Следствие по делу Воланда - Константин Вадимович Кряжевских
Шрифт:
Интервал:
Итак, мы не можем даже сказать, что Воланд подобен Аиду. Все свойства, которыми обладает Аид и которыми обделены люди, делает этого бога всего лишь сверхчеловеком, тогда как в случае Воланда эти же свойства имеют другую природу – без них самого Воланда не может просто быть: если Воланд – дух, то он не может не быть при этом бессмертным, всесильным, бесстрастным и бесплотным. Если же мы все-таки припишем Воланду любовь, то тогда-то как раз он и станет ровно таким же, каким является Аид, то есть злым богом. А злой бог может стать и добрым богом, воплощение которого представлено в лице громовержца Зевса. Так что любовь начисто искоренила бы в Воланде его демонизм, без которого он не может быть дьяволом.
По традиции мы еще раз для большей ясности составим таблицы. Для этого добавим к нашим десяти ячейкам из 5-й главы нашего исследования еще дополнительные четыре:
По этой таблице видно, что Аид находится по отношению к сатане так, как по отношению к дьяволу находятся люди и гуманоидные расы. И опять-таки тут нельзя не заметить, что больше всего боги древнего мира похожи на нас именно наличием женского пола – что у них те же самые человеческие проблемы, которые неведомы духам как бесполым существам. И именно знание любви со стороны богов делает их нечеловеческие способности и возможности лишенными безусловного значения. Достаточно нам эти неземные свойства и силу обрести, как мы тут же сможем оказаться в числе богов Олимпа.
Принадлежность Воланда к дьявольскому миру, к миру духов и невозможность ему любить видно также из того простого факта, что читатель сам не может любить или полюбить этого персонажа. Конечно, Воланд как действующее лицо романа может оказаться предметом любви читателя, но эта любовь будет отличаться от любви к любому другому персонажу, так как Воланда нельзя любить как человека, потому что он не человек. Воланд может быть любим не как человек, а как дух. Когда мы любим какого-то человека, то наши чувства к нему носят сопереживательный и сочувственный характер. Любить человека, сопереживать и сочувствовать ему – значит ставить себя в какой-то, хотя бы и очень слабой, едва заметной степени на его место, что значит познавать его, соединяться с ним, становиться причастным его жизни или, выражаясь языком бездарного поэта Рюхина, принимать в нем участие. И чем сильнее, искреннее и интенсивнее такая любовь, тем более и ощутимее оба человека становятся, как говорится, родными душами. Отсюда появляются на свет хорошо знакомые всем слова: брат, друг, приятель, товарищ или просто знакомый. Любовь же к Воланду носит характер, который выражается обычно следующими словами: уважение, подражание, обожание, благоговение, боготворение, почтение или даже преклонение. Тут никакой приставки «со» уже нет и не может быть. Воланд, например, не может стать одним целым с Маргаритой, и он не может быть другом Мастеру в том смысле, в каком понимается обычно это слово. Дьявол не может кому-то быть родной душой или одним сердцем, так как у него нет ни души, ни сердца. Любовь к Воланду, можно сказать, подобна той связи и тому единству, которые существуют в свите этого духа зла. Именно поэтому не произошло срастания Геллы со своим повелителем, так как она не демон, а человек способный любить. В нашем мире такое тоже может быть, только не в таком строгом смысле. Так, того же самого Афрания и его агентов тоже нельзя любить сопереживательной любовью, так как он и его слуги ведут соответствующий образ жизни, не позволяющий им сочувствовать. Но если Воланда совершенно невозможно любить как человека, то Афрания так любить в некоторой степени все-таки возможно, насколько позволяет образ этого персонажа ершалаимских глав, поскольку этот персонаж – все-таки человек, а не дьявол. Правда, насчет Воланда тоже следует сделать одну важную оговорку, поставить одно необходимое «но». Сказанное
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!