Кольцо княжны Таракановой - Наталья Александрова

– Ага, – оживился участковый, услышав такой оборот, – а могу я в свою очередь поинтересоваться, с кем разговариваю? Документики у вас имеются?

– Вот чего нет, того нет, – вздохнула Аня, – а вы у всех документы спрашиваете, кого в лесу встретите? Или разбираться пришли, небось вам эти уроды пожаловались. Ага, деточек несовершеннолетних обидели, как же! А что они втроем над несчастным беспомощным человеком издеваются, так это вам все равно!

– Вот кстати, сам-то он где? – спокойно спросил участковый.

– Не знаю, ушел, как вчера устроили тут эти… – Аня показала на клочья спальника, сваленные в углу, – так его не видела…

– Ну, эти трое в нашем краю известны, – в свою очередь вздохнул участковый, – плачут от них селяне. Воруют, хулиганят, гадят, в общем, по мелочи. Отцов ни у кого нет, у этого здорового Пашки Ложкина вообще одна бабка. Ждет не дождется, когда его в армию заберут. Да только вроде не возьмут, недоразвитый он, на учете состоит в психдиспансере.

Я тебе скажу, раньше они сюда не ходили, потому как от села километров пять досюда будет. И то если напрямки по лесу, а по дороге так и все семь. А вчера вечером увели они у одного тут… фермер, в общем, человек не бедный по нашим меркам. Так украли они у него квадроцикл. Ну и решили сюда съездить, Тютюню проведать.

– Тютюню?

– А это его так на селе прозвали. Появился он года полтора назад у магазина, ну, тетки его пожалели, дали еды какой-то.

– Уже такой был?

– Ну да… Пробовали расспрашивать, он не говорит, а я так думаю, что и соображает плохо. Одно скажу: не от рождения у него это, либо в аварию попал, либо… кто-то его разодрал так сильно.

– И никому дела нету, может, его ищут?

– А что тут сделаешь? – участковый пожал плечами. – Он безобидный, никого не трогает. А в больницу его определять – возня, да и не возьмут, пока он…

– Пока он не помрет тут от голода и холода!

– А ты знаешь, сколько таких по земле болтается? За всеми не уследишь… Короче, вчера ночью приползли эти трое, у нас больничка маленькая, на пять коек. Разбудили докторицу Алену – она прямо руками всплеснула. У одного нога прокушена до кости, у другого от зада одни лохмотья остались.

– Мало этим гадам еще попало, – буркнула Аня.

– Оно-то так… В общем, тех двоих в больнице оставили, а третьего, Вовку Паршина, я допросил. Он-то вначале кричал про банду, которая в лесу на них напала, но я как услышал про Тютюню, так все понял.

– Не он это, он не может…

– Это, стало быть, вы с собачкой… – Участковый погладил подлезшего к нему Ронни по загривку. Пес склонил голову и смотрел умильно.

– Ага…

Из кармана участкового появился сверток, а в нем – самая настоящая сахарная косточка. Ронни радостно взвизгнул, как щенок, и занялся делом.

– Значит, никаких жалоб от них не будет, – продолжал участковый, – потому как квадроцикл они увели. Так что я фермера уговорил заявление не подавать, а эти трое тогда помалкивать станут. И сюда носа не сунут, уж это точно.

– Сказала, что, если увижу, вообще убью!

– Ну, ты такими словами при мне не бросайся, – посоветовал участковый, – и все-таки давай разберемся, кто ты такая и как сюда попала. Зовут тебя как?

И Аня сказала свое имя и фамилию и что жила она в городе Зареченске и ехала в поезде в Петербург. Легла ночью спать – и больше ничего не помнит.

– Пожар там ночью был в одном вагоне, по сводке сообщали… – медленно заговорил участковый, – пропали две женщины. Там перегон длинный между Нижними Холмами и Негодуевым.

– Ничего не помню, – честно ответила Аня, – очнулась вот тут, в хижине на топчане. Ни документов, ни денег, верхней одежды нету, только джинсы и кофта эта. Ботинки вот еще… – Она рассказала, как ее спаситель нашел второй ботинок.

– Похоже, что тебя из поезда выбросили, – заметил участковый, – или сама выпрыгнула, пожара испугалась.

– Не помню… но если бы я выпрыгнула, то документы бы с собой взяла.

– Вот, кстати… если ты все честно мне рассказала, то нужно тебе домой ехать, в Зареченск. Подашь заявление на восстановление документов, там тебя знают, родственники или соседи подтвердят, что ты она самая и есть… Кстати, тебя ищут…

– Кто? – Аня не сумела скрыть испуга, а участковый был человек наблюдательный.

– Ну, пока официального заявления в розыск не подали… – уклончиво ответил он, – родственники близкие у тебя есть? Они только могут официально в полицию обратиться.

– Нету! – слишком поспешно ответила Аня. – И куда я поеду? Ни вещей у меня, ни денег на билет. И тут… как же они без меня… – Голос ее дрогнул.

– Ну, как знаешь… – Участковый порылся в своих бездонных карманах и выложил на пенек большой сверток с бутербродами и две шоколадные конфеты.

– Еще заеду, – сказал он, – надо на Тютюню посмотреть. За вчерашний случай не беспокойся, эти придурки сюда больше не сунутся, я их знаю. Говори, чего привезти в хозяйство.

– Мне бы мыла… – вздохнула Аня.

– Понял. – Он погладил пса и пошел через поляну, ни разу не оглянувшись.

Алексей, начальник охраны центра «Химзавод», шел по коридору центра рядом со своим давним знакомым Николаем, которого он по старой памяти называл Коляном, не замечая, что тот каждый раз недовольно морщится. Этот знакомый сделал за последние годы большую карьеру и работал теперь в серьезной государственной организации. И называли его теперь не Николаем и уж упаси боже не Коляном, а исключительно Николаем Ивановичем.

– Так вот, – продолжал Алексей давно начатый разговор, – мне эти арендаторы из двести девятнадцатой секции давно казались подозрительными. Явно они у себя занимаются какими-то темными делами… а тут к ним гостья приехала из Верхнегорска…

– Из Верхнегорска? – переспросил Николай Иванович, и глаза его загорелись. – По нашим сведениям, на тамошнем металлургическом заводе тоже творятся какие-то сомнительные дела.

– Вот я тебя и пригласил!

Алексей открыл неприметную дверь и пропустил Николая Ивановича в комнату без окон, где толстый парень с длинными сальными волосами восседал перед десятком мониторов, на которых сновали посетители и сотрудники химзавода.

Но все внимание этого парня, как обычно, было сосредоточено на единственном мониторе, где многоголовый монстр сражался с голубым инопланетянином.

Услышав скрип двери, парень поспешно переключил криминальный монитор в режим наблюдения, заглотил остаток гамбургера и замер с выражением крайнего служебного рвения на круглом лице.

– Ну что, Роман, все под контролем? – осведомился Алексей, убедившись, что его подчиненный ликвидировал все следы своего разгильдяйства.

– Так точно, Алексей Арнольдович! – отрапортовал тот.