Королевская кровь. Сорванный венец - Ирина Котова

Королева пристально посмотрела на него.

– А к тебе он не подходил, Игорь Иванович?

Лицо начальника разведуправления словно окаменело.

– Подходил, Ирина Константиновна.

– И что предлагал, интересно?

– Ничего, что я не смог бы преодолеть, ваше величество, – сказал он сквозь зубы.

«Вы ведь хотите быть с ней? – искушал омерзительный человек напротив. – Бросьте копать под мистера Смитсена, и через неделю вы уедете вместе…»

Взгляд королевы проник, казалось, до самого его затылка, но она вовремя опустила глаза.

– Я в тебе никогда не сомневалась, Игорь. А по поводу отъезда ты прав. Сегодня отправлю телепортом слуг и распущу придворных, а завтра с утра уедем мы с семьей. Старшие сегодня до вечера в отъезде, сегодня уже не успеем. Распорядишься? А то я не знаю, сколько времени займут у меня эти болтуны.

Стрелковский снова поклонился:

– Конечно, моя госпожа, сейчас же распоряжусь.

Ирина благодарно кивнула, пошла дальше, и тут ее скрутило по-настоящему. Кожа вспыхнула, в глазах зажглось красное марево, тело отяжелело и заныло. Она с хрипом согнулась пополам. О Великая Богиня, как же не вовремя!

Сзади ее подхватили уверенные руки, и сквозь свое тяжелое дыхание королева услышала:

– Ирина, что с вами?

– Игорь… не трогай меня, – прохрипела она, усилием воли пряча глаза. – Отведи меня к Савелию, быстро. Только держи за одежду, прошу.

– У меня есть перчатки, сойдет? – спросил он.

– Да-а-а-а, – почти прорычала Ирина, – быстрее!

В своих покоях придворный маг, заставший еще ее отца, быстро оценил ситуацию и, не касаясь королевы, вколол ей двойную дозу антидота. Ирину быстро отпускало, но кризис никуда не делся – она уже одной ногой была в нем. Черт бы побрал этого придурка Луциуса с его озабоченным сынком и ее несдержанность! Так бы она точно до конца недели продержалась, а там уже на море нашла бы кого-нибудь побезопаснее… А тут… Игорь снова чуть не попал…

– Ваше величество, – обеспокоенно сказал маг, – я бы настоятельно рекомендовал вам никуда сегодня не ходить. До завтра антидота должно хватить, но чем дольше вы противитесь, тем сильнее потом отдача.

– О чем речь? – спросил стоящий у двери во время процедуры Стрелковский.

– Игорь, уйди, бога ради, тебя это не касается! – в голосе ее величества прозвучали стальные нотки.

– Да? – серьезно проговорил он, и в его глазах она со страхом увидела отблески воспоминаний. – А мне кажется, что касается.

– Пошел вон! – крикнула она в смятении.

– Простите, ваше величество, – Стрелковский опустил глаза. – Я клянусь, больше не скажу ни слова. Но позвольте мне проводить вас до зала Совета. Как человек, отвечающий за вашу безопасность, я обязан это сделать.

До здания Совета они дошли молча. У выхода из дворца к ним присоединились личные телохранители королевы, и к Совету шли уже вчетвером, но Ирина остро чувствовала только одного мужчину сзади.

– Я буду здесь, – сказал Игорь ей в спину, когда они зашли в здание, и она остановилась перед входом в зал Совета. – Дождусь вас.

Заждавшиеся парламентарии гудели как гнездо растревоженных ос. Увидевший королеву снизу взволнованный спикер с облегчением выдохнул и объявил в микрофон:

– Прошу встать. Ее величество королева Рудлога Ирина-Иоанна!

Она расправила плечи и вошла в свою ложу, спокойно улыбаясь и оглядывая зал. Ирина чувствовала себя немного оглушенной после приступа и успокоительного действия антидота. Зал был заполнен едва ли наполовину, часть министров в министерской ложе тоже отсутствовала. «Побежали крысы с корабля», – зло подумала она. Зато в гражданском отделении на третьем этаже Совета кто-то был. Присмотревшись, Ирина узнала в стоящем на галерке человеке надоевшего ей до мозга костей господина Смитсена. Рядом с ним расположился грузный, рыхлый коротышка с лицом забулдыги.

В крови, сдерживаемая антидотом, забурлила ярость, и тут же тело вспыхнуло, заныло. Усилием воли она остановила себя, холодно смотря прямо в глаза врагу. Эх, долбануть бы по тебе проклятием, скотина, чтобы ты под себя ходил и кровью блевал, за все, что ты с нами и со страной сделал. Но нельзя. Во-первых, если она использует магию, то и антидот не спасет, во-вторых, если это сделать на глазах аристократии, то ее от свержения ничего не убережет, спасибо, если в тюрьму не посадят. Рисковать нельзя.

Ответивший на взгляд королевы высокий приятный медиамагнат, словно прочитав ее мысли, издевательски поклонился и приподнял шляпу. Она позволила себе презрительно искривить губы и величественно наклонить голову и с удовлетворением отметила, как полыхнули злостью глаза противника.

Господин Смитсен обладал внешностью человека, сразу располагающего к себе. Высокий, изящный, но не тощий, сдержанно одетый, с чисто выбритым, не считая аккуратных «кавалерийских» усов, лицом и мягкой, даже где-то застенчивой улыбкой, он был похож на почтенного учителя или профессора средних лет. Тот самый возраст, когда вся юношеская дурь уже позади, а старость еще далеко впереди. Тем удивительнее было то, что, имея безусловный успех у женщин – и из-за внешности, и из-за манер, и, конечно, из-за безумного количества денег, – никто и никогда не видел его с дамой, и в отчетах агентов ни разу не упоминалось, что у него дома была женщина.

Спутник Смитсена, наоборот, производил впечатление абсолютно разложившегося в моральном плане человека. Он был толст, но не здоровой полнотой зажиточного горожанина: его тело было одутловатым и рыхлым. Лицо с висящими щеками и подбородком, синяки под глазами, сами глазки-щелочки, и весь он был как будто мокрый или намасленный, непрерывно вытирающий лоб и лицо платком.

Сравняв счет с Смитсеном, королева наконец-то села, позволяя сесть и застоявшимся парламентариям.

Место монарха, или, как она едко называла его про себя, насест для королевы, было маленьким, жестким и неудобным. Видимо, чтобы монарх, общаясь с дворянством, не забывал о том, что расслабляться и терять бдительность нельзя.

Пока спикер оглашал повестку дня и порядок выступления, Ирина изрядно заскучала. Никогда она не думала, что смещение монарха – такое обыденное и нудное дело. Но вот на трибуну поднялся премьер-министр Северян. Достал блокнот, немного нервно протер очки и начал:

– Уважаемые коллеги, уважаемые парламентарии, ваше величество! Мы все видим, в какой непростой ситуации находится сейчас наша страна! Производство и потребление падает, люди теряют рабочие места, задыхаются от налогов. По статистике, в этом году количество нищих выросло на двенадцать процентов, беспризорников – на семь процентов, оставляемых в роддомах детей – тоже на семь процентов. Социальные кухни при храмах и храмовых комплексах испытывают острую нехватку продуктов и не могут накормить всех нуждающихся, потому что число их увеличивается.