Ближе, бандерлоги! - Александр Бушков

— Вижу, поняли, — усмехнулся Лаврик. — Благо журналистов они не гонят, наоборот, так что удалось провести съемки в самой башне. О деталях чуть погодя, когда придет начальник группы из «Альфы». А мы пока поговорим о том, что касается чисто наших дел. Каждый знает ровно столько, сколько ему, по мнению начальства, надлежит, так что некоторые задачи следует обсудить без альфовца, хотя он и парень в доску свой… Так уж сложилось, что в башню пойдем именно мы с Кириллом, хотя это, на первый взгляд, не наша задача, да и без нас силы стянуты серьезные. Дело в следующем. На последнем, тридцать втором этаже, есть закуточек, где расположено помещение, пусть и со сложной аппаратурой, но не имеющее никакого отношения к телевещанию. Можно упомянуть кое-какие подробности, но вы, с вашим-то опытом сами должны понимать…

Лихобаб кивнул, Мазур тоже. Никакого ребуса: сложная аппаратура, использующая телебашню, расположенную едва ли не на морском побережье, по другую сторону Балтики — в некоторых смыслах рукой подать — располагается Финляндия и, что важнее, Швеция, член НАТО. Радиоэлектронная разведка, конечно, и никак иначе.

— По лицам вижу, поняли, — сказал Лаврик. — Мне так и не уточнили, чье именно это хозяйство, армейское или наше, но, судя по тому, что посылают именно нас, есть основания думать, что наше… Никаких планов чертить не нужно, все просто: помещение расположено справа от лестничной площадки, в конце коридора. От коридора отделено решеткой с замком, в самом помещении дверь добротная, стальная, с кодовым замком и еще одним рядочком цифр для подачи тем, кто внутри, условного сигнала о том, что пришли свои, а не какая-то сволочь. Коридор просматривается изнутри с помощью скрытой телекамеры. События там застали дежурную смену — троих. Все эти двое суток они там сидят тихонечко, притворяясь, что их и нет вовсе. Аппаратура, разумеется, не работает — бандерлоги отключили питание студий, и наши попали под раздачу. Во всем остальном обстоит не так уж и плохо: вода и санузел там есть, водопровод и канализацию никто не трогал, сухой паек имеется, все вооружены.

С ними поддерживается регулярная радиосвязь. Никто пока что не пытался в отсек проникнуть — но они сообщили, что вчера у решетки торчали какие-то хмыри в цивильном и явно пробовали замок — но исключительно чем-то вроде отмычек. Ничего у них не вышло, не тот замочек там стоит, чтобы его можно было отковырять вульгарными отмычками. Они ушли, но вскоре появились еще трое, к замку не прикасались, но осмотрели решетку тщательно и о чем-то говорили. Так что к объекту есть явный интерес, а это скверно. В конце концов, есть газосварка, которой свободно можно взять и решетку, и дверь: как-никак обыкновенная сталь, пусть и высокопрочная, не какой-то суперматериал из фантастического романа… Допускать туда охотничков категорически нельзя, есть подозрения, что там не одни бандерлоги… Кирилл, что заерзал?

— Коли уж там, дипломатично выразимся, аппаратура… — сказал Мазур. — Может, именно потому тут и торчит деятель из АНБ? Такие вещи — как раз его профиль…

— Вполне годится в качестве рабочей версии, — кивнул Лаврик. — Мотив, и правда, убедительный. У части аппаратуры на Западе пока что аналогов нет. Все, как обычно: чему-то нашему нет аналогов у них, чему-то их нет аналогов у нас… В общем, задача у нас будет несложная и конкретная: не просто войти туда вместе с прочими, а, войдя, тут же рвануть на последний этаж и взять под контроль объект. Пока что нет инструкций — просто его охранять или придется часть аппаратуры демонтировать и унести. Начальство говорит, что обернуться может и так, и так. Дальнейшие приказы последуют. Михалыч, ты указания на сей счет получил?

— А как же, — сказал Лихобаб. — Выделить вам в поддержку десяток моих хлопцев из разведроты. Люди отобраны, проинструктированы.

— Отлично, — кивнул Лаврик. — Теперь можно и соседа звать.

Он снял трубку телефона — сугубо внутреннего, — набрал три цифры и через пару секунд сказал:

— Пригласите товарища подполковника…

Не прошло и минуты, как подполковник вошел — одетый, как обычный армеец, с мотострелковыми эмблемами на петлицах, соответствующими кантами и просветами. На голливудских суперменов он не походил нисколечко: невысокий, крепкий мужик довольно простецкого облика, в штатском можно принять за кого угодно, вплоть до сельского механизатора. Ну, Мазур-то знал, как грамотно эти ребята поработали и во дворце Амина, и в паре-тройке местечек даже пожарче… Простые, даже невзрачные, неприметные такие…

То ли чутьем старого служивого опознав главного именно в Лаврике, то ли уже зная о нем заранее, подполковник ему первому подал руку:

— Подполковник Головацкий, «Альфа».

— Капитан первого ранга Самарин, военно-морской флот, — сказал Лаврик. — Мы уж без красивых названий, так исторически сложилось… Вэчэ такая-то, и все тут… Знакомьтесь. Прошу к столу. Вы, насколько я понимаю, получили инструктаж в полном объеме?

— Так точно, — спокойно ответил подполковник. — До какого-то момента действуем совместно, а потом вы уходите выполнять свою работу.

— Именно, — сказал Лаврик. — Но поскольку товарищи офицеры еще не проинструктированы полностью, придется вам послушать еще раз…

Он взял чистый лист бумаги, остро заточенный карандаш и быстро изобразил несложный план — кружок с примыкающими к нему двумя прямоугольниками.

— Ни единого человека в форме там нет, — сказал он, постукивая по столу тупым концом карандаша. — И никакого оружия на виду, боже упаси. Только, изволите ли видеть, «возмущенный народ». Хотя нельзя исключать, что в толпу замешались уроды со стволами под куртками. В первые ряды они выставили почти сплошь женщин, совсем молодых девчонок — как не раз бывало в других местах, вы все навидались… У тех, что внутри, есть несколько охотничьих ружей. Более серьезного оружия пока что не зафиксировано… что еще не значит, что его не может оказаться у людей на других этажах. Правда, есть ли люди на других этажах, пока неизвестно, выясним по ходу… Диспозиция такова: танки попытаются оттеснить толпу от входа. Если не получится, встанут — не давить же баб танками, в самом-то деле.

В этом случае десантники и наша сводная группа попытаются войти вот здесь, с заднего хода, там, по донесениям, концентрация «возмущенного народа» гораздо меньше. Точнее, не попытаются, а обязаны войти. Ради удобства и быстроты — не через дверь, а через окно. Там стеклянный фасад, стекла метра в два высотой… Бьют их люди товарища подполковника, и мы все входим. Аккуратненько гасим всех, кто попадется на первом этаже и на других. Ну, а потом уже чисто наша группа идет на последний… Все получат противогазы: они могут, завидев нас, запустить систему пожаротушения, а она там весьма современная, кроме воды, пойдет инертный газ, — он усмехнулся. — Что сработает против них же самих — у тех, на первом этаже, противогазов не зафиксировано… или их не держат на виду. Особо подчеркиваю: гасим исключительно голыми руками. Все видели кино «В зоне особого внимания»? Ну вот… Указания те же, что в кино на учениях получила десантура: разрешены любые приемы, кроме применения огнестрельного оружия. У всех участвующих в операции будут только холостые патроны и светошумовые гранаты, — он глянул на Мазура с Лихобабом. — У нас троих будет и еще кое-что, но опять-таки нелетального действия… Что еще? Едем не на броне, а в десантных отделениях: чем ближе к телебашне, тем гуще на тротуарах толпится «возмущенный народ», военные машины и технику забрасывают чем попало, от бутылок с краской до булыжников. Отмечено два случая обстрела брони с крыш — то ли охотничьи ружья, то ли, как максимум, автоматы, точнее пока не определили. Уточняю согласно указаниям начальства: приемы применять не самые жесткие, покойников быть не должно… а вот пара-тройка переломов и отбитых потрохов заранее прощается. У меня все. Вопросы будут? Нет вопросов, я вижу, вот и ладненько, чего и следовало ожидать, все здесь присутствующие не пальцем деланы и не вчера родились… Все остальное — импровизация на ходу с учетом вышеизложенного…