Мститель. Смерть карателям! - Валерий Шмаев

Последние несколько дней я проводил подробный инструктаж для Веры, проговаривая и расписывая ей самые различные варианты развития событий и её будущей жизни у нас. Виталик Виталиком, его я знаю хорошо, но Вера самый надёжный человек в этой паре. К тому же она мне как родная дочь и отношусь я к ней как к своему ребёнку. Вера уникальная девочка, я таких людей в своей жизни ещё не встречал. Помимо чисто внешней красоты, у Веры изумительный характер и железная воля, а главное, абсолютно свободная от прелестей цивилизации голова.

День тянулся бесконечно долго, уже почти под самый вечер наметилось что-то вроде лёгенького дождичка, но дунул ветерок, дождь прошёл стороной, и опять навалилась тяжёлая июльская духота. В хорошо известное нам с Виталиком время мы пожали друг другу руки, Вера крепко, но коротко обняла меня, и ребята спустились в провал блиндажа. Крышку блиндажа мы забивать не стали. Занавесили вход плотным брезентом в три слоя и стали закидывать брезент песком, оставив свободным верхнюю часть, чтобы проходил воздух. Замаскировав яму небольшими срубленными недалеко ёлочками, мы ушли к озеру и сели у костра. Говорить было не о чём, теперь оставалось только ждать.

На удивление ночь прошла спокойно, не было ни грозы, ни ветра, ни даже мелкого дождичка. Мы долго сидели у еле тлеющего костра, переворачивая в остывающих углях картошку. Небо было чистое, высыпали звёзды, звенели комары, да уже под утро запели птицы. Или мне это только снилось? Как я уснул, я не заметил и проснулся от лучика солнца, добравшегося до моих век. Не поворачивая головы и только чуть приоткрыв глаза, я осмотрел стоянку.

Спали все. Спали так, как сидели вечером. Я полулёжа, облокотившись на пару вещмешков, уснул на них же. «Фея», прижавшись ко мне спиной, головой у меня на руке. «Серж» и Клаус на противоположной стороне костра головами на рейдовых ранцах. Чуть приподняв голову девочки, я положил под неё свёрнутую немецкую куртку и осторожно поднялся на ноги, накинув на «Фею» свою куртку. Машинально глянув на часы и прихватив автомат, я неслышно направился к дозору.

До дозора я не дошёл несколько шагов. Прислонившись к сосне, я постоял немного, оглядывая мечту разводящего, и так же неслышно направился обратно. Проснулся я в четыре двадцать, грубо говоря, пятнадцать минут неспешным шагом. Дозор наш спит, так же как и мы, глубоко и безмятежно, как в детстве. Проснулся я один и в то же время, как и в прошлом году. Неслышно ступая по лесу и автоматически оглядывая окрестности, я шёл к блиндажу не по дороге, а напрямик по лесу и вышел точно к нему. Ну да, научил нас всех «Рысь» безошибочно выдерживать направление в лесу.

Вышел я точно к той проплешине, на которой был блиндаж в прошлом году и совсем недавно, всего несколько часов назад, находился на этой крохотной полянке. Вот только самого блиндажа не было и в помине. Абсолютно ровный пятак, присыпанный песком и без единого клочка травы. Ни наших следов, ни срубленных ёлок, прикрывающих вход в блиндаж. Ровная сухая песчаная полянка, небольшие сосенки по краям с быстро высыхающей росой на длинных иголках и лучи солнца начинающегося июльского дня.

Я стоял на краю поляны и бездумно смотрел на этот ровный песочек. Точно такой же песок, какой раскапывал год назад с Виталиком. Теперь Виталик и Вера, я очень надеюсь на это, в безопасности, а меня теперь остановить могут только «Фея» с Сарой. Постояв ещё пару мгновений, будто прощаясь с прошлой жизнью, я так же неспешно отправился к стоянке.

На стоянке была та же идиллия, даже будить никого не хотелось, но как только я подошёл, то увидел, что «Фея» не спит. Девочка действительно не спала, ствол пистолета, прикрытый курткой, смотрел прямо на меня. Пистолет опустился, как только девчонка разглядела меня сквозь полузакрытые веки. Подходя к ней, я приложил палец к губам, опустился на песок и, обхватив тоненькую талию левой рукой, неожиданно для себя поцеловал девочку в мягкие податливые губы. Сколько это длилось, я не знаю, но оторвавшись от этих сладких губ, я тихонько сказал девочке на ушко, по-прежнему прижимая её к себе:

– Это тебе вместо доброго утра, каждый день бы так. Вставай, маленькая. – Сразу после этого оторвавшись от «Феи», сел рядом и уже просто вполголоса сказал: – Ушли наши, нет их и блиндажа нет. – Ошеломлённая «Фея» распахнула глаза, но сказать ничего не успела.

– Как так нет? – раздался у меня за спиной удивлённый голос «Сержа». Ну, разумеется. Этот тихушник тоже проснулся, но ведёт себя как всегда. НКВД-шная школа неистребима.

– Сходите сами. Убедитесь. Я не знаю, как это произошло, и знать не хочу. Закончите, подходите к дозору, они тоже все спят. Разбужу пока. «Серж», не копай там ничего. Оставь всё как есть. – Ещё через сорок минут, дождавшись «Фею», Клауса и «Сержа», мы двинулись по лесу в сторону грузовика. Люди уже проснулись, горел костёр, на котором грелась вода, и наше появление не внесло никакой сумятицы. Расположившись недалеко от костра, я оглядел своё воинство и громко сообщил, обращаясь к «Бате»:

– Всё, «Батя», пришли связные, забрали нашу счастливую парочку. – На что получил завистливо злорадный возглас одного из новых бойцов:

– Ага, кому война, а кому счастливая безоблачная жизнь. – Голос говорящего мужика был зол и отрывист. Не знаю, когда «Дочка» успела ему так насолить, но присмотреться к нему стоит.

– Ну да, ну да, тебя туда отправить, куда они пошли, тебя там на третий день повесят. К немцам они ушли, в разведку и надолго, а дети, чтобы ты знал, рождаются для жизни. Война не навсегда, сможешь ребёнка родить, и вокруг тебя хороводы будем водить всем отрядом, – зло ответил я. Мужик, увидев моментально вскинувшихся моих телохранителей, тут же заткнулся. Огрести он может и не от меня, а от той же Сары, к примеру.

– «Батя», после завтрака собираемся, снимаем мины и уходим. Мины за собой не ставим. – Мины в лесу на дороге мы уже поставили и отметили у себя на карте. Здесь на дороге оставлять мины смысла нет. Мало ли занесёт кого постороннего, пусть всё пройдёт тихо, а в лесу кто появится, мы об этом узнаем.

15 июля 1942 года

Бегом, шагом. Бегом, шагом. Тысячу шагов бегом, сто шагов шагом и так последние пять часов, но не быстро. Новые бойцы уже давно выдохлись, ещё пара рывков и свалятся, это учитывая, что и оружие, и ранцы мы у них уже давно забрали. Пора на привал останавливаться, а то попадают и встать не смогут. Забрали поклажу мы с «Сержем» у оставшихся в живых двоих, двое накрылись почти сразу. Хотя какой там почти, сразу и накрылись, как только немцев на дороге увидели.

Прошлой ночью мы достаточно далеко уехали на машине, минируя, по своему обыкновению, дорогу и к середине ночи добрались до той железнодорожной ветки, которую мы обидели, когда ехали к блиндажу. Её уже успели восстановить. Последнюю пару мин мы поставили в километре от железной дороги и, оставив грузовик под охраной «молодых» и «Белки», подошли к переезду по-тихому.

Мы уже почти закончили выбивать бдящую смену полицаев из оружия с глушителями, когда там, где мы оставили грузовик, сначала прозвучал взрыв одной из наших мин, а затем, чуть позже, вспыхнула суматошная стрельба. Поэтому, не сильно беспокоясь о соблюдении тишины, мы просто закидали отдыхающую в землянке смену немцев гранатами. После чего «Гном» с «Рысью» метнулись ставить фугас. «Батя» с Сарой принялись осваивать бронетранспортёр, в этот раз доставшийся нам целым, а мы с «Сержем», Клаусом и «Феей» начали загружать в него продукты и боеприпасы. По пути освобождая трупы от документов и содержимого карманов.