Сделка с ректором. Секреты древнего континента - Валентина Гордова

Тут уж хочешь, не хочешь, а плакать перестанешь, потрясённо и настороженно прислушиваясь.

А лорд Армейд, обрадовавшись, что успокоилась, поспешил дальше рассказать:

– О ловушке последней мы все знали, да хорошая то ловушка была, она собой другую, пострашнее, и прикрывала, и активировала, а та третью, четвёртую… И вот когда всю дюжину расплели, мы артефактора взять и собирались, да тревогу твою я забыть не мог, потому придержал своих, вместо них иллюзию послал. Тогда урод обессиленный и кровью истекающий решающий удар и нанёс. Ты дым видела, не могла не видеть, иначе я бы тебя на лестнице в таком состоянии не нашёл.

– Как же вы силу его не ощутили? – прошептала слабо, едва слышно.

Но Ренар услышал. И, открывая ударом ноги дверь в свою гостиную, ответил:

– Ощущали, Лиечка, как и то, что она вся на магический бой ушла. Силён оказался артефактор, причём как боевой маг силён, я бы сказал, уровня Князя Мрака он был, – архимаг меня бережно, так бережно, словно я хрустальной вазой была, усадил на диван вместе с ногами, на которых туфельки были, и всё это время продолжал рассказывать. – На нашей стороне был эффект внезапности, он просто не знал, что нашли мы его и территорию от переходов экранировали, не оставив ему шанса сбежать. А как осознал, в бой магический вступил, да с такой силой, какой никто от него не ожидал. Это потом, едва живой, он внутрь мастерской своей рванул и время выиграл лишь тем, что нам пришлось все ловушки расплетать. Мы население с ближайших улиц вывели, так что никто не пострадал. Вообще никто. И за то тебя благодарить нужно.

Я послушно кивала головой в такт словам, во все глаза следя за каждым его движением и просто боясь упустить Ренара из виду. Словно уйдёт, и на меня обрушится страшная реальность – та, где лорд Армейд выжить не сумел.

И снова глаза слезами наполнились, подбородок задрожал, горло спазмом болезненным сжало.

Ренар с болью на меня посмотрел, ожесточённым движением руки зажёг огонь в камине, в котором даже дров не было, и поспешил к неприметному тёмному шкафу в углу, продолжая говорить:

– Его битва измотала, ранение серьёзное было, крови много потерял, пока мы до него добрались. Он по всем законам логики, магии и жизни должен был едва живым быть. Это все понимали, к этому все готовы были, и никто даже предположить не мог, что артефактор удар нанесёт. Не было у него на это сил. Поэтому никто и не ждал.

– Ты ждал, – возразила сквозь едва сдерживаемые рыдания, уже и слёзы снова всё лицо намочили.

Туфли на пол скинув, коленки к груди прижала, руками зябко обняла крепко-крепко. Меня начинало трясти, и, боюсь, вторая волна истерики так легко, как первая, не затихнет.

– Ждал, – архимаг тем временем достал из шкафа тёмную бутылку без этикетки, гранёный стакан, щедро плеснул из первой во второй и вернулся ко мне с ними двумя, – потому что свет мой выл раненым зверем, волосы на себе рвал и умолял никуда не ходить, потому что смерть там ждёт-поджидает, да ногти нетерпеливо погрызывает.

Я от такого аж рыдать повременила.

– Не было такого, – возразила хмуро.

– Да? – притворно удивился он, протягивая мне стакан. – То есть ты на мне рубашку голыми руками не рвала, умоляя тебя в жёны взять, но не уходить?

Потрясённая, я даже стакан взяла, снизу вверх во все глаза глядя на лорда Армейда. А он стоял, невозмутимо-уверенный и вот ничуть не издевающийся, и ждал моего ответа. Подчёркнуто внимательно.

– Нет! – высказалась негодующе.

– Как нет? – Ренар – одна сплошная оскорблённая невинность. С видом крайне удивлённым и даже озадаченным, сел на край дивана, оглядел меня внимательно и нахмурился. – То есть не ты меня заставила сделку принять, по условиям которой мне или умирать, или тебя в жёны брать?

Нет, ну нормально?!

– Ренар, – позвала изумлённо, просто не зная, что тут сказать можно.

Как вообще на подобную наглость следует реагировать?

– Да, сияние моё? – мне уделили всё внимание.

Со словами я так и не нашлась, решила спросить уже поднадоевшее:

– У тебя совести что, совсем нет? Даже капельки? Даже умертвия залежалого?

– Ну почему же, – вот теперь его губы в улыбке дрогнули, а в серо-зелёном океане тревоги и боли за меня начали медленно распускаться светлячки смеха. И то, не смеха даже, а чего-то отдалённо на него похожего. Не до смеха архимагу было, его мрачные мысли и эмоции изнутри поедали. – Тут не в совести дело, Лиюша. Ты посмотри, от удивления и негодования плакать передумала.

Шмыгнула сопливым носом ему в ответ.

Мне тут же в свободную руку вложили белоснежный платочек, и пока я лицо и глаза от слёз вытирала, Ренар, помолчав, заговорил:

– Я хочу тебе ту мастерскую показать, Лия, мы её пока оцепили, у моих ребят приказ ни к чему не прикасаться. Есть вероятность, что ты заметишь то, что мы можем пропустить. Если идти не захочешь…

– Я хочу! – перебила торопливо и только теперь на стакан в руке посмотрела.

Плещущаяся на дне янтарная жидкость доверия не вызывала, и не зря.

– Думаю, уже и без этого обойдёмся, – рассудил ректор, мягко, но непреклонно забирая у меня стакан.

Я и не возражала, ощутив резкий алкогольный запах.

– Я сейчас, – на пол соскользнула, до двери в спальню метнулась и на пороге застыла, не в силах совершить следующий шаг.

Ужас такой захлестнул, что я пошатнулась и едва на ногах устояла! Но развернулась, полными страха глазами на вскочившего на ноги Ренара посмотрела и одними губами прошептала:

– Никуда не исчезай.

– Лия, – он, осознав, что никакой опасности нет, смял защитное плетение – и как оно только в его руках вместо бутылки и стакана появилось? – шумно облегчённо выдохнул и резко заявил: – Я не умер. И не собирался даже.

Я насупилась, сложила руки на груди и совершенно честно высказалась:

– Знаешь, с этого момента я за тебя бояться никогда в жизни больше не буду. Во-первых, бесполезно, во-вторых, изматывающе!

– А вот это правильно, – он улыбнулся, одобряя, и поторопил, – время, любимая.

Ох, точно, ждут же!

– Бегу, любимый! – заверила и рванула в ванную, приводить себя в порядок.

Уже там, стоя за закрытой дверью и держа ладони под струёй ледяной воды, я снова тихо плакала и улыбалась. От облегчения, от того, что предупреждение моё пригодилось, да и просто от счастья из-за того, что не умер, живой остался и даже невредимый, и всех вокруг сберёг и сохранил.

* * *

– От меня ни на шаг, – серьёзно предупредил Ренар в третий раз, когда очертания портала истаяли, перенеся нас из его гостиной прямиком в артефакторскую мастерскую.

– Я поняла, – ответила тихо, успокаивающе сжимая его ладонь, в которой покоилась моя ручка, и с интересом оглядываясь.