Александр Михайлович. Несостоявшийся император - Александр Широкорад

Первые броненосцы появились во флотах Англии и Франции в 60-х гг. XIX в. Главной задачей артиллерии броненосца в бою было пробить борт корабля противника. Для этой цели конструкторы создавали всё более мощные орудия, и к началу 80-х гг. их калибр возрос до 413 мм при том, что относительная длина орудия практически не увеличилась, оставаясь в пределах 20—23 калибров. Но к этому времени инженеры научились изготавливать более длинные (в 35 калибров) и прочные стволы. Соответственно, резко увеличилась начальная скорость снаряда. Поэтому инженеры всех стран путём проб и ошибок пришли к единому для всех стран максимальному калибру — 305 мм. Исключение составляют лишь немцы, применявшие калибр 280 мм.

Однако 305-мм пушки унаследовали от монстров 70-х — 80-х it. XIX в. длительное заряжание — около 20 минут. И вот в самом начале 90-х гг. появились скорострельные 152-мм пушки, которые могли делать 6-7 выстрелов в минуту. Таким образом, за 20 минут одна лёгкая 152-мм пушка делала 6 х 20 = 120 выстрелов. Прицельная неё дальность стрельбы 152-мм пушки была не меньше чем у 305-мм.

В результате инженеры всех ведущих морских держав пошли на компромисс и начали строить броненосцы с двумя двухорудийными 305-мм башнями по оконечностям и с шестью — четырнадцатью 152-мм орудиями в казематах или в башнях в средней части корабля.

Но вот в 1890 г. англичане заложили два броненосца типа «Центурион» с облегчённым вооружением: четыре 254-мм и десять 120-мм пушек. Зато у них была намного увеличена скорость хода и дальность плавания. Главным предназначением новых броненосцев было гоняться на Тихом океане за русскими броненосными крейсерами. В 1893 г. британцы заложили ещё один такой броненосец «Ринаул» (четыре 254-мм и десять 152-мм пушек). В 1894 г. вступил в строй «Центурион», и его эксплуатация показала, что он не способен догнать новые броненосные крейсера, а с другой стороны, не может противостоять броненосцам с 305-мм пушками.

Лорды адмиралтейства быстро оценили ситуацию и в 1894-1895 гг. заложили серию из девяти броненосцев типа «Маджестик» (четыре 305-мм и двенадцать 152-мм пушек), а в 1897 г. — серию из шести броненосцев типа «Канонус» с таким же вооружением. С тех пор англичане никогда не строили броненосцы и линкоры с главным калибром ниже 305 мм.

К великому сожалению, Бог послал России тупых адмиралов и ещё более тупых генералов. Если наши дамы в выборе гардеробов ориентировались на Париж, то адмиралы продолжали строить суда на английский манер. Когда до них дошла весть о строительстве «Центуриона», их охватила нечаянная радость — мы будем вместе с просвещёнными мореплавателями переходить от 12 к 10 дюймам. Теперь броненосец станет меньше и дешевле, а сэкономленной части бюджета Морведа всегда можно найти применение.

Горой встали за 10-дюймовые пушки и генералы. Дело в том, что береговая оборона при «проклятом царизме» находилась в ведении русской армии. А наши генералы патологически боялись как гидравлических, так и электрических приводов. Путём несложным расчётов они выяснили, что калибр 254 мм — максимальный для ручных приводов и для старой системы станков. С незапамятных времён в береговой артиллерии стволы орудий были жёстко связаны цапфами со станком, а вот станок откатывался по поворотной раме. От таких громоздких и дурацких систем во всех флотах мира отказались ещё в 80-х гг. и ввели откат по оси орудия — ствол откатывался по люльке, и энергия отката гасилась гидропневматическим компрессором.

В итоге генералы и адмиралы пришли к трогательному единству и уговорили Александра III ввести единую 10-дюймовую пушку для корабельной и береговой артиллерии. Причём, генералы заведомо врали — никакого единообразия не было ни в станках, ни даже в телах пушек. 10-дюймовые сухопутные пушки имели цапфы для деревянных станков, а морские — не имели цапф. Позже выяснится, что у морских и сухопутных орудий существенно различаются баллистические данные. Но бюрократическая телега пошла-поехала, и остановить её было невозможно.

В конце 1898 г. Александр Михайлович решил вновь послужить на кораблях. Он обратился к Ники, чтобы выяснить настроение дяди Алексея.

«Я надеялся, — вспоминает Александр Михайлович, — что три года обильных возлияний и общество, хорошеньких женщин заставили генерал-адмирала забыть нанесённую ему обиду.

В ответ на вопрос государя дядя Алексей любезно улыбнулся.

— Наконец-то наш “кавказский мятежник” и сеятель раздора Сандро понял свои ошибки!

— Да, дядя Алексей, — подтвердил Ники, — я не сомневаюсь, что Сандро раскаялся.

— Хорошо! Хорошо! Спасибо за добрые вести! Скажи ему, что я согласен забыть его невозможное поведение три года тому назад. Я назначу его помощником командира судна береговой обороны».

31 января 1899 г. Александр Михайлович был назначен старшим офицером на броненосец береговой обороны «Генерал-адмирал Апраксин». Это был небольшой броненосец, вооружённый тремя 254-мм и четырьмя 120-мм пушками. Броненосцы береговой обороны предназначались для защиты побережья, и в конце XIX века их не строила ни одна ведущая морская держава. Кроме России, такие броненосцы строили лишь датчане, голландцы и шведы.

Корабельные 254-мм орудия были спроектированы из рук вон плохо. Каждую последующую пушку наши умельцы с Обуховского сталелитейного завода кое-как переделывали и улучшали. В результате баллистические данные (начальная скорость снаряда и вес заряда) на каждом корабле были свои.

В июле 1899 г. прошли испытания артиллерии «Апраксина». Пушки стреляли относительно терпимо, зато постоянно выходили из строя механизмы башенных установок.

14 августа 1899 г. «Генерал-адмирал Апраксин» вышел в море для перехода в Копенгаген. Свежеющий северный ветер предвещал штормовое плавание. Новый корабль, по отзыву его командира В.В. Линдестрема, показал «прекрасные мореходные качества»: при встречном волнении на бак залетали только брызги, а при попутном — размахи качки не превышали 10° на борт. Машина работала исправно, обеспечив среднюю скорость 11-12 узлов при введённых в действие двух котлах. Утром 16 мая на горизонте показались низменные зелёные берега Дании, а в 14 часов «Апраксин» уже стал на бочку в гавани Копенгагена, застав там императорскую яхту «Царевна», канонерскую лодку «Грозящий» и два датских корабля.

22 августа в датскую столицу прибыл на яхте «Штандарт» Николай II с семейством. Стоянка «Апраксина» в столице дружественной державы ознаменовалась многочисленными приёмами и визитами. Унтер-офицеров и матросов регулярно увольняли на берег. Офицеров «Апраксина» король Дании Кристиан IX по традиции наградил орденами Даннеброга.

14 сентября «Апраксин» покинул гостеприимное королевство и через два дня прибыл в Кронштадт. 21 сентября он окончил кампанию, но не разоружался, чтобы после выполнения достроечных работ направиться в Либаву.

Ехать в скучную Либаву и провести там зиму нашему герою совсем не улыбалось, и Александр Михайлович предпочёл отправиться в Петербург. И не зря. 13 ноября в 3 ч. 30 мин. в штормовую погоду «Апраксин» сел на камни в Финском заливе у юго-восточного берега острова Гогланд. Авария произошла из-за грубой ошибки в счислении корабля. Работы по снятию корабля затянулись до 12 апреля 1900 г. 6 мая «Апраксин» был отведён в Кронштадт, где поставлен в док на ремонт. Ремонт броненосца был закончен к маю следующего 1901 г.