Мимолетное прикосновение - Стелла Камерон

За садовой калиткой Джулиан остановился. Виконт Хаксли повернулся к нему.

— Что такое, старина? Пойдем отсюда.

— Да, — тихонько ответил Джулиан. — Несчастный глупец, без сомнений, заплатит свой долг. Эта твоя миссис Феллинг и в самом деле «очень способная». На мой взгляд, она чудесно справляется с заданием. Он уже поставлен на колени. Вот уж не думал, что, стоя на коленях перед женщиной, мужчина может быть одновременно и на вершине блаженства, и на пути к неминуемой гибели.

— Лиха беда начало, — отозвался Эдвард, снова срываясь с места. Пройдя несколько шагов, он бросил через плечо: — Ни за что не позволю, чтобы Линдсей вновь оказалась в руках этого человека. Ни за что. Никогда.

Джулиан задумчиво поглядел другу вслед. Этот человек утверждает, что поглощен лишь стремлением уничтожить врага и не думает ни о чем другом, что он совершенно равнодушен к своей невесте — и вместе с тем так ревностно печется о ее безопасности.

Интересная загадка.

Это сработает! Непременно сработает. Просто не может не сработать. Линдсей поплотнее запахнула отделанный горностаем плащ и бегло оглядела себя, проверяя, чтобы ни краешка платья не торчало наружу.

— Как ты, дорогая? — поинтересовалась тетя Баллард. Облаченная в величественное черное бархатное одеяние, отделанное соболем, она возвышалась напротив Линдсей на мягком сиденье роскошной кареты.

— Чудесно. — Девушка искренне улыбнулась. — А как же иначе? Ведь вы так добры ко мне.

Жаль, что очень скоро, едва ее хитроумный план раскроется, тетя Баллард не захочет больше разговаривать с ней, не то что числить в родственницах.

— Как голова? Больше не болит?

— Ничуть не болит, спасибо. — У Линдсей имелись свои причины, чтобы, сославшись на жуткую головную боль, просидеть весь день, вплоть до отправления на бал, у себя в спальне.

Графиня не сводила с девушки глаз.

— Ты как-то странно выглядишь, дорогая. Как будто о чем-то глубоко задумалась. Может, поделишься своими размышлениями и со мной?

Каким бы облегчением было и вправду поделиться хоть с кем-то своими мыслями, сбросить с плеч непосильный груз забот и ответственности! Но пока это, увы, невозможно. Особенно здесь и сейчас.

— Вы слишком обо мне беспокоитесь. — Ослепительно улыбнувшись, Линдсей притворилась, будто с интересом разглядывает пейзаж за окном неспешно движущегося экипажа. — Как же чудесно! Столько карет кругом — наверное, не на одну милю растянулись. И все такие красивые. И столько любопытных. Как будто все заранее знали, что тут будет настоящий парад мод.

Графиня рассмеялась. Черные перья плюмажа заколыхались над сверкающей лентой, разукрашенной рубинами и бриллиантами.

— Милая моя дебютанточка, все эти люди действительно собрались здесь, чтобы полюбоваться этим, как ты очаровательно выразилась, парадом мод. Ни одно важное событие бального сезона не обходится без скопления публики. — Выглянув в окно кареты, леди Баллард с чарующей улыбкой помахала рукой. В ее волосах и ушах сияли драгоценности, и Линдсей подумала, что в жизни не видела такой блистательной дамы.

Вечер бала у Камберлендов! Линдсей бросило в дрожь. Хотя она и задумала для себя этот вечер как отнюдь не праздничный, но все же ее невольно волновал и будоражил такой торжественный день. Первый бал!

— И все эти кареты едут на один и тот же бал? — Ах, как жаль, что Сара не видит этого великолепия! Может, и ей бы удалось вкусить хоть толику от такого волшебства — если бы ей посчастливилось приехать до того, как Линдсей с треском вышибут из дома графини.

— Ну разумеется. Всякая хоть мало-мальски значительная персона едет на бал.

Они достигли входа в парк. Здесь уже скопилось столько различных экипажей, что движение еще больше замедлилось. Карета леди Баллард еле ползла, влившись в общий поток. Склонившись к окну, Линдсей разглядывала яркие ливреи лакеев на запятках соседних карет. Выезд графини также сопровождали лакеи, а впереди, на увешанных кистями козлах, гордо красовались два рослых грума.

— А далеко еще до Камберлендов?

Тетя Баллард ни на миг не переставала расточать толпе зевак приветственные кивки и улыбки.

— Совсем близко. У них великолепный особняк. Не сомневаюсь, ты будешь в восторге. Он выходит окнами на парк, к тому же там вокруг дивный сад. Должно быть, тебе захочется осмотреть его получше.

В чем, в чем, а в этом Линдсей весьма сомневалась. У нее имелись самые веские основания полагать, что ее пребывание на балу будет очень недолгим.

— Но если это так близко, зачем мы едем в карете? Всем, кто живет поблизости, было бы куда проще просто прийти пешком, а не тащиться в этой нудной давке.

Заливистый смех тети Баллард заставил ее покраснеть. Да что ты, душечка! Ты не поняла самого главного. Мы едем в карете именно потому, что это так медленно и предоставляет такую замечательную возможность показаться на людях. Это… ну, скажем, такой ритуал. Не менее важная часть вечера, чем сам бал. Ну ничего, ты еще научишься разбираться в подобных тонкостях.

— Да-да, теперь ясно, — торопливо кивнула девушка, боясь признаться, что ровным счетом ничего не поняла.

— Не забыть бы сказать Эдварду, как я тобой довольна, Линдсей. Ты так замечательно освоила все, чему тебя учили. Моему племяннику достанется изумительная жена. Как раз такая ему и нужна. — Почтенная леди с видом заговорщицы нагнулась к собеседнице. — Видишь ли, дорогая моя, ему требуется невеста с характером. Уж слишком он мрачен и своеволен. Умная жена умеет оставаться сама собой, получать все, что захочет, и при этом еще держать супруга в твердом убеждении, будто он ее всевластный господин и повелитель. Запомни мои слова.

Линдсей не удержалась от улыбки.

— Непременно. Спасибо, тетя Баллард.

— Научи его снова смеяться. — Графиня вдруг посерьезнела. — И не обращай внимания на глупые сплетни. Эдвард никакой не бессердечный повеса. В детстве, маленьким мальчиком, он много смеялся. Несмотря на своего негодного отца и мою самовлюбленную… Эдвард никогда не унывал и не вешал носа. Ты же знаешь, у нас с мужем не было детей. Эдвард с Джеймсом были мне как родные.

— А Джеймс был братом Эдварда? Графиня поглядела на девушку в упор.

— Так он не говорил с тобой о Джеймсе? Что ж, пожалуй, удивляться нечему, раз уж он не касается этой темы даже со мной.

— Он вообще не упоминал мне о Джеймсе. — Линдсей чувствовала себя крайне неуютно. — Преподобный Уинслоу, это мой наставник, как-то прочел, что пятый виконт Хаксли погиб в морском сражении. Я поняла, что Эдвард его младший брат, но больше мне ничего не известно. Мне стало так жаль его, ведь мой милый брат погиб в той же битве. Но мы с Эдвардом никогда не обсуждали эту тему.