Дело очаровательной попрошайки - Эрл Стенли Гарднер

– Что вы сделали?

– Дафния дала мне несколько таблеток снотворного на тотслучай, если я не смогу без этого заснуть. Я пошел в ванную комнату, бросилнесколько штук в стакан и вернулся назад к Экветеру, надеясь, что мне удастсяих подсыпать ему в еду или в питье.

Экветер буквально играл мне на руку. Когда я вернулся, онразглядывал китайские блюда, оставленные Дафнией. Он спросил у меня: «Тарелка увас найдется?»

Я ответил, что у меня есть несколько палочек, что этоостатки моего ужина. Он потребовал палочки.

Я позабыл сказать, что таблетки я растолок в стакане,использовав для этого футляр от зубной щетки. Ну и в тот момент, когда Экветерзанимался палочками, мне удалось всыпать снотворное в еду. Наверное, он былочень голоден, потому что съел все без остатка.

Я сказал ему, что постараюсь обдумать, как достать требуемуюим сумму. В принципе я не возражаю, но такие деньги в кармане не лежат, нужновсе организовать, тем более что надо мной учреждена опека. Снотворноеподействовало на него почти мгновенно. Через несколько минут он растянулся намоей кровати, зевнул и погрузился в крепкий сон.

– Что вы тогда сделали?

– Вымыл картонки, в которых Дафния принесла еду, вышел изномера, сел в машину и поехал в отель «Холлендер-Хис», где мне посчастливилосьснять номер рядом с комнатой Дафнии.

– Почему вы взяли его машину?

– У меня не было другого выхода. Чтобы раздобыть машину, ядолжен был выйти на перекресток и долго ловить такси. А это было опасно. Днем яиспытал это удовольствие.

– Куда вы ездили на такси?

– Поехал в город, сначала на Центральный вокзал, потомрешил, что разумнее ехать к аэропорту. У меня были деньги, и я хотел взятьнапрокат машину.

В районе аэропорта есть несколько пунктов проката, как вы,наверное, знаете. Но ни в одном из них мне не дали машины, поскольку у меня небыло с собой водительских прав.

– Разве у вас их нет?

– У меня вообще не было никаких документов, да и вещей,кстати, тоже. Дафния купила мне пижаму, зубную щетку, туалетные принадлежностии кое-какие мелочи – вот и весь мой багаж.

– Что же вы сделали?

– Доехал автобусом до Эль-Мирара и четыре квартала прошелпешком к мотелю.

– Продолжайте. Что произошло после того, как вы приехали вотель «Холлендер-Хис»?

– Дафния сидела в моей комнате, она не слышала стука. Онасовершила ошибку, повесив на двери табличку «Не беспокоить» и заперев комнатуизнутри на задвижку, так что всем сразу стало ясно, что она дома. Ей необходимобыло что-то быстро предпринять. Она проглотила остальные таблетки, которые ещеоставались у меня, скинула с себя одежду, надела ночную сорочку и легла впостель. После этого она поднялась, чтобы отпереть дверь. Девочка рассчитывала,что она как-то протянет время, пока не начнет действовать снотворное… Так илииначе, но она дала мне возможность незаметно скрыться.

– Что вы сделали после этого?

– Дафния довела дело до конца. Мне же пришлось немногоподождать, чтобы не натворить глупостей. Я положил все то, что она мне купила,в пакет, спустился в холл, расплатился, после чего вывел из гаража машинуРальфа Экветера и доехал на ней до Сан-Диего. Там я поставил ее на платнойстоянке, переночевал в мотеле, утром пошел на склад подержанных машин, гденикого не интересуют никакие формальности вроде водительского удостоверения,были бы деньги, и купил себе какую-то колымагу.

Мне хотелось уехать куда-нибудь подальше, в Мексику, нодобрался только сюда, далее требуется туристская виза, и, чтобы ее получить,надо предъявить соответствующие документы.

– Правда ли, что Дафния – дочка вашей экономки?

Шелби посмотрел прямо в глаза адвокату:

– Правда. Но, кроме того, она и моя дочь.

– Что?!

– Я сказал вам чистую правду. Я хотел жениться на материДафнии, но она не была разведена и не могла добиться развода. Потом брат сженой погибли в автомобильной катастрофе, ну я и воспользовался этим, чтобыпредставить Дафнию как свою племянницу. Но, конечно, Борден Финчли знал, чтоэто не так, поэтому я сказал ему, что она дочь моей экономки, которая поступилако мне на работу уже беременной, когда я приехал с Востока. Борден Финчлиникогда не питал ко мне никаких родственных чувств, так же как и я к нему. Ондаже не знал о моем финансовом положении. Полагаю, что именно Ральф Экветерсообщил ему о том, что я довольно состоятельный бизнесмен. Борден сильнозадолжал Экветеру, проиграл ему огромную сумму в карты. Экветер стал на негонажимать, требуя эти деньги. И тогда они все втроем приехали ко мне, таксказать, на разведку.

Это был первый визит Бордена и его жены за двадцать с лишнимлет. Начали они с дьявольского плана отделаться от Дафнии, а потом принялисьменя всячески изводить и нервировать, пока не довели черт знает до какогосостояния.

Вы даже не представляете, что они делали, все эти мелочи,подковырки. Ну и под видом лекарств они начали накачивать меня наркотиками, датак, что у меня в голове вскоре все перемешалось… Ну да хватит об этом. Теперья снова стал самим собой. Я вернусь и не побоюсь ответить за то, что сделал.Если Ральф Экветер действительно умер от слишком большой дозы снотворного,которое я подсыпал ему в еду, пусть меня за это накажут. Но я-то простостарался усыпить его, чтобы удрать из этого мотеля. Клянусь вам, это так!

Мейсон улыбнулся:

– Снотворное его не убило. Кто-то отвинтил газовую трубу, онотравился газом.

– Что?! – Шелби был потрясен.

Мейсон кивнул.

Шелби несколько минут подумал, потом со вздохом сказал:

– Боюсь, что мне придется ответить и за это. Вряд ликто-нибудь поверит, что я тут ни при чем.

– Полиция обнаружила, что вы уехали из мотеля на таксигде-то днем. Им известно, что Дафния для кого-то покупала китайские блюда вресторане, ну и они решили, что это для Ральфа Экветера, поскольку вы успелиуехать.

– Я уехал и приехал. Поступив таким образом, я нарушилобещание, данное Дафнии. Она просила меня остаться в номере, но мне нужна быламашина, чтобы в случае необходимости можно было куда-нибудь податься.

Мейсон посмотрел на часы.

Горас Шелби еще раз вздохнул, достал из-под кроватиновенький чемодан и принялся складывать в него одежду.

– Ну что ж, – сказал он, – через десять минут я буду готов.

Суд собрался снова в 9.30.

Судья Кайл произнес обычную формулу: