Сын повелителя сирот - Адам Джонсон

– Все они живы и здоровы, – повторила она. – Кроме той, что со звездой?

Чон До заставил себя произнести ее имя.

– Майюми, – сказал он.

Она отпила глоток и посмотрела на него искоса.

– Вы говорите по-японски?

– Достаточно хорошо, – сказал он. – «Ватаси но неко га маиго ни наримасита?».

– Что это значит?

– Помогите, пожалуйста, найти моего котенка.

Ванда взглянула на него, а затем сунула лист бумаги в задний карман.

* * *

Только на ужине Чон До смог приглядеться к доктору Сону. Он старался угадать, как прошли переговоры, по тому, как тот наливал дамам «Маргариту» и одобрительно кивал, наблюдая за зажигательной сальсой. Стол был круглый, на восемь человек, Пилар приносила новые блюда и уносила пустые тарелки. Она произносила название каждого блюда, которое ставила на вращающийся поднос в центре стола, включая флаутас, моле, релленос и тако: тут были теплые тортильи и блюда с кориандром, луком, ломтиками помидоров, шинкованной капустой, мексиканской сметаной, черными бобами и мясом тигра.

Когда доктор Сон попробовал своего тигра, в глазах у него мелькнуло ликование.

– Скажите, разве это не вкуснейший тигр, какого вам доводилось пробовать? – спросил он. – Разве американский тигр сравнится с этим? Корейский тигр такой свежий, питательный.

Пилар принесла еще тарелку с мясом.

– Bueno, – сказала она. – Жаль, что нет мексиканского тигра.

– Ты превзошла себя, Пилар, – похвалила ее жена Сенатора. – Ничего вкуснее я еще не ела.

Доктор Сон посмотрел на них с подозрением.

Министр поднял свой тако, произнеся по-английски «Да».

Томми ел тако и одобрительно кивал.

– Вкуснее я пробовал только с приятелями в одном ресторанчике, – вспоминал он. – Мы нахваливали ужин и наелись до отвала. Мы так восхищались этим блюдом, что к нам привели шеф-повара, который предлагал нам приготовить еще мяса – с собой, что это не проблема, потому что у него осталась еще одна собака на заднем дворе.

– Ох, Томми, – вздохнула жена Сенатора.

– Однажды я была у народных ополченцев, – сказала Ванда. – Они устроили пир и приготовили блюдо из эмбрионов свиньи, сваренных в козьем молоке. Это самое нежное мясо.

– Хватит, – взмолилась жена сенатора. – Сменим тему, пожалуйста.

– Что угодно, кроме политики, – попросил Сенатор.

–Я хотел спросить, – начал Чон До. – Когда я плавал в Японском море, мы засекли сигнал двух американских девушек. Я так и не узнал, что с ними стало.

– Которые гребли вокруг света, – уточнила Ванда.

– Какая жуткая история, – сказала жена Сенатора. – Такая потеря.

– Лодку нашли, да? – спросил Сенатор у Томми.

– Нашли лодку, но пустую, – ответил тот. – Ванда, твоим источникам известно, что там произошло на самом деле?

Ванда наклонилась над своей тарелкой, у нее по руке стекал соус тако.

– Я слышала, лодка обгорела, – отозвалась она. – Нашли кровь одной девушки, а вторая исчезла бесследно. Может, убийство и самоубийство.

– Это та девушка, которая гребла по ночам, – догадался Чон До. – Она воспользовалась сигнальным пистолетом.

За столом воцарилось молчание.

– Она гребла с закрытыми глазами, – пояснил Чон До. – Вот в чем проблема. Вот почему она сбилась с курса.

– Зачем вы спрашиваете, что с ними стало, если уже знаете? – удивился Томми.

– Я не знаю, что произошло, – возразил Чон До. – Я только знаю, как.

– Расскажите, что произошло с вами, – попросила его жена Сенатора. – Вы сказали, что плавали на корабле. Откуда у вас такая рана?

– Еще не время, – предупредил доктор Сон. – Рана еще свежа. Рассказывать эту историю не намного легче, чем слушать. – Он обратился к Чон До: – В другой раз, да?

– Все в порядке, – сказал Чон До. – Я могу рассказать.

И он подробно поведал о том, как они столкнулись с американцами, как те высадились на «Чонма», как солдаты со своими винтовками испачкались в саже, пробираясь по их кораблю. Он объяснил, как они нашли выловленные командой «Чонма» из моря кроссовки, как солдаты курили и разбросали обувь после проверки всего корабля, как украли сувениры, включая драгоценные портреты Дорогого Вождя и Великого Руководителя, как второй помощник выхватил нож, и американцы были вынуждены отступить. Он сказал и об огнетушителе. Он рассказал, как офицеры с американского корабля пили кофе и наблюдали. Он подробно описал крылатую ракету, которая играла бицепсами на зажигалке моряка.

– А как ты поранился, сынок? – спросил Сенатор.

– Они вернулись, – ответил Чон До.

– Зачем им было возвращаться? – удивился Томми. – Они ведь уже проверили ваше судно.

– Кстати, а что ты делал на рыбацком судне? – поинтересовался Сенатор.

– Очевидно, – предположил доктор Сон с усилием, – американцам стало стыдно, что один-единственный северокореец, вооруженный только ножом, напугал целый взвод вооруженных морпехов.

Чон До выпил воды.

– Помню только, – продолжал он, – что это случилось на рассвете, солнце взошло с правого борта. Американский корабль возник прямо из яркого света, мы опомниться не успели, как они оказались у нас на борту. Второй помощник был на палубе вместе с лоцманом и капитаном. У нас был день стирки, и они как раз кипятили морскую воду. Послышались крики. Я поднялся на палубу вместе с машинистом и первым помощником. Тот человек, которого мы уже видели, лейтенант Джервис, оттащил второго помощника к перилам. Они кричали на него из-за ножа.

– Подождите, – прервал его Сенатор. – Откуда вы знаете его имя?

– Он дал мне свою визитку, – ответил Чон До. – Ему хотелось, чтобы мы знали, кто с нами расквитался.

Чон До протянул визитку Ванде, которая прочитала: «Лейтенант Харлан Джервис».

Подошел Томми и взял визитку.

– «Фортитюд», пятый флот, – сказал он Сенатору. – Видимо, один из кораблей Вуди Макпаркленда.

– Вуди не потерпел бы у себя подлецов, – усомнился Сенатор.

Жена Сенатора подняла руку.

– А что потом? – спросила она.

– Потом его бросили акулам, а я прыгнул в воду, чтобы спасти его, – сказал Чон До.

– Но откуда взялись акулы? – удивился Томми.

– «Чонма» – рыболовное судно, – объяснил Чон До. – Акулы всегда следовали за нами.

– То есть вода кишела акулами? – уточнил Томми.

– Тот паренек понимал, что с ним происходит? – спросил Сенатор.

– Лейтенант Джервис сказал что-то? – допытывался Томми.