В рабство – на экскурсию - Наталья Бессонова

Остановились около одного из ювелирных магазинов, рассматривая украшения в сверкающей витрине.

— Здесь колечко-то купили? — спросил Юрий.

— Нет, — ответила Надежда, — их тут на каждом шагу продают. Копии поделок султана Сулеймана. И не только его…

— Красиво, — оценил Юрий, рассматривая сверкающую камнями витрину, — и романтично! Надо же, султан — ювелирный мастер!.. Делал настоящие шедевры для любимой женщины…

— А он еще и стихи ей посвящал! — добавила Надя. — И философом был… и полководцем…

Подойдя к лотку цветочницы, Юрий купил букетик причудливых ярко-оранжевых цветов, название которых лоточница отчетливо произнесла, но повторить его русскому человеку казалось нереальным.

— Сударыня, прошу принять этот скромный букет в знак моего безмерного почтения, — шутливым тоном сказал он, с улыбкой протягивая Надежде цветы, — а ведь они чем-то на вас похожи, не находите?.. Хотя, вы, безусловно, красивее!.. Ладно?

— Вы мне льстите, сударь! Зачем же так шутить? Я еще возомню, что это правда, зазнаюсь…

— А это правда, — ответил он тихо, и глаза его лучились такой теплотой, что ей захотелось поверить в его слова…

Наде нравилось, как Юрий на нее смотрел: его взгляд излучал нескрываемое восхищение и нежность. Она, бывало, и раньше ловила на себе подобные взгляды мужчин, но воспринимала их когда с равнодушием, когда — с раздражением, а иногда — с холодным осознанием того, что еще не утратила своей привлекательности. Взгляд Юрия словно пронизывал ее насквозь, оставляя в груди волнующее тепло. Она чувствовала, что влюбляется, и уже не в силах была этому сопротивляться.

Стемнело. Сверкали звезды. Старинные фонари освещали густую зелень платанов и каменные фасады зданий. Юрий обнял Надежду за талию, слегка прижал к себе. Она не отстранилась.

— У тебя сейчас такое безмятежное выражение лица! Тебе идет! А тогда в Москве… вся на нервах… как натянутая струна. Готова была расплакаться в любую минуту. Ты сейчас такая…

— Какая?

— Возвышенная какая-то… радостная… романтичная. И очень красивая.

— Да ладно тебе, — потупилась она.

Он поцеловал ее ладонь. Коснулся губами щеки.

— А вот это уже лишнее, — смутилась она и попыталась высвободиться из крепких мужских рук, но он не отпускал ее.

— Почему?

— Потому что порядочные девушки на первом свидании не целуются! — с шутливым кокетством произнесла Надя фразу из известной сказки, отстраняясь от него.

— Особенно с… «малознакомыми полковниками»? Надо же, забываю все время, — поддержал ее тон Юрий, — а, кстати, разве оно у нас первое? — продолжал он. — Или «порядочные девушки» так быстро забывают о прошлых свиданиях? Память ваша девичья такая короткая?

— Так в Измайловском парке — это у нас… свидание, что ли, было? — наконец-то сообразила она.

— А вы и не догадались, сударыня? Вот видишь, насколько я был сдержан! Ты даже не поняла, что это свидание.

— А как же атрибуты… цветы…

— Да… постеснялся как-то… Зато были стихи. Или ты думаешь, что я всем окружающим… МАЛОЗНАКОМЫМ дамам читаю Есенина? — поинтересовался Юрий.

— Не думаю, просто мне тогда… не до свиданий было, — произнесла она задумчиво.

— Я понимаю, — тихо ответил он, — тогда у тебя было такое обиженное личико… несмотря на все твои старания казаться сильной и независимой.

— Какой кошмар! — Надежде вовсе не хотелось выглядеть перед ним жалкой и обиженной.

— Ну почему же «кошмар»?.. Очень трогательно. Мне хотелось тебя защитить, отвлечь… успокоить.

— У тебя это получилось, — сказала Надя, вкладывая во фразу двоякий смысл.

— Да нет, не думаю, — возразил Юрий, — если бы получилось, то тебе не пришлось бы… побывать в руках этих мерзавцев.

Фонтан на древней площади светился и играл переливающимися разноцветными струями. Вдали виднелась, величественно возвышаясь над местностью, эффектно подсвеченная Айя-София. Они прогуливались по аллее мимо хаммама Хюррем Султан — великолепнейшего сооружения, которое Сулейман подарил своей любимой русской супруге, желая стереть из ее памяти неудачную попытку соперницы, Махидевран Султан — матери шехзаде Мустафы — покуситься на ее жизнь. По другим данным, этот хаммам являлся частью комплекса, построенного по распоряжению и на средства самой Хюррем Султан.

Старинные фонари светили мягким желтоватым светом.

— Я третий раз в Стамбуле и не перестаю восхищаться! — признался Юрий. — Знаешь, на этой площади в античные времена размещался ипподром на сто тысяч человек. Здесь проводились спортивные состязания, скачки, разные увеселительные мероприятия и даже гладиаторские бои… Ипподром демонтировали в османское время… здания построили, деревья посадили… но очертания ипподрома все равно угадываются в топографии этого места… А площадь и сейчас иногда называют «ипподром». Вот представь, что нет деревьев, нет построек, — увлеченно говорил он.

— А площадь назвали в честь султана Ахмеда — Султанахмет…

— Или Ахмадие…

Надежда попыталась представить, что здесь нет зданий, нет аллеи, нет этого замечательного фонтана… но у нее ничего не получилось, несмотря на ее богатую фантазию.

— На поле ипподрома размещали монументы и статуи, привезенные со всех концов империи. До нашего времени сохранилось только эти три… Вот самый древний монумент в Стамбуле — египетский обелиск шестнадцатого века до нашей эры, доставленный из Луксора по приказу Константина Великого. — Юрий кивнул на высокий монумент, к которому они подошли. — Рельефы на его поверхности были выполнены византийским резчиком, который с точностью передал египетские иероглифы, значения которых, скорее всего, даже не понимал.

— Ты так подробно рассказываешь! Откуда такие глубокие познания?

— Да нет, не особенно и глубокие… В прошлую командировку выдалось свободное время, попал на обзорную экскурсию. А потом еще почитал немного, заинтересовался…

— Ну, тогда ты будешь моим гидом!

— Да я уже твой гид! — смеясь, согласился Юрий. — Так вот, сударыня, обратите внимание на следующую достопримечательность, — они поравнялись с виднеющейся из ямы витой колонной, огороженной декоративной кованой решеткой, — перед вами — античная Змеиная колонна из храма Аполлона в Дельфах. Была воздвигнута в память победы над персами в пятом веке до нашей эры. Отлита, между прочим, из бронзовых щитов павших врагов.

— Да это уж, наверное, домыслы и мифы более позднего времени, — предположила Надежда.

— Ну почему же?.. Исторический факт! Как вы недоверчивы, сударыня, — по-детски обиженно возразил Юрий и замолчал.

— Ну ладно, ладно, не буду больше! Продолжай.

— Три свившиеся в колонну змеи когда-то держали на головах золотую чашу, которая пропала еще в античные времена. Змеиные головы потерялись в восемнадцатом веке. Позже одна из них была найдена и теперь хранится в Археологическом музее. Я ее видел… Если время позволит — сходим.