Первая колония - Владимир Мясоедов

– Ничего, всё ещё образуется, – уверил меня родственник, выкатываясь из отсека, где ни на секунду не смолкал грохот станков, вытачивающих нужные колонии детали и инструменты из ставших бесполезными внешних листов корпуса. – Я знаю, как звучит категорическое «нет», и ни разу за сегодняшний день его не услышал. Просто нам придётся немного подождать…

– И японцам тоже. – Внешне безразличный вид дался мне нелегко. Какой-то мерзкий червячок в уголке сознания упорно шептал о том, что я сам чувствовал бы, окажись на не слишком приветливой планете в результате крушения. Когда вокруг куча раненых и погибших, окружающая среда смертоносна, до ближайших людей тысячи километров и даже эфемерная ниточка радиосвязи не может с ними соединить. – Впрочем, относительно небольшое число выживших, которым повезёт продержаться до появления помощи, будет, возможно, полностью ассимилироваться среди нас. А вот независимый анклав чужаков у нас под боком никому и даром не нужен, верно?

– Ты говоришь прямо как Глыбин, – буркнул дядя. – Где нахватался-то только? Мы же от армии тебя вроде отмазали…

– Странно слышать подобное от тебя. Ведь война – это по определению продолжение политики, только другими средствами. – Я в недоумении посмотрел на своего родственника: неужели он размяк к старости? Или это сказывается воздействие постоянного стресса? – И раньше ты отнюдь не чурался насилия, как средства воздействия.

– Оправданного насилия, Боря. Здоровая доза тумаков ещё никому не мешала, а с напутствующим подзатыльником шагнуть получается куда дальше, чем без него, – опечалился обладатель депутатской неприкосновенности. – А мне, племяш, просто страшно… Как показала жизнь, люди – далеко не самые страшные и зубастые зверьки в масштабах Вселенной. Мы слабы и нас мало. Что на Циратре, где населения сейчас тыщи две с половиной, что на Земле, которую походя могли бы разнести на камушки зашедшие к нам на огонёк пришельцы. И если человек, как вид, хочет выжить и процветать, то должен отбросить в сторону глупую междоусобную грызню, на которую тратится чуть ли не три четверти всех доступных нам ресурсов.

– Угу. Нам нужен мир, желательно весь, а можно ещё и не один, – сказал я, прижимаясь к стенке корабля.

Пыхтя от натуги, какой-то солдат тащил на закорках ящик, внутри которого, если верить маркировке, находилась маленькая неуправляемая ракета. Видимо, наш походно-боевой автобус готовили к экспедиции на битумное озеро. Глыбин, как и все остальные военные, не был намерен оставлять у себя под боком точку, служащую базой для враждебных форм жизни. Да и учёным очень хотелось посмотреть на условия произрастания левиафанов. Ну, или сборки… Они так и не определились, являются данные существа изменёнными животными или же просто биологическим оружием.

– Дядя Стёпа, ты же понимаешь, что по-хорошему люди в их нынешнем состоянии не договорятся никогда? Ладно бы конкурентная борьба друг с другом, но есть же ещё языковые и культурные барьеры. Чтобы убрать хотя бы их, нужен завоеватель, который не остановится на полпути и создаст империю, преобразующую разнородные нации в единый социум. И механизмы принуждения, не дающие подобному обществу развалиться обратно благодаря образующимся всегда и всюду недовольным. А уж крови при этом прольётся столько… Хватит, чтобы на половине Циратры устроить плантации орошаемого земледелия. Ты этого хочешь?

– Ну уж нет! – запротестовал дядя. – Как ни горько мне это осознавать, но ты прав. И я такое не потяну, да и просто не хочу за подобное браться. Шансы добиться чего-то похожего на результат – один из сотни, если не тысячи, а народ миллионами положить в любом случае придётся. Хотя… Может, подскажешь какую-нибудь мирную альтернативу? И чёрт с ней, пусть она будет сильно фантастическая.

– Тайно промой мозги всему человечеству, сопроводив пропаганду установкой какого-нибудь гибрида бомбы с электрошокером в организме, – фыркнул я. – А за соблюдением законов поставь следить беспристрастных роботов, которые будут выдавать наказания в соответствии с проступками. Бросил бычок мимо урны или страдаешь фигнёй вместо того, чтобы работать, – слабый разряд. Допустил крупный просчёт или начал изучать хирургию с программированием, чтобы избавиться от поводка, – высшая мера. Вариант с обрабатыванием одной верхушки общества не предлагать. Люди ведь меняются на своих постах регулярно, за всеми не уследишь. А прочухав, к чему дело идёт, не желающие себе светлого будущего народные массы отложат в сторону распри и дружно затопчут своего благодетеля. Чтобы снова сцепиться друг с другом, как только на их пятках высохнут его кишки.

– Да ну тебя в баню, каркаешь тут! – обиделся родственник, который, наверное, ожидал от меня сотворения чуда и толкового ответа на глупый вопрос.

Не попрощавшись, он утопал куда-то в направлении модуля связи. Похоже, совместно с Министерством иностранных дел или иными какими влиятельными личностями будут договариваться с японцами о том, что мы получим за помощь их колонистам. Интересно, получится ли взять аванс? А то вдруг наши расчёты неправильны, и нет уже на месте крушения «Хризантемы» никого живого, только обломки корабля дотлевают.

В экспедицию к нефтяному месторождению военные никого лишнего с собой не взяли, да и вообще ограничились лишь небольшим разведывательным отрядом в два десятка бойцов. Глыбин опасался обнаружить в месте, которое производит левиафанов, действующую инопланетную систему обороны. Справиться с ней и всем составом колонисты не факт, что сумели бы. Однако нам повезло: покрутившиеся рядом с битумным озером люди никем так и не были атакованы. Ну, если не считать какого-то бешеного экземпляра змееулитки, посчитавшей, будто сапоги одного из солдат как раз то, чего не хватает в её меню. Прокусить скафандр тварь не смогла и живо подохла от одной-единственной пули, но своей смертью она дала разведчикам пищу для размышлений. Панцирь погибшего хищника был будто изъеден молью. Тут и там на нём зияли промоины и дыры, доходящие до мяса, бледного и пульсирующего, куда даже вездесущие местные комары и прочие паразиты не успели толком вцепиться.

– Это очень похоже на воздействие нанороботов, – задумчиво прокомментировала Любовь Юрьевна, наблюдая взятое крупным планом отверстие в естественной броне животного. – Впрочем, остаётся ещё вариант какой-нибудь болезни… Но я в него не верю. Обычные микроорганизмы не будут так аккуратно убирать плотный и несъедобный панцирь, состоящий из минеральных отложений, не причиняя вреда находящемуся под ним сочному мясу. А вот рой микромашин, которым создатели категорически запретили разборку живых существ на составные части, может подобное сделать. Значит, они где-то рядом. Ищите. И не забудьте взять контейнеры для образцов!

– Пойди туда, не знаю куда, доставь в лабораторию то, не знаю что, – нахмурился Ловцов, командующий разведывательным отрядом. – Как искать-то? Я не умею брать следы объектов, которые в миллион раз меньше разрешения человеческого глаза. И каких-нибудь хитроумных датчиков выдать мне никто не сподобился.

– Ну, если ваши пуленепробиваемые и химически стойкие скафандры с рассчитанным сроком службы в полсотни лет вдруг начнут ветшать и падать с плеч, значит, вы нашли колонию нанороботов, – решила внести нотку юмора в рабочий процесс учёная. – А вообще просто обшаривайте всё подряд. Змееулитки вряд ли совершают марш-броски на дальние дистанции. Где-то рядом находится наследие обитателей Циратры. То есть объект, который в принципе не мог быть создан живой природой.