Любовь Тёмного короля - Светлана Казакова

того, как составим и подпишем документ. И не затягивайте.

— С документом?

— С детьми! Я не собираюсь торчать на троне лишние сорок лет. — Он поднялся и смерил меня нарочито хмурым взглядом, но я видела, как подрагивают уголки его губ. — Сначала тёмный наследник, потом светлый — по брату на каждую сторону границы, и все будут счастливы.

— Или по сестре… — пробормотала я.

— Что?

— Ничего!

— Пороть тебя надо было, — вздохнул его Светлейшество, — чтоб даже мысли не было сбегать из дома на поиски таких вот… приключений. Ай…

Он в очередной раз махнул рукой, кивнул Рэйвену и, жестом велев Рори идти следом, пошагал на выход.

— Мать прибудет через три дня, готовься, — сообщил напоследок. — От неё простыми «виновата» и «люблю» не отделаешься.

После чего дверь захлопнулась, и мы с Тёмным королём наконец остались наедине. Если, конечно, не считать льнущего к моим ногам защитника…

Рэйвен тут же поднялся, обогнул стол и поймал вскочившую меня в объятия.

— Я скучал, — прошептал мне в губы.

— И я, — отозвалась я один долгий поцелуй спустя.

— Всё прошло неплохо.

— Ага, я заметила. — Я немного отстранилась и вскинула брови. — Дети? В самом деле?

— Ты против детей? — усмехнулся король.

— Я не согласна менять их на свободу. Он хочет, чтобы мы отдали…

— Энви, — мягко перебил он. — Никто не заберёт у нас ребёнка. Дугэл Кэонтин спокойно и с удовольствием просидит на троне ещё двадцать, а то и тридцать лет. К тому времени наследники уже вырастут и нашего мнения точно спрашивать не станут. Но это действительно замечательный выход не только для нас, но и для обоих королевств. Если ими будут править кровные братья…

— Кровное родство переоценивают, — фыркнула я. — Доказательство тому сейчас томится в темнице на каком-то богами забытом острове.

Рэйвен покачал головой и обхватил моё лицо ладонями:

— Нас растили в вечном напряжении, в атмосфере соперничества и жажды победы. И всё же лишь один из семи решил переступить черту. А мы своих наследников воспитаем иначе.

— Правда?

— Правда. Они будут знать, как важны любовь и забота друг о друге, благородство и справедливость, отвага и честь.

— Вряд ли такие речи убедят толпу, что здесь, что на светлой стороне…

— А толпу убедит невероятная история любви и героического спасения.

— Да? — Я прищурилась. — И кто кого спас?

— Бесстрашная Светлая принцесса спасла ужасного Тёмного короля, который почти превратился в чудовище… Кого такое может не растрогать? Поверь, народ тебя уже обожает, а с появлением тёмного наследника и вовсе будет носить на руках.

Словно в подтверждение своих слов Рэйвен сам подхватил меня на руки и понёс к козетке.

— У нас же всё получится? — тихо спросила я, когда он сел и устроил меня у себя на коленях.

— Сделать детей не так уж сложно… — ухмыльнулся мой Тёмный король, за что тут же получил шлепок по плечу.

— Я серьёзно!

— Так и я не шучу. — Я снова замахнулась, но он нежно перехватил мою руку. — Ладно, не сердись… всё получится. Хотя легко не будет, это точно. Но тебе нужно знать только одно: я люблю тебя больше жизни и сделаю всё, чтобы ты была счастлива.

— Чтобы мы были счастливы, — поправила я и уткнулась лбом в его шею. — Я тоже тебя люблю.

— Ну, тогда ты не расстроишься, что твой отец уже назначил дату свадьбы.

— Надеюсь, ты тоже не расстроишься, но мы уже немножко женаты…

И я рассказала.

О том, что объединившая нас клятва в некотором роде свадебная, пусть и из древнего, давно позабытого обряда. Что человек, придумавший то заклятье страсти, использовал её почти бездумно, лишь бы усилить и обострить чувства двух связанных. А Сайла, поставившая нас с Рэйвеном под удар, слишком поздно поняла, что таится в сердцевине формулы, и не решилась сразу признаться.

Когда круг разорвали, навязанные телу ощущения ушли, оставив лишь истинное. И ту самую клятву, благодаря которой мы теперь действительно сможем отыскать друг друга где угодно и когда угодно…

— Надо бы одарить её титулами и землями, — задумчиво произнёс Рэйвен, неотрывно глядя в мои глаза.

— Ты не злишься?

— Злюсь, потому что твой пёс тычется мордой мне в ноги, а в остальном… Боги, как же я тебя люблю.

Я рассмеялась и смеялась до тех пор, пока рот мне не закрыли поцелуем, а в спину в тот же миг упёрлась огромная собачья лапа.

Проклятье, с Угольком и правда надо что-то решать, а то наследников его Светлейшество ещё долго не дождётся.

Эпилог

Некоторые умудряются прожить сотню лет, так и не познав ни безусловной любви, ни истинного страха, а вот шестилетнюю Тэролин Гресслинг оба эти чувства настигли одновременно.

В тот самый день, когда она впервые увидела младшего брата.

Впрочем, родственное сходство между ними было не то чтобы очевидно — несуразный младенец с огромной головой и пухлыми конечностями вообще мало походил на человеческое существо. Но был по-своему прелестен, этого Тэро отрицать не могла, как и колючей ревности, что заворочалась внутри, стоило только заметить, как нежно матушка прижимает брата к груди.

А потом она тепло улыбнулась, развернула младенца мордашкой к дочери и сказала:

— Знакомься, Тэро, это Майлгуин.

И одного взгляда в огромные голубые глаза хватило, чтобы пропасть навеки.

Нет, Тэро и прежде любила — маму с папой, многочисленных кузенов и их родителей, бабушку с дедушкой и даже вредину Брайса Ламонта, который не был ей кровной роднёй, но отчего-то так и норовил примерить на себя шкуру старшего брата.

И всё же то была другая любовь. Любовь взвешенная, заслуженная. Она пришла, когда юная принцесса начала осознавать себя, и всё росла и росла, потому что каждый из этих людей ежечасно доказывал, что достоин.

Тэро любила короля и королеву не за то, что они породили её на свет, а за их доброту и благородство. За строгость в нужный момент, за безграничное терпение, за огромные сердца и ласковые руки. И Брайса она любила не потому, что он сын прекрасных и весёлых дяди Ро и тёти Сайлы, а потому, что нет в этом мире никого бесстрашнее и неугомоннее.

Короче говоря, у всякого чувства была причина. Вплоть до этого момента.

Теперь же Тэро познала любовь безусловную. Такую, что без всяких на то причин и веских оснований бьёт по голове с размаху и хохочет, пока ты силишься собрать мысли в кучу. Любовь, от которой сердце воспаряет к горлу да так и норовит выскочить наружу, а коленки начинают дрожать.

И вместе с этой