Письма из Гималаев - Райнхольд Месснер

к пастбищу, ночевать в больших черных шатрах из шерсти яков, целый день проводить на свежем воздухе вместе с животными – это, конечно, романтично, но здешняя зима для европейца была бы кошмаром.

РАЙНХОЛЬД МЕССНЕР, У КОЧЕВНИКОВ В ЛАДАКХЕ

1 марта 2014

Осматриваем зимнюю стоянку тибетцев в Ладакхе: на краю холма – десятиметровая ступа, обнесенная каменной стеной, она стоит тут уже сотни лет. Столько же времени здесь, на берегу озера Цо-Кар, существует зимняя стоянка тибетского клана. Летние пастбища находятся в тибетском Чангтанге[75].

Сейчас здесь полдесятка семейств с принадлежащими им пятью сотнями овец, сотней яков и так называемых кашемировых коз. Жители топят снег, добывая питьевую воду, запасают сколько-то сена на случай непредвиденных обстоятельств, скот кормят очистками и зерном. Их дома, от силы шести метров в ширину и пяти в длину, представляют собой разделенное на две части помещение – на одной половине хранятся припасы, второе – жилое, здесь готовят, едят и спят.

Будучи гостем одной такой семьи, не могу надивиться на их уют и на то, какое жизнелюбие излучают дети. Хозяйка только что напекла традиционное тибетское печенье кабце, в то время как ее муж нарезал овечий сыр, который затем перемешал примерно с четырьмя килограммами овечьего масла. Получилась сладковатая, очень питательная масса, которую по случаю тибетского Нового года, наступающего завтра, будут есть около двух недель. Это также основной продукт питания в долгих переходах от стойбища к стойбищу.

На некоторых стоянках довольно грязно, но все животные выглядят здоровыми и упитанными. В отличие от низкорослых тибетских пони, стоящие вокруг несколько автомобилей не работают. Повсюду валяются запчасти, словно на случай, если вдруг кто-то захочет попытаться собрать из них целую машину. А так тибетцам под силу справиться с любыми трудностями.

РАЙНХОЛЬД МЕССНЕР, ЛЕХ

2 марта 2014, ТИБЕТСКИЙ НОВЫЙ ГОД

В Лехе ранним утром захожу в гости к одному учителю. Его дом по случаю праздника украшен снаружи и внутри, равно как и домашний алтарь. Под алтарем аккуратно разложены кабце, заготовленные на две недели. Жилье маленькое, но уютное, тепло, везде прибрано.

Днем оказываюсь в городе, в зале для официальных церемоний. Ощущение такое, что очутился в Диснейленде. Какие контрасты! Утром – семейная пара, празднующая Новый год две недели, как это принято в Тибете, а здесь – представители ладакхских властей: высшие военные чины, политики и члены местных организаций, которые делают вид, что в их регионе нет никаких проблем.

Гости прибывают на внедорожниках, все с шоферами, и по тому, как они ведут себя, сразу понятно их отношение: никто не должен стоять у них на пути. Они рассаживаются за столы под музыку, исполняемую ладакхцами, – прямо как в Америке. Словно на современной берлинской дискотеке, на такой же громкости звучат индийские и тибетские песни. А гости, большинство из которых не обращает внимания на происходящее, сдержанно хлопают и налегают на закуски, которые накладывают официанты. Формальная часть начинается с приветствий от всех присутствующих официальных лиц, затем следуют речи тех, кто «неустанно работают на благо местного населения» и намерен совершить еще много благодеяний. Вечер ведет девушка с хорошим английским. Прекрасно зная, что жители Ладакха не слышат их слова, чиновники гордо покидают торжество: Новый год наступил.

РАЙНХОЛЬД МЕССНЕР, КХАРДУНГ-ЛА, ДОЛИНА НУБРА

3 марта 2014

Выезжаем из Леха затемно. На первом пропускном пункте устанавливаем цепи на колеса и едем по заснеженному склону по серпантинам, постепенно набирая высоту. Проблемы доставляют встречные машины, с которыми сложно разминуться, и замерзающие трубки подвода топлива. В очередной раз внедорожники приходится приводить в рабочее состояние, отогревая салон собственным дыханием, а рабочие узлы – огнем или кипятком.

На перевале около 5400 метров очень холодно, примерно минус двадцать пять, и дует ветер. Время за съемками и борьбой с барахлящими двигателями проходит незаметно.

Спуск в долину Нубра обходится без происшествий, на ночь останавливаемся в придорожной гостинице на пути в базовый лагерь ледника Сиачен.

Утром следующего дня едем через коридор из гигантских гранитных стен, они производят сильное впечатление. Дорога проходит по плоской речной долине, над которой справа и слева возвышаются пики высотой километр и более, они уходят в облака. Как в Йосемити, только тут все надо умножать на десять. Переезжаем по железному мосту и попадаем в лагерь. Нас уже ждут и встречают, одновременно оберегая и контролируя. Комендант приглашает к себе, велит накрыть стол с напитками и закусками, устраивает показ диапозитивов и рассказывает об истории и целях сиаченской операции, обращая особое внимание на количество людей, которые за все это время пали жертвами пакистанской агрессии. Разумеется, все подается с индийской точки зрения.

Полковник Бык Кумар – сорвиголова, который в бытность военным альпинистом вознамерился завоевать для Индии ледник Сиачен. Его экспедиции в никого не интересовавший до этого район вынудили пакистанцев заявить свои права на ледник.

С тех пор вот уже тридцать лет (1984–2014) высоко в горах, вдоль всего хребта Салторо, идет позиционная война. Линия фронта здесь растянулась почти на сто десять километров.

РАЙНХОЛЬД МЕССНЕР, БАЗОВЫЙ ЛАГЕРЬ, ЛЕДНИК СИАЧЕН

4 марта 2014

Как получилось, что столько жизней и денег – с пакистанской стороны речь о шести, а с индийской о десяти миллиардах долларов – было положено, чтобы оборонять клочок земли, где никто не живет, ничего не растет, а полезные ископаемые не начнут добывать и через тысячу лет? Это лишь ледник в районе, где крупнейшие скопления льда за пределами полюсов и немногих других неполярных регионов, каменные глыбы и горы. На пограничных постах здесь несут службу в постройках с куполами из кевлара и пластика. Служат от четырех до шести месяцев. Условия тяжелейшие. Температура воздуха может опускаться до минус пятидесяти, часто дуют сильные ветры, сходят лавины, полно других непредсказуемых природных условий.

Да, исследователи и альпинисты в прошлом добирались сюда, ведомые любопытством или желанием покорить вершину, но добровольно. Солдаты, прошедшие специальную подготовку, служат здесь не по своей воле, но принимают это как данность, и все они, кажется, вполне охотно выполняют свои обязанности. Служба на такой высоте, разумеется, дает повод для гордости. Даже если сейчас перемирие.

Мы присутствуем на своего рода презентации для новобранцев, которых для службы на леднике собирают со всей Индии. Нам показывают, чему должен научиться прошедший физический отбор боец, прежде чем его отправят на высоту. Поднимаясь из лагеря в лагерь и таким образом акклиматизируясь, солдаты за две недели попадают в царство снега и льда, представление о котором не даст никакая фантазия.

Эта позиционная война в Каракоруме немного напоминает события на фронтах в Доломитах и Ортлере во время Первой