Удержать небо - Лю Цысинь

Троянского коня и всю осаду Трои? – возбужденно спросил Лю Вэньмин.

– Троянского коня не существовало, – холодно ответил Бай Бин.

Чэнь Сюйфэн кивнул.

– Истории такого рода сочиняли для детей. На реальной войне ничего подобного случиться не могло.

– Никакой Троянской войны не было, – сказал Бай Бин.

– Получается, что Троя погибла по какой-то другой причине? – с искренним на сей раз изумлением произнес Большой Начальник.

– Города под названием Троя никогда не существовало.

Остальные трое молча переглянулись.

Бай Бин указал на экран.

– Сейчас перед нами реальный вид побережья Трои в то время, когда, предположительно, происходила война. Заглянем на пятьсот лет вперед и назад… – Бай Бин осторожно передвинул мышку. Пляж на экране то появлялся, то исчезал в смене дня и ночи, и одновременно менялись очертания деревьев. В дальнем конце пляжа появилось несколько лачуг, рядом с которыми время от времени мелькали человеческие силуэты. Число лачуг росло и уменьшалось, но это поселение явно нельзя было назвать ничем иным, как деревней. – Видите ли, «великая Троя» существовала только в воображении поэтов-сказителей.

– То есть как это? – воскликнул Лю Вэньмин. – Есть же археологические доказательства, найденные в прошлом веке! Там откопали даже золотую маску Агамемнона.

– Золотая маска Агамемнона? Вот уж чушь! – резко хохотнул Бай Бин. – Что ж, по мере того как исторических записей становится больше и они делаются точнее, поиски исторических соответствий облегчаются. Давайте передвинемся поближе к нашему времени.

Бай Бин вновь поднял точку обзора в космос, откуда в поле зрения вмещалась вся планета. На этот раз он для перемещения не воспользовался мышкой, а ввел дату и географические координаты с клавиатуры. Из Средиземноморья они попали в Западную Азию. Вскоре на экране появился участок пустыни с рощицей красных ив и несколько человек, лежащих в их тени. Они были одеты в рваные одежды из грубой ткани, кожа загорела дочерна, длинные волосы слиплись в пряди от пота и пыли. Издалека их легко было принять за кучи мусора.

– Они находятся недалеко от мусульманской деревни, но в местности распространилась бубонная чума, и они боятся туда идти, – сказал Бай Бин. – Высокий худой мужчина сел и огляделся. Убедившись, что остальные крепко спят, он взял у соседа флягу-бурдючок из овчины и сделал глоток. Затем залез в потрепанную котомку другого соседа, вытащил оттуда лепешку, отломил треть и положил ее в свою сумку. А потом, удовлетворенный, снова лег.

– Я два дня просматривал этот эпизод на нормальной скорости и видел, что он пять раз воровал у попутчиков воду и три раза – пищу, – сказал Бай Бин, ткнув курсором в того, кто только что лег.

– Кто это?

– Марко Поло. Отыскать его было непросто. Из документов генуэзской тюрьмы я получил точное время и координаты его заключения там, отыскал его и перешел к тому морскому сражению, в котором он участвовал, чтобы добавить полезных подробностей. Затем я перепрыгнул пораньше и отыскал его здесь. Это территория бывшей Персии, сейчас окрестности иранского города Бам. Таким образом мне удалось сберечь немало сил.

– Получается, что это он по дороге в Китай. И вам, наверно, несложно будет проследить за ним и во дворце Хубилай-хана, – сказал Лю Вэньмин.

– Не бывал он в этом дворце.

– То есть он жил в Китае на положении простолюдина?

– Марко Поло вообще не бывал в Китае. Испугавшись дальней и опасной дороги, он несколько лет странствовал по Западной Азии, потом, в тюрьме, пересказал другу собранные слухи и легенды, а тот записал знаменитое повествование.

Слушатели опять переглянулись.

– Чем позже, тем легче находить конкретных людей и события. Давайте обратимся к новой истории.

Просторная полутемная комната. На большом деревянном столе расстелена карта – морская карта? – перед которой стояли несколько человек в военной форме эпохи Цин. Плохое освещение не позволяло разглядеть лица.

– Мы в штабе Бэйянского флота незадолго до начала 1-й китайско-японской войны. Как вы видите, идет совещание.

Кто-то говорил, но из-за сильного южного акцента и плохой акустики помещения трудно было разобрать слова. Бай Бин стал объяснять:

– Он говорит, что для целей береговой обороны, учитывая ограниченность финансов, целесообразнее купить на Западе много быстроходных торпедных катеров с паровым двигателем, чем несколько крупнотоннажных броненосцев. Каждый такой кораблик мог нести от четырех до шести пневматических торпед; в результате образовалась бы скоростная атакующая сила, способная наносить удары с близкого расстояния и достаточно маневренная, чтобы уклоняться от огня японских пушек. Я обсудил эту тему с рядом военно-морских специалистов и военных историков. Они единодушно считают, что, если бы эта идея была реализована, Бэйянский флот взял бы верх на своем театре военных действий. Стратег поистине опередил свое время, первым в истории военно-морского флота обнаружив слабые стороны традиционной политики больших пушек и больших кораблей, и предложил принципиально новый путь развития.

– Кто это? – спросил Чэнь Сюйфэн. – Дэн Шичан?

Бай Бин качнул головой.

– Нет. Фан Боцян.

– Тот самый трус, что удрал в разгар битвы в Желтом море?

– Тот самый.

– Инстинкт подсказывает мне, что именно так оно и было на самом деле, – пробормотал Большой Начальник.

Бай Бин кивнул.

– Ваш инстинкт прав. И после этого эпизода я уже не мог, как вы выразились, чувствовать себя превыше всего и всех и равнодушно наблюдать за происходившим. Я всерьез захандрил. Чем больше я рылся в истории, тем больше убеждался, что практически вся она сфальсифицирована. Не менее половины тех благородных прославленных героев, которыми восхищается человечество, были презренными лжецами и интриганами, которые, пользуясь своими возможностями, присвоили себе, а то и выдумали достижения, описали их и таким образом возвысились. А две трети из тех, кто действительно боролся до конца за правду и справедливость, умерли ужасной и тихой смертью, всеми забытые в пыли истории, а репутация оставшейся трети была запятнана вечным позором, как, например, у Сун Чена. Лишь ничтожная часть осталась в памяти истории такими, какими они были, – куда меньше, чем надводная часть айсберга.

Лишь сейчас заслушавшиеся начальники вспомнили о Сун Чене, который все это время хранил молчание. Они увидели, что он бесшумно пошевелился, его глаза загорелись. Он был сейчас похож на поверженного воина, который воспрянул духом, чтобы снова встать, взять оружие и вскочить на свежего боевого коня.

Исследования настоящего

– В конце концов вы перешли к исследованию современного периода Вселенной № 1207, я правильно понимаю? – спросил Большой Начальник.

– Совершенно верно, я настроил цифровое зеркало на наше время. – Говоря это, Бай Бин передвинул ползунок в самый конец шкалы времени. Точка обзора снова вернулась в космос. Зрелище голубой Земли внизу не особенно отличалось от того, что представало в древние времена. –