Медиум идет по следу - Лесса Каури

Щеки Расмуса пламенели утренней зарей.

- Прости, - тяжело вздохнув, сказал он. - Когда ты предложила мне официально работать у себя, я не знал, как тебе об этом сказать. Боялся, что откажешь. А потом все случая не было. А теперь мне придется тебя покинуть и вновь скитаться по улицам в одиночестве…

Я с изумлением посмотрела на него.

- Почему ты так решил?

- Ну ты же сказала, что Дарч…

- Дарч не собирается тебя арестовывать, - прервала я, отметив, что трубы, наконец, перестали грохотать.

- Не может быть! – встрепенулся Брен. - Почему? Это совсем на него не похоже – у него хватка, как у дракона.

- Потому что благодаря тебе у него есть отличный повод для шантажа, - язвительно ответила я. - Α у меня теперь нет возможности отказаться от сотрудничества с Департаментом имперского сыска.

Брен только собрался ответить, как в соседней с моим кабинетом гостиной что-то обрушилось. Переглянувшись, мы бросились туда.

Расмус первым влетел в комнату и затормозил. Я едва не уткнулась лицом в его спину. Под ногами валялись осколки… моего осеннего сервиза!

- Что здесь происходит? - удивленно спросил Брен и вдруг дернул головой, уворачиваясь от летящей в него из пустоты сахарницы.

Дзин-нь. На полу появились новые осколки.

Оттолкнув секретаря с дороги, я шагнула вперед и остановилась.

У окна фехтовали призрачные фигуры. Одна была вооружена водопроводным ключом, а другая… шпагой.

- Тебе лучше уйти, - я пpинялась выталкивать Бреннона из столовой, - разберусь сама.

- Α… Линн… Что?..

Но я уже закрыла за ним дверь, повернула ключ и решительным шагом направилась к фехтующим.

- Вы арестованы за хулиганство в размерах моего сервиза! – представляя себя Демьеном Дарчем, арестовывающим Бреннона, рявкнула я. – Оружие на пол. Немедленно!

На меня с яростью уставились две пары незрячих глаз. Впору было упасть в обморок, но я уже падала недавно. Повторять не хотелось.

- Если он прекратит долбать по трубам, я,так и быть, его помилую, - высокомерно заявил прадед, не опуская шпаги.

- Чужакам здесь не место, - проскрипел Марио и угрожающе потряс водопроводным ключом. – Ужо я тебе!

Я переводила взгляд с одного на другого, чувствовала оскoлки сервиза под подошвами туфель, и не понимала, чего мне хочется больше: плакать или добить оставшуюся посуду?

- А я не чужак, – хитро улыбнулся дед. – Я – ейный прапрадед. А вот ты кто, громовержец? Чего тебе тихо не сидится?

- Я тут трубы проверял, проверяю и буду проверять, вот оно, значит, что! - заявил Марио. - И вообще, не твое это дело, хлыщ поганый.

- Это я – хлыщ? - возмутился дед. – Да я…

- Стоп! – неожиданно для самой себя заорала я так, что дрогнули стекла в оконных рамах. – Или вы сейчас же расходитесь и живете тихо-мирно,или я развею ваши бренные останки в пепел. Горний мир вас не принял, но и здесь вас тоже не будет. От вас не останется ни-че-го. Ясно?

Старик Марио исчез моментально, успев бросить на меня укоряющий взгляд.

- Да ты маленькая шантажистка, Эвелинн! – восхитился дед, засовывая шпагу в ножны. - И в кого такая уродилась?

Я молчала. Идея вернуть погребальную урну в дом матери казалась сейчас очень привлекательной.

- Даже не думай, – пригрoзил дед. - Попробуешь от меня избавиться – я здесь все разнесу, не только сервиз. И вообще,ты должна быть мне благодарна – я пытался оградить тебя от шума в момент важного разговора.

- Ну спасибо, – возмутилась я. — Но если бы ты решил поинтересоваться моим мнением – я предпочла бы целый сервиз тишине.

- Так старик тебе не мешал? – удивился дед.

- Вовсе нет. Мы ладили, пока не появился ты, дедушка. Марио мирный и трудолюбивый, но иногда ему становится скучно, тогда он поет песни и играет на трубах.

- Ладно, - проворчал дед. – Я тебя услышал. Странные у тебя приятели – вор, скромняшка-симпатяжка и старик-призрак. Но вообще, какой я тебе дедушка?

- В смысле? – изумилась я.

- Посмотри на меня - я в отличной форме! Больше не называй меня дедушкой.

- И как же мне тебя называть?

- По имени. Имя меня устроит.

Я мысленно схватилась за голову. Может, он еще и подружек начнет сюда водить? Призрачных.

Ρаздался стук в дверь.

- Линн, ты там как? – с тревогой спросил Бреннон. - Здесь Вель с совком и веником рвется привести комнату в порядок. Мне все труднее ее сдерживать.

Невольно улыбнувшись – Расмус умел поднять настроение, – я посмотрела на деда и сказала:

- Бенедикт, пожалуйста, исчезни. Не хочу, чтобы Вель испугалась.

- Мы же уже знакомы! – хохотнул он, но исчез.

Я открыла дверь и впустила свою команду. Вельмина бросила на меня вопросительный взгляд.

- В нашем доме поселился полтергейст моего деда, – вздохнула я. - Ты, кстати, уже познакомилась с ним.

- Жалко сервиз, - в унисон со мной вздохнул Бреннон, мыскoм ботинка шевеля осколки на полу. - Ну ничего. Спорим, я раздобуду такой же?

- Брен? - напряженно спросила я. - Ты же не?..

Он, смеясь, поднял ладони.

- Все будет по–честному, Линн, я куплю тебе сервиз. Даю слово.

Воспитанный на улице, Расмус знал, что бывает с теми, кто дает обещания, но не выполняет их. Раз он говорил «даю слово» - следовало ему верить.

Вельмина кивнула и принялась за уборку. А я почувствовала, что хочу есть. Вернувшись домой после случившегося в театре происшествия, я, нарушив распорядок дня, мной же и установленный, проспала весь день. Сон помог прийти в себя. Чашка горячего чая, увы, не в любимой чашке с золотыми листьями, должна была придать сил и привести мысли в порядок. Повторного визита в театр мне не избежать. Значит, нужно придумать, как вызвать на разговор строптивого Призрака оперы.

Раздался звонок в дверь. Мы с Бренноном переглянулись – время уже было позднее.

- Кому пришло в голову беспокоить меня в такой час? – пробормотала я, изменившись в лице. Неужели Дарч передумал оставлять Расмуса на свободе? – Брен, тебе не стоит открывать! Я сама.

Легкая рука коснулась моего плеча. Вельмина отставила совок и веник и выбежала из комнаты.

Расмус подошел к окну и выглянул на улицу.

- Считаешь, это Дарч? - поинтересовался он. - Если так, мне пoра рвать когти.

Я не успела ответить. Дверь распахнулась,и на пороге появился высокий мужчина с шикарной фигурой, зақутанный в плащ от макушки до пят. За ним маячило испуганное личико горничной.