Люди сумрака - Кармаль Герцен

Даже странно. После одиннадцати лет, когда мой дар был запечатан во мне же самой, вдруг так легко и непринужденно попасть в Сумрачный город.

Я не удержалась от соблазна — поднялась наверх, в комнату Лори. Посмотрела на нее — черно-белую, но все такую же прекрасную. И только после этого, ступая бесшумно, забыв о том, что слышать меня сейчас она не может, вышла из дома.

Сумрачный город предстал передо мной во всем своем мрачном великолепии. Живые люди в это время спали, ушедшие — не спали никогда. Меня одарили чуть удивленными взглядами. Сердце забилось чаще, когда я увидела Аннери Дики — молодую девушку, в прошлом году завоевавшую титул «Мисс Дейстер», а в нынешнем — сбитую насмерть пьяным водителем. Я хорошо ее знала — она дружила с племянницей Ала.

— Миссис Лунеза, вы… — Она не договорила. Судорожным жестом приложила руку к горлу, словно пытаясь задушить в себе невысказанные слова.

— Нет, не умерла. И… мне жаль, что это случилось с тобой.

— Да, да. Мне тоже. — Ее глаза, прежде чудесного василькового цвета, наполнились слезами. — Здесь все… не так, как я ожидала.

— Я жалею, что не рассказала тебе правду, когда могла, — вздохнула я. — Это бы оберегло тебя от разочарования. Но я и подумать не могла, что ты так скоро… уйдешь.

— Я понимаю, — прошептала Аннери. — Болтать о таком нельзя. Если пойдут слухи… Церковь не простит. Люди могут пострадать. — Она вскинула голову. — Значит, вы — одна из тех, о ком здесь столько рассказывают? Странница?

Я кивнула. Добавила с улыбкой:

— Если хочешь, буду изредка тебя навещать.

— Да, хочу! — с жаром откликнулась Аннери. — Здесь так… одиноко. Сумрачники нелюдимы — наверное, смерть накладывает свой отпечаток. Все мои друзья еще живы — и, надеюсь, будут жить еще много лет. Зато я нашла бабушку и дедушку! — Нежное лицо осветила улыбка, делая его красивее в стократ. — Они ушли, когда я была совсем маленькой, я едва помнила их. Бабушка сама меня нашла…

— Кровные узы, — кивнула я. — Значит, ты живешь с ними?

— Да, они в нашем доме. Так и не покинули его.

Я пообещала Аннери, что как-нибудь загляну к ним на огонек, и, попрощавшись, продолжила свою прогулку по Сумрачному городу. Прошла по знакомой с детства улице, дошла до дома, где сейчас, в той реальности, жила молодая семья. Постучалась в дверь, чуть громче, чем следовала — нервничала, гадая, откроют мне или нет. Падальщики ведь не дремлют.

Дверь отворилась. С порога мне улыбался Робер Монгерф. Разумеется, он совсем не изменился со времени нашей последней встречи — одиннадцать лет назад. Все тот же милый старичок семидесяти лет, радующийся дарованному ему судьбой шансу прочитать все книги, что он еще не успел прочитать.

— Кармаль, девочка, как же ты выросла!

— Вы узнали меня. — Смеясь, я крепко его обняла.

— Трудно не узнать такую красавицу! К тому же, не так много прелестных девчушек — и молодых женщин — навещает одинокого старика. Но… не могу не спросить…

— Где я была все эти одиннадцать лет?

Рука Робера, наливающего мне чай, дрогнула, едва не пролив кипяток мимо чашки.

— Уже прошло одиннадцать лет? — тихо спросил он в пустоту. Сел на стул рядом с моим, пододвинул ко мне чай и печенье в хрустальной вазочке. Должно быть, оно принадлежало живым обитателям этого дома. — И ваша подруга… Я давно не видел ее.

Я все ему рассказала. Какое это было облегчение — открыться тому, кто знал меня с самого детства, кто знал всю мою историю с самого начала, и всех участников тех данных событий! Кто знал — что такое жизнь, и что такое смерть — мир живых и Сумрачный город.

Я рассказала о том, что Лили-Белла стала падальщицей, перешагнув черту, образовав пропасть между нами. О том, что она убила отца, чтобы лишить меня возможности однажды вернуться в мир живых, замуровав меня в подвале родного дома. Рассказала и о сделке с баньши, и о клейме, и о том, как два этих фактора отразились на сознании Лори.

К концу моего бесконечного монолога я совсем охрипла и выдохлась. Но чувствовала себя так, словно вскрыла ноющие нарывы и выдавила из раны весь гной. Мне стало лучше — впервые за долгие месяцы.

— Ох, милая. — Робер отечески накрыл мою ладонь своей. — Мне так жаль, что тебе все это довелось пережить.

— Правда в том, что ничего еще не кончилось. Но я не позволю баньши вселяться в мое тело — теперь, когда знаю, на что она способна.

— Если ты пришла за помощью, то боюсь, что выбрала не того сумрачника, — огорченно сказал Робер. — Я — одиночка, и редко выбираюсь за пределы дома. Видишь, даже не знал, что произошло с тобой.

— Я пришла к вам не за помощью в битве с баньши, — с улыбкой заверила я. — А за добрым словом, которого мне так не хватало. Я соскучилась по нашим долгим беседам, по вашим байкам о людях сумрака. Но с тех пор многое изменилось.

— Забегай ко мне. Может, что-то мне и удастся узнать. Живет тут неподалеку старая мисс Ликле — жуткая сплетница! Кто знает, вдруг она слышала что-нибудь о баньши, и знает, как ее остановить?

— Буду очень благодарна.

Я тепло попрощалась с Робером. Перед тем, как шагнуть в свой привычный мир, окинула взглядом Сумрачный город. Столько лет прошло… а он совсем не изменился.

Вот только я уже была совсем другой.

Ленард

Персиковые обои. Золотистые шторы. Цветочная люстра.

Перегнувшись через край кровати, я мучительно боролся с тошнотой — следствие выпитого вчера виски или внезапно накатившей волны паники.

Глубокий вздох и медленный выдох.

Возможно, причина моего очередного нахождения здесь была проста: я вчера напился и решил приехать сюда…

Зачем?

Я поднялся с кровати и побрел прочь. Проходя по коридору второго этажа, старался не смотреть вправо. Не хотел видеть лица Алессы, глядящей на меня с многочисленных фотографий.

Разогнав машину до предельной скорости, я мчался в Дейстер, стремясь оказаться как можно дальше от ненавистного дома, который, как в нескончаемом кошмаре, все продолжал преследовать меня.

Сегодняшнее сновидение поражало — глубиной чувств, которых я в нем испытал. В реальной жизни мне никогда не приходилось переживать таких острых эмоций, не приходилось сходить с ума от любви и потери. Все мои отношения развивались по стандартному плану и всегда были довольно быстротечны. Я едва ли мог сказать, что когда-то был влюблен.

Но в этих снах… все казалось таким реальным…

Первым делом я поехал к Лайли. Сегодня на ней был бордовый брючный костюм, придававший ей несвойственную серьезность. Волосы забраны в высокий хвост.

Выглядела Лайли не на шутку обиженной.