Гиблая трясина - Джой Эллис

– Например?

– Понятия не имею. Зато прекрасно знаю, что никому не известных тайн в этом мире практически не существует. Допустим, кто-то проводил инвентаризацию в хранилище вещдоков и заинтересовался их происхождением. Или убийца знал прежнего патологоанатома и смог у него выведать, пока он был еще жив. – Лиз положила бумаги на стол и скрестила руки. – Он очень умен и, очевидно, планировал не один год. Так что не зацикливайся на новой находке, Мэтт. Тебе известно, что он ловкий манипулятор, причем известно лучше, чем остальным, – вот и постарайся про это не забывать.

– У меня мозги скоро закипят.

– А преступник именно этого и добивается. И каждый раз безукоризненно выбирает момент для удара. Он явно организовал для тебя поездку на «русских горках» и вовсе не намерен останавливать аттракцион.

– Ну да, не успеваешь дыхание перевести, а тут очередная бомба взрывается. – Мэтт тряхнул головой, словно пытаясь отогнать уже совсем было поглотившее его замешательство, и не без усилия перевел внимание на кучу бумаг на столе. – А это что такое?

– Ну, в общем, похоже, что твой бывший и не слишком-то дорогой сослуживец, детектив-констебль Бристол, действительно отдал концы – если только жена не прячет его все эти годы на чердаке. Страховка по случаю внезапной кончины выплачена, на стене крематория в Гринборо имеется табличка с именем. – Лиз пролистала несколько страниц. – Вот копия свидетельства о смерти и, как ты верно заметил, в «Дейли телеграф» был некролог. Что заставляет вернуться к вопросу о твоем единственном в своем роде отпуске. Хочешь верь, хочешь нет, однако «Восстановительный центр “Ангелос”» не только не закрылся, но в некотором роде превратился во всемирную сеть. Помимо изначального туристического центра в Греции у них теперь появились комплексы в Тоскане, Провансе, Таиланде и на Карибах. – Она с хитринкой улыбнулась. – Теперь переходим к самому интересному. Я попросила компьютерщиков увеличить ту часть фото оливковой рощи, на которой ты со своим гуру. И переслала его в Лондон, а они – на Кос. И что бы ты думал? Этот твой утешитель по-прежнему там.

– Димитрий? Господи, ему уже, должно быть, лет сто!

– Ему действительно за восемьдесят, и он до сих пор помогает людям, находящимся в замешательстве.

– Благодарю вас за такую формулировку, сержант. – Мэтт улыбнулся. – Ничего себе! Поверить невозможно. Хотя, откровенно говоря, какая разница? Прошло столько времени, ему ни за что не вспомнить конкретную группу туристов, не говоря уже об отдельном человеке.

– Хватит ныть, мистер Пессимист! Мне довелось побеседовать с начальницей их греческого отделения. Судя по всему, она там невесть сколько проработала, во всяком случае, начала еще до твоего эпического путешествия вглубь себя. Я назвала ей даты… Так вот, она обещала связать меня кое с кем, кто был там одновременно с тобой.

– И откуда у нее такая уверенность?

– Потому что некой женщине настолько понравилась ее первая поездка на Кос в тысяча девятьсот восемьдесят пятом году, что она с тех пор приезжала туда в одно и то же время каждый год и прекратила лишь пять лет назад.

Мэтт наморщил лоб, вспоминая.

– Да, я смутно помню, кто-то из персонала упоминал о женщине, которая совершала туда ежегодное паломничество. Если я ничего не путаю, она оставалась на целый месяц. Понятия не имею, где она брала столько денег – цены там зверские.

– Неважно. Надеюсь, в ближайшее время у меня появится ее номер. – Лиз снова собрала бумаги. – Схожу узнаю у Джейсона, не появились ли какие-нибудь новости от поисковых групп, расспрашивающих о юном Райане.

– Должны были взять показания у тех мигрантов, которые видели бегуна. Боюсь я за парнишку.

– Если он действительно в лапах убийцы, чего уж тут хорошего.

* * *

Тед аккуратно срезал корки с сэндвичей, потом положил их на салфетку. Подошел к холодильнику и налил в пластиковый стаканчик апельсиновый сок. Давать своему гостю что-либо острое или бьющееся он не собирался. Положив все на поднос, он взял ключи и направился вдоль коридора, ведущего из кухни в пристройку.

Балансируя поднос на одной руке, другой он отпер дверь, распахнул ее ногой и крикнул:

– Завтрак заказывали? Надеюсь, вы одеты?

Мальчик не спал, однако во рту у него был кляп, а сам он был надежно привязан к кровати. При виде мучителя на грязной физиономии промелькнул страх. А затем Тед заметил что-то еще – чего совершенно не ожидал увидеть.

– Так-так, молодой человек. Да вы, похоже, на меня сердитесь?

Райан яростно заморгал и что-то замычал сквозь кляп, однако у Теда не осталось ни малейших сомнений. Несомненно, ребенку было страшно – и тем не менее у него сохранялась способность злиться на похитителя. Подобное заслуживало уважения.

– Если попытаешься орать, то этот шум для тебя станет последним. – Поставив поднос на пол рядом с кроватью, Тед посмотрел мальчику прямо в глаза. – Если же будешь вести себя хорошо, то сможешь поесть. Выбор за тобой. Прежде чем решать, на всякий случай послушай меня внимательно. Одно ненужное слово – и я беру тебя руками за горло и сжимаю до тех пор, пока сначала у тебя в глазах не полопаются сосуды, а потом и сами глаза из орбит не вылезут. Теперь выбирай.

Какое-то время мальчик храбро выдерживал его взгляд, потом медленно опустил глаза и уронил голову.

– Вот и хорошо. – Тед ослабил ленту и дал кляпу соскользнуть на подбородок. – Ничего не говори, только отвечай, если я спрошу. – Он вытянул из-под кровати широкий кожаный ремень и начал с того, что захлестнул его поверх груди жертвы и крепко затянул. Не отводя жесткого взгляда от бледного лица, он отвязал руки мальчика от кровати и подвинул поднос поближе. Сейчас пленник мог пользоваться руками ниже локтя, плечи же его по-прежнему были плотно притянуты к грудной клетке. – Ешь.

Мальчик заерзал на кровати и прикусил губу.

– Ешь, потом сможешь помочиться. Договорились?

Райан молча протянул руку к сэндвичу.

Тед отошел на противоположную сторону комнаты и присел на корточки у стены. Он-то ожидал, что этот окажется таким же, как и предыдущий – сплошные слюни и сопли, судорожные движения, белые от ужаса глаза. Тед чуть поморщился. Экая гадость! Обнаружив, что случайно задушил ублюдка, он чуть ли не обрадовался.

– Чувствую, друг мой, тебе всякое приходилось терпеть от взрослых. Не до такой степени, как сейчас, разумеется, но дерьма ты за свою короткую жизнь, надо полагать, успел наглотаться.

Мальчик сунул в рот сразу полсэндвича и принялся жадно жевать.

– Давай прикинем. Подозреваю, родителям на тебя наплевать. Может, они у тебя бухают, может, колются, может, обычные свиньи, которых самих так же по-свински воспитывали.

Пленник, целиком сосредоточившись на еде, казалось, не обращал на его слова никакого внимания.

– И ни одной живой душе до тебя нет дела. – Тед сделал паузу для пущего эффекта. – Если, конечно, не считать выжившую из ума старушенцию, живущую в одиночестве посреди болота.