Будущее неопределенное - Дейв Дункан

Висек, Прародитель, Отец и Мать всех богов, сильнейший в Пентатеоне, бог-покровитель Ниолвейла, бог судьбы, бог пророчеств… Освободитель не сможет принести смерть Смерти, если Святой Висек не захочет этого.

– Значит, ты пойдешь молиться Висеку?

– Я могу пойти и поговорить с Висеком. Это не одно и то же.

– Но ты сотрудничаешь с богами, когда хочешь?

– Они не боги, Дош. Они только чародеи, волшебники.

– И Тион? Или Прилис? Он исцелил ведь мои шрамы!

– Это еще не значит, что он бог. Согласен, ему не меньше тысячи лет, и все же он просто человек. Они все люди. Они все могут умереть, как умрет Зэц, когда я убью его. Рано или поздно они все умрут. Они рождены женщиной, все до единого – такими же маленькими, кричащими и беспомощными, как мы. И когда-нибудь они умрут, в слезах и страхе, как мы.

– Но они же боги!

Д’вард с досадой покачал головой:

– Нет. Им хотелось бы, чтобы ты считал их богами, ибо это дает им силу. Когда ты веришь в то, что они боги, ты ждешь их суда. Поверь в то, что они смертны, – и ты сам сможешь судить их. Что-то из того, что они говорят, – правда. Что-то – ложь. А что-то было правдой когда-то, но теперь нет. Берегись именно этого. С этим легко обмануться.

Дошу потребовалось некоторое время, чтобы обдумать слова Д’варда, и в конце концов он решил, что все это – ерунда.

– Забудем Висека. А как быть с Эльванайф?

– С кем? Ах да, с королевой?

– Да, с королевой Ниолии! Она совсем еще ребенок. Слишком молода да к тому же женщина.

Д’вард озадаченно посмотрел на него сверху вниз.

– Что это меняет, Дош? – Порой он казался до невозможного наивным.

– Это меняет только то, что ее положение на троне весьма шатко. Дворянство плетет заговоры против нее. Разве ты не слышал? Ей приходится все время доказывать, что она сильна и решительна, поэтому она уничтожает несогласных. Ты угрожаешь ей крестьянским бунтом! У нее не остается выбора, кроме как обрушиться на тебя.

Д’вард пожал плечами:

– Надеюсь, она будет поступать так, как говорят ей жрецы, а жрецы скажут ей только то, что прикажет им Висек.

Возможно, возможно… Только тут Дош сообразил, что они почти спустились с холма и что с противоположной от него стороны рядом с Д’вардом идет кто-то еще. Он и не заметил, когда и откуда она взялась. Это была высокая женщина, закутанная в синее монашеское одеяние; лица ее не было видно под бесформенной синей шапкой, крылья которой она завязала на подбородке. На боку ее болтался длинный, блестящий обнаженный меч – значит, это, должно быть, монахиня из того самого монастыря, о котором он говорил Прат’ану, одна из дочерей Ирепит. Репутацию они имели самую зловещую. Д’вард не мог не знать, что она здесь, но он не обращал на нее никакого внимания.

Они почти дошли до преграждавшей им путь шеренги солдат. Дош попытался скользнуть назад и наткнулся на копья и щиты. Он оказался в западне, в самом первом ряду, на что никак не рассчитывал. Вплотную за ним шла Сотня, хотя какая там Сотня – всего-то два десятка оборванцев, в то время как поджидавший их отряд насчитывал по меньшей мере сотню крепких ублюдков, закованных в бронзу; щиты их преграждали дорогу сплошной стеной. Все до одного стояли, изготовив дротики к броску. Их предводитель, обнажив меч, шагнул вперед.

Насколько было известно Дошу, в настоящее время Ниолия не вела никаких войн, при которых король мобилизует армию из крестьян. Значит, их встречала часть регулярной армии Эльванайф, часть Ниолийской королевской гвардии.

– Именем королевы, остановитесь!

Д’вард остановился. Все остановились. Дош сжал колени, чтобы не дрожали, и огляделся по сторонам в поисках спасения. Укрыться было негде. Как бы хорошо он ни бегал, стоит ему рвануть, и ниолийцы тут же превратят его в ежа. Он заметил, что паломники хоронились за спинами Сотни, ожидая, что будет дальше. Если дело дойдет до кровопролития, вряд ли они будут кидать камни, защищая своего драгоценного Освободителя.

Д’вард набрал полную грудь воздуха и крикнул, стараясь перекричать ниолийского командира:

– Отойди! Я – Освободитель.

– Ступай откуда пришел и освобождай где-нибудь в другом месте! Тебе и твоему сброду вход в Ниолийскую империю запрещен под страхом смерти.

– Предсказано, что я приду в Тарг и принесу смерть Смерти.

– Тогда поищи другую дорогу. Считаю до трех. Раз!

В наступившей жуткой тишине Дош чувствовал, как стекают по спине струйки пота. Похоже, Д’вард исчерпал свои доводы. То, как ветер трепал его черные кудри, было очень даже мило, однако это вряд ли поможет ему миновать заслон ниолийских латников.

– Два!

Дош приготовился броситься на землю.

– Ну? – Монахиня усмехнулась. – Так нужна тебе в конце концов моя помощь?

Д’вард вздохнул:

– Да, будьте добры, госпожа.

Она шагнула вперед. Меч оказался у нее в руке, и она подняла его, устремив острие в командира. Дош ни за что не поверил бы, что она способна удержать такое тяжелое оружие на вытянутой руке, но клинок даже не дрожал.

– Покайся! – вскричала она громовым голосом.

Казалось, солдат только сейчас заметил ее. Он вздрогнул и уронил свой меч. Тот с лязгом упал на камни. Его губы шевелились, но из них не вырвалось ни звука. Ровный ряд дротиков за его спиной колыхнулся.

– Покайся! – повторила она. – Ты осмелился перечить предсказанному Освободителю? Встань в ряды его и служи ему. Истинно говорю: покайся! Брось оружие свое или сам умри на нем. Прочь с дороги!

Командир повернулся и рявкнул слова приказа. Ниолийские королевские гвардейцы в панике побросали свое оружие. Не прошло и нескольких секунд, как дорога была свободна, а по обе стороны от нее люди торопливо стаскивали с себя броню и кидали ее на землю.

– Спасибо, госпожа, – тихо сказал Д’вард.

Она повернула голову и посмотрела на него. Дош успел увидеть лицо, поразительно юное и древнее одновременно, прекрасное, но суровое – горькое, не знающее прощения.

– Я сдержала свое слово. Ступай же с моим благословением, Освободитель.

Он кивнул, потом поднял руки в благодарственном жесте, заслонив собой монахиню от Доша. Перекрывая лязг металла и крики страха, он обратился к солдатам:

– Братья мои! Мы – Свободные, ибо идем, чтобы принести смерть Смерти. Ваше покаяние принято – вы прощены. Тех, кто хочет присоединиться к нам, мы примем с радостью. Оставьте свое оружие, восстаньте и следуйте за мной.

Он двинулся дальше, и сразу же под ногами Сотни захрустел гравий. Чей-то щит толкнул Доша вперед, так что у него не оставалось иного выбора, как идти. Улыбаясь, Д’вард шагал вперед, протягивая руки ниолийским солдатам, которые пали на колени по обе стороны дороги. Мало кто из них остался в броне; многие разделись догола, и почти все всхлипывали от страха и тянулись к Освободителю, ища его благословения. Синей монахини видно не было. Сзади ликовала толпа паломников.