоминающие тюремную решетку.

— Туда, — сказал он. — Ваша последняя экскурсия начинается.

2012, Париж

— Чего вам надо? — Сенека сама удивилась, как тихо звучит ее голос и как он дрожит. При виде пистолета в руке гида сердце ее упало. — У меня при себе не слишком много денег, но возьмите все. И возьмите кредитные карточки. — Она потянулась к застежке бокового кармана.

— Вы так далеко завели нас, чтобы ограбить? — спросил Мэтт.

Гид засмеялся.

— Это была бы дешевая мелодрама. Меня не интересуют ваши деньги, — махнул он пистолетом на Сенеку и вытащил связку ключей. Отпираемые ворота пронзительно завизжали, с них посыпалась ржавчина. — Пошли.

— Если вы не собираетесь нас грабить, то что тогда? — спросил Мэтт.

Выстрел в замкнутом пространстве прозвучал оглушительно. Сенека рефлекторно пригнулась — гид стрелял в пол рядом с местом, где они стояли, пуля подняла фонтан гравия, камушки застучали по ее джинсам. Выстрел подействовал. Она была готова согласиться на все его требования.

— Что ж, — заслоняя ее, сказал Мэтт, — мы поняли.

— Следующий выстрел — не в пол. Пошли!

Войдя в туннель, Сенека обернулась. Гид закрывал замок изнутри. Потом пошел позади них, подталкивая дулом пистолета то одну, то второго, если они замедляли шаг. Когда они хотели заговорить, он велел им молчать. Однажды он остановил их на минуту, вытащил из рюкзака листок бумаги, осветил его фонарем и стал тщательно изучать.

— Идем, — приказал он.

Над головой уже не было лампочек — Сенека поняла, что они сошли с официального туристического маршрута. В отличие от туннелей, которые они оставили позади, пол в этом был неровным и усыпанным мусором, обломками и камнями. Она шла за Мэттом, осторожно переступая через бесконечные куски старого дерева и обломки каменных глыб, а туннель сужался.

После многих ярдов поворотов и зигзагов они подошли месту пересечения трех туннелей. Кто-то нарисовал на стене белый скелет со стрелкой, указывающей направо.

Они снова остановились, и снова раздался шелест бумаги. Через минуту гид сказал: «Налево».

Повинуясь приказу, Мэтт скоро приблизился к пролому в стене. Освещенная тремя фонарями, перед ними открылась большая пещера, полная черепов и костей. В отличие от туристической зоны, из которой они вышли, черепа и кости не были сложены в определенном порядке, просто свалены в кучи, как ненужные отходы.

Туннель с каменными стенами, по которому они шли, то и дело круто сворачивал; пол то понижался, то снова шел на подъем, иногда под значительным углом, а порой и грубыми каменными ступенями.

Гид часто останавливался, чтобы свериться со своей бумажкой, и чем дальше они шли, тем яснее Сенека понимала, что добром это не кончится. Весьма велика вероятность того, что они с Мэттом навсегда останутся в катакомбах среди миллионов других человеческих останков, рассеянных по многомильным туннелям и бесчисленным пещерам. Она знала, что проходов в катакомбах почти столько же, сколько в Париже улиц и переулков, и никто в точности не знает всех входов в туннели. За долгие годы большинство из них нашли и закупорили, причем некоторые достигали глубины более трехсот футов. Очень немногими из них сейчас пользуются.

Зачем гид это делает? Есть ли связь между разграблениями могил и их похищением? И если он не тот гид, с которым договаривался ее журнал, то кто же он? И зачем ему карта?