Пятый неспящий - Альбина Нури

– Почему здесь так темно?

– Окон нет. А свет я зажечь пока не могу.

– Почему… – снова произнес было Олег, но тут пазл в его больной голове наконец сложился. Этот запах! И звук!

– Газ? – только и смог выговорить он.

– Ты сам подсказал идею.

– Вызовите ментов! Пусть меня заберут! Я не буду сопротивляться, клянусь!

– Где уж тебе! – усмехнулась Румия. – Я бы давно вызвала, пока ты тут валялся. Если бы хотела. Но нет. Это дело твое и мое. Ты пришел и убил всех. Один раз я сделала неверный выбор – осталась жить. Но больше такой ошибки не совершу.

– Нет! – не то простонал, не то прорычал Олег и стал лихорадочно шарить вокруг себя. Он должен справиться с чокнутой бабой, выбраться отсюда! Руки его коснулись чего-то твердого, он быстро ощупал находку – это оказались туфли. Надетые на женские ноги.

«Рвануть на себя!»

– Оставь в покое мою дочь, – проговорила Румия, и он поспешно отдернул руку.

– Вы что, притащили ее сюда?

– Она здесь, со мной. Моя девочка сделала в своей жизни много ошибок, но в последний момент искупила свою вину. Я не могла оставить ее там, одну.

Олег почувствовал, что готов заплакать. Голова кружилась и болела все сильнее. Он ослеп от густой тьмы и понимал уже, что ему не спастись. Смерть надвигалась из темноты – неизбежная, жестокая, уродливая. У нее был отвратительный запах, наполняющий жгучей болью легкие. Она свистела, как змея, и готова была впиться ему в глотку, выпустить яд.

– Смирись, – произнесла Румия. Мысли путались, и он с трудом понимал смысл ее слов. – Ты не успеешь добраться до выхода. У меня в руках коробок спичек. Я зажгу огонь раньше, чем ты сделаешь хоть шаг.

Ему хотелось напомнить ей, что она верующая, а разве Богу понравится, если она убьет себя и другого человека? Еще хотелось попросить о милосердии, о снисхождении…

– Грех… – только и смог прохрипеть Олег из последних сил.

– Спасение моей души – не твоя печаль, – прозвучало из темноты.

Последнее, что Олег слышал в своей жизни, было чирканье спички.

Глухими февральскими ночами казалось, что зима будет длиться вечно и весна никогда не наступит. Теплые солнечные дни, сочная зеленая листва, июльская жара, золотистые пляжи, возможность ходить в легкой одежде – все это было похоже на фантастическую выдумку, не имеющую никакого отношения к реальной жизни.

Ветер свистел за окнами их нового коттеджа, снаружи царили мрак и ледяная стужа, но внутри было тепло и уютно. Электронные часы показывали без пяти минут три. Самая глухая ночная пора. Все в доме давно спали – даже жена, которая обычно ложилась позже всех, за полночь: все суетилась, старалась переделать бесконечные домашние дела.

Валентину Борисовичу почему-то не спалось. Бессонницей он не страдал: напашешься за день, горы снегу перекидаешь, расчищая дорожки, – вот и валишься к вечеру с ног как подкошенный. Но сейчас сон не шел.

Он тихонько поднялся с кровати, чтобы не разбудить Галину, и подошел к окошку. Во всем поселке – ни огонька, даже экраны телевизоров не бросают на окна синеватого отсвета. Только уличные фонари, как верные стражи, стоят на своем посту и разгоняют темноту.

В одном месте темнота гуще, чем везде. Окна спальни выходили как раз туда. Глядеть в ту сторону было неприятно и боязно. Валентин Борисович отводил глаза, но взгляд раз за разом возвращался к черному пятну, которое издали казалось провалом, ямой.

Председатель обожал свой дом, ему нравилась уединенная, спокойная и размеренная жизнь вдали от шумного, многоголосого города. Но сейчас и в минуты, подобные этой, остро хотелось очутиться в своей прежней квартире, точно знать, что за каждой стеной, как пчелы в ячейках улья, копошатся люди.

Трагедия, которая случилась в новогоднюю ночь, потрясла всех. Полиция, пожарные наводнили поселок, журналисты постоянно задавали назойливые глупые вопросы.

Взрыв, пожар – просто ад какой-то на земле. Пятеро человек погибли! Уму непостижимо!

Валентин Борисович знал почти всех – кого-то лучше, кого-то хуже. Хозяйка коттеджа, Римма Ринатовна, – пожилая дама. Гордячка, конечно, но, в общем-то, доброжелательная, спокойная. Главное, неконфликтная. Галина, наивная душа, все пыталась рассказывать ей про свои садоводческие успехи, но Валентин Борисович ясно видел, что соседка слушает лишь из вежливости. Богатая женщина, как говорится, бизнес-леди. Не из тех, что продают жилье, скребут по сусекам и впрягаются в ипотеку, чтобы реализовать мечту и переехать жить в собственный дом.

Мужа у Риммы Ринатовны не было, и она жила с братом, милым стариканом немного не от мира сего. Валентин Борисович очень удивился, когда узнал, что они с сестрой – двойняшки, ровесники. Роберт Ринатович казался куда старше. Но, возможно, все дело было в том, что он потерял жену: многие мужчины, овдовев, резко сдают. Отчего умерла супруга Роберта Ринатовича и давно ли это случилось, Валентин Борисович понятия не имел. Просто Галина, говоря о новых соседях, сделала именно такой вывод, а он с женой согласился.

Кроме двух стариков, в злополучном коттедже жила еще племянница Риммы Ринатовны, дочь Роберта Ринатовича. Председатель никак не мог запомнить ее имени – больно уж сложное, нерусское. Она, очевидно, была глубоко верующая, мусульманка. Носила длинные, закрытые платья, на голову повязывала платок. В последние годы в Казани появилось немало таких женщин – и старых, и совсем молоденьких. Они настораживали Валентина Борисовича: мало ли, что у них на уме, кто знает, что они прячут в складках своих длиннополых одежд! А потом – взрывы, теракты…

Но раз за разом общаясь с племянницей Риммы Ринатовны, он совершенно успокоился на ее счет. Улыбка у женщины была светлая, ласковая, голос негромкий, говорила уважительно, рассуждала здраво. Сразу видно, основательный, взвешенный человек. Много болтать не станет, не то что его Галина, но все, что скажет, хочешь не хочешь, а выслушаешь. О смерти этой женщины Валентин Борисович, пожалуй, печалился больше, чем о других…

Недавно в коттедж переехала ее дочка – Роза. Вот уж кому имя подходит! На лицо красивая, яркая, но взгляд высокомерный, а язык колючий. Дерзкая девица – Галина так про нее отзывалась. А однажды, председатель сам слышал, на мать эта Роза ругалась так, что ему захотелось девчонку за волосы оттаскать, чтоб не смела впредь голос поднимать на старших.

Но молоденькая, конечно, а таких особенно жалко: пожили всего ничего, а уже помирай! Вот и пятый погибший тоже совсем мальчишка оказался. Наверняка Розин жених в гости заявился под Новый год. Или просто приятель – кто их, нынешних, разберет. Надо же, как бывает: на праздник прикатил и смерть свою нашел, тоже погиб, вместе с остальными.

Поначалу думали, несчастный случай произошел. Утечка газа, а может, еще и проводка неисправная. А потом оказалось, что дело обстоит куда хуже. Выяснилось, что не все при пожаре погибли от огня или удушья. Кое-кто был уже мертв, когда полыхнуло.