Война с «Миром» - Вернор Виндж

— Ну хорошо, давайте на время предположим, что произошло невероятное, — заявил Тиуланг. — Что они здесь делали?

— Похоже на разведывательную миссию. Мы доставили обломки в лабораторию, однако там есть предметы, назначение которых нам непонятно.

Тиуланг стал внимательно рассматривать сделанную с воздуха фотографию.

— Корабль, вероятно, прилетел с севера, может быть, даже со стороны Ливермора. — Он кисло улыбнулся. — История повторяется. Помните тот космический корабль военно-воздушных сил, который мы закатали в пузырь? Если бы они тогда успели сообщить о том, что мы намеревались сделать… сейчас, возможно, все было бы по-другому.

Много дней спустя Эвери раздумывал о том, почему слова Тиуланга не подсказали ему, как обстоят дела на самом деле. Возможно, виноват был Жерро, который перебил камбоджийца — он был самым молодым из них, и его совершенно не занимали воспоминания стариков.

— А вот и объяснение, почему замолчали наши спутники! — Да, мы думаем, что причина именно в этом. Сейчас мы пытаемся наладить старую радарную службу, которой пользовались в двадцатых годах. Было бы очень хорошо, если бы и вы сделали то же самое.

Так или иначе, мы столкнулись с самой серьезной оппозицией за последние пятьдесят лет. Лично я считаю, что эта оппозиция возникла уже довольно давно. Мы не обращали достаточного внимания на Мастеровых, считая, что без серьезных источников энергии их технология не представляет для нас опасности. Мы называли их «деревенскими промышленниками». Когда я показал вам, насколько они опередили нас в электронике, вы посчитали, что они главным образом угрожают моей власти на Западном побережье.

Теперь же ясно, что они организовали всемирную сеть, равную нашей — в некоторых аспектах, конечно. Я знаю, что Мастеровые есть в Европе и Китае, как и везде, где до Войны была развита электронная промышленность. Вам следует считать своих Мастеровых такой же серьезной угрозой, какой мне представляются наши, местные «умельцы».

— Да, с ними необходимо покончить!

Жерро попал в свою стихию. В его глазах мелькнуло предвкушение удовольствия, которое он получит, расправляясь с Мастеровыми.

— И к тому же, — добавил Тиуланг, — надо убедить весь мир в том, что Мастеровые представляют для всех непосредственную опасность. Не забывайте, нам необходимо сотрудничество, благорасположение остальных политиков и государств. Я удерживаю в своих руках военный контроль почти над всем Китаем, но я вряд ли смогу справиться с Индией, Индонезией и Японией одновременно, если население не будет доверять мне больше, чем своим правительствам. Речь идет более чем о двадцати миллионах человек.

— Ну, это ваши проблемы. Вы напоминаете мне стрекозу, которая наслаждается всеобщим вниманием и греется в лучах славы. А я трудолюбивый муравей, — Жерро бросил взгляд на свой громадный живот и хихикнул, довольный приведенным сравнением, — который работает не покладая рук, чтобы держать в повиновении гарнизоны от Осло до Кейптауна. Если наступит «зима», я не стану обращать внимание на общественное мнение. — Он прищурился. — Однако я бы хотел побольше узнать про нашего нового врага. — Жерро бросил взгляд на Эвери. — По-моему, Эвери придумал очень хитрый способ оказывать на противника давление. Я никак не мог понять, почему вы поддержали их дурацкий шахматный турнир в Азтлане, почему предоставили свои самолеты для доставки участников со всего континента. Теперь ясно: во время рейда, проведенного на турнире, вам удалось арестовать парочку самых влиятельных Мастеровых в мире. О конечно, я не сомневаюсь, что о заговоре против нас известно лишь очень ограниченному кругу лиц, но ведь у тех, кого вы арестовали, есть родственники, которые их нежно любят — а кое-кому из них наверняка многое известно. Если мы станем судить пленников по очереди, обвинив их в измене делу Мира… Не может быть, чтобы никто не решил поделиться с нами своими знаниями.

Эвери кивнул. Он, в отличие от Кристиана, не получит удовольствия от этой операции. Но он сделает все необходимое для того, чтобы сохранить Мир.

— И не беспокойтесь, К.Т., мы провернем это дело так, что не вызовем антагонизма у остальных.

Видите ли, для создания микросхем Мастеровые используют рентгеновские и гамма-лучи. Так вот, мой секретарь по общественным связям сочинил такую историю: нам стало известно, что Мастеровые в своих секретных лабораториях переделывают лазеры, используемые в литографии, на военные лазеры той же конструкции, что использовались до Войны.

— Понятно. — Тиуланг улыбнулся. — Прямая угроза подобного рода обеспечит нам поддержку остального мира. Это не менее эффективно, чем обвинить их в поддержке бионаучных исследований.

— И тогда, — Жерро радостно воздел руки к небу, — мы все будем счастливы. Люди успокоятся, а мы сможем как следует заняться нашими врагами. Вы поступили правильно, созвав нас, Эвери, — эти проблемы требуют самого пристального внимания.

— Существует еще одна проблема, Кристиан, — с мрачным удовлетворением произнес Эвери, — и не менее важная. Пол Хелер жив.

— Тот старый математик, по поводу которого у вас пунктик? Да, знаю. Вы сообщили об этом несколько недель назад, и мне показалось тогда, что вы страшно напуганы.

— Один из моих лучших агентов проник к Мастеровым Центральной Калифорнии. Она сообщает, что Хелеру удалось построить генератор пузырей — точнее, он очень близок к решению.

Это была вторая сенсационная новость, которую Эвери сообщил своим коллегам; в некотором смысле она поражала даже больше. Космические полеты — это одно, некоторые ничем не примечательные страны могли осуществлять их даже перед Войной. Пузыри — совсем другое дело. То, что враг может владеть их секретом, было совершенно невероятно и крайне нежелательно.

— Абсурд! — возмутился Жерро. — Старик-одиночка не мог обнаружить секрета, который мы так тщательно оберегали все эти годы.

— Вы забываете, Кристиан, что этот старик-одиночка изобрел пузыри! В течение десяти лет после Войны он кочевал из одной лаборатории в другую, постоянно опережая нас и делая все возможное, чтобы с нами покончить. А потом он исчез, да так умело, что только я один и верил, что он прячется где-то и строит против нас козни. Я оказался прав: он обладает удивительной способностью к выживанию.

— Простите, Гамильтон, но мне трудно в это поверить. Кроме свидетельства единственной женщины, у вас нет никаких доказательств. Мне кажется, вы всегда преувеличивали значение личности Хелера. Возможно, некоторые оригинальные идеи и принадлежали ему, но ведь это изобретение претворили в жизнь другие ученые из лаборатории вашего отца. Кроме того, нужен ядерный реактор и огромные конденсаторы, чтобы работал генератор. Мастеровые никогда…

Тиуланг замолчал, потому что понял наконец: если кто-то в состоянии спрятать космический корабль, то ему не составит никакого труда скрыть реактор.

— Вот видите? — сказал Эвери.

Тиуланг не входил в исследовательскую группу отца Эвери и не был в состоянии оценить способности Хелера. В разработке проекта участвовали многие. Однако теоретической стороной вопроса занимался один Хелер. Прошло много лет, а Эвери до сих пор помнил ярость на лице Хелера, когда тот сообразил, что в довершение к тому, что он придумал «чудовище» (так Пол называл свое изобретение), достижения лаборатории не удалось бы сохранить в тайне, если бы он один не заменил собой целую команду теоретиков. Было ясно, что он не собирается делать секрета из своего открытия, так что Гамильтону Эвери, единственному человеку, которому его отец мог доверить подобное поручение, было приказано заткнуть математику рот. Эвери не справился с заданием. Это была его первая — и последняя — неудача за все годы, но он никогда о ней не забывал.