Клубок заклинаний - Мишель Харрисон

Руки слишком сильно трясутся, трудно писать. Хватит! Дядя Джереми спит внизу, на кухне, в своем кресле. Сюда доносится его храп. Бедняжка Тибби мяукает, выпрашивает у меня еду и тычется лбом в колени, но я не в силах ни встать, ни собраться с мыслями. Я записываю все это, чтобы хотя бы постараться что-то понять. И не могу отвести взгляд от песни и ее жуткой концовки:

Есть два возможных объяснения.

Первое – это правда, и я действительно ведьма. Но все во мне этому противится. Да, меня манит Тикающий лес, и, наверное, не стоило бегать туда с карандашом и бумагой, раз это возбраняется, но я никогда не пробовала колдовать, никогда не пыталась навести на кого-то чары, тем более злые… И все же со мной происходят вещи, которые ничем, кроме магии, не объяснить. Бабочки, река, лягушки… И Тодд. Наверное, теперь уже можно без опаски писать его имя. Вдруг я, сама того не зная, его приворожила? Вдруг все его чувства – просто действие чар, которых я не помню? Эта мысль ранит чуть ли не сильнее всего. Я-то думала, что у нас настоящая любовь.

Второе объяснение – кто-то все это подстроил. Если так, здесь тоже не обошлось без магии. Значит ли это, что в деле замешана настоящая ведьма, которая пускает в ход заклинания и выставляет меня виноватой, чтобы на нее саму не пало подозрение? Такая версия кажется правдоподобнее. И тогда огонь надо выжигать огнем – магию побеждать магией. Но как?

Огонь. От этого слова меня охватывает ужас. «Попадется в западню – предадим ее огню…» Это они хотят сделать? Спалить меня на костре за колдовство? Такого больше не происходит… не происходит, правда же? Но еще несколько дней назад я и представить не могла, что бабочки могут складываться в слова, а река – течь в обратную сторону. Надежду внушает только то, что в песне они не преуспели. Там говорится, что я сбежала, как только увидела дым. Быть может, подсказка? Предостережение? И если я написала это сама, значит ли это, что я провидела будущее?

После того случая у пруда я принялась искать среди своих набросков рисунок бабочки, которую увидела в первые дни лета. Мне хотелось снова на него посмотреть, проверить, не отобразила ли я, сама того не заметив, что-то важное. Я нашла его сегодня, и, хотя ничего необычного там не было, оказалось, что рядом я нарисовала листья шалфея. Дядя Джереми как-то рассказывал любопытную штуку: он говорил, что некоторые люди верят, будто шалфей связан с вечной жизнью. Мне эта мысль понравилась, и я ее записала.

Нашлись и другие картинки с пометками – я годами записывала за дядей Джереми всякие поверья, связанные с природой. Их на самом деле очень много. Розы символизируют любовь и дружбу. Если повесить над дверью пучок чароуса, привлечешь в дом богатство. Мой любимый плющ – символ защиты и бессмертия. И так далее. Я перебрала все рисунки в поисках того, что могло бы мне помочь.

Еще я пытаюсь вспомнить все странные вещи, которые жители Пендлвика делали годами. Вещи, призванные отпугнуть ведьм. Как-то раз Брутус Крэбб рассказал дяде, что его отец разложил по углам «Сломанной метлы» серебряные монеты. Настоящее серебро чернеет, когда рядом ведьма. Правда, он от этой затеи быстро отказался, потому что монеты постоянно воровали. Фрэнни Бутс развешивает над дверьми «Сахарной головы» пучки фенхеля – чтобы отогнать нечистую силу. А Магдин дедушка из тех же соображений насыпает возле дверей и окон соль. Магда говорит, бабушку это доводит до белого каления.

Я решила все это сделать, чтобы защитить свой дом и саму себя. Не думаю, что этого хватит, но, может, так я выгадаю немного времени.

День уже на исходе. У нас в саду фенхель не растет, но я набрала его в полях возле фермы Пестрокура. В Тикающем лесу я бы мигом его нашла, но сейчас не решусь туда соваться, разве что под покровом ночи. А когда я вернулась, меня ждал очень неприятный сюрприз.

Окна в нашем доме были заляпаны разбитыми яйцами. Судя по запаху, тухлыми. На жаре вонь стала еще сильнее, да к тому же вся эта гадость присохла к стеклам. Я постаралась оттереть ее с горячей мыльной водой, пока дядя Джереми не увидел, но засохшие яйца почти невозможно отскрести.

Незачем дожидаться костра – я уйду сегодня же вечером. Я собрала небольшую сумку: взяла кое-какую одежду, еду, воду и немного денег. Быть может, именно об этом и говорилось в песне – «сразу ведьмы след простыл». Если не сбежать прямо сейчас, со мной случится что-то страшное. И в Пендлвике станет на одну тайну больше.

Но у «Черного дрозда» тоже есть свои тайны. Когда я была еще маленькая, дядя Джереми рассказывал мне про секретную комнату – или, как он ее называл, ведьмин угол. Это укрытие обустроили много лет назад, когда все боялись, что на них падет обвинение в колдовстве. Может быть, и в других домах такие есть. Не знаю. Там я и оставлю свой дневник, свой рассказ о событиях – для дяди Джереми или для кого-то еще, кто обнаружит эти записи. Я просто хочу, чтобы люди мне поверили, когда магия прекратит застить им глаза.

Я оставлю в комнате кое-что еще – но это для Тодда, на память. Если он, конечно, захочет обо мне вспоминать. Возможно, когда меня прилюдно назовут ведьмой, он предпочтет меня забыть. Это картина, которую я начала писать довольно давно. Автопортрет, лучшая моя работа. В ней тоже есть немного волшебства – несколько скрытых посланий. Нарисовала розы – символ любви. Шалфей – чтобы показать, что я навеки ему верна. И, конечно, плющ. Может, годы спустя, когда у него будет своя семья и дети, он вспомнит о девушке, к которой когда-то был неравнодушен.

Пора идти. Я готова.

– Мы так и не нашли третью часть дневника, – тихо сказала Бетти, когда Иви умолкла. – Я искала, но в комнате больше ничего не было. Только песни и твои рисунки.

Недаром она чувствовала, что история Иви не окончена. Бетти вспомнила, как ощутила странную связь с неизвестной девушкой, читая ее дневник. А теперь они вместе идут через заколдованный лес – как в тревожном горячечном сне.