Фаина Раневская - Матвей Гейзер

В середине 1960-х годов, когда советским режиссерам было, наконец, позволено ставить пьесы современных западных авторов, Завадский неоднократно обращался к европейской и американской драматургии, лично общался с Артуром Миллером, Бертольтом Брехтом, Генрихом Бёллем. Одним из результатов этого общения стала блистательная постановка по роману Бёлля «Глазами клоуна» с Геннадием Бортниковым в главной роли. Попасть на этот спектакль было не то чтобы трудно — невозможно, зрители по ночам стояли в очереди за билетами. Даже самой Раневской оказалось непросто его увидеть.

Немудрено, что следующая ее роль также оказалась связана с пьесой иностранца — американского драматурга Джона Патрика. Она сыграла главную роль в поставленном в 1966 году спектакле «Странная миссис Сэвидж». Сюжет необыкновенный для советской сцены — большая часть действия происходит в психиатрической больнице. У миссис Сэвидж скончался муж, и она оказалась полновластной хозяйкой огромных семейных капиталов. Дети решили, что она не сумеет правильно распорядиться деньгами, и отправили ее на лечение в психушку. Заметим, собственных детей у миссис Сэвидж не было — были лишь пасынки и падчерицы, но, согласно завещанию, владелицей наследства стала именно Сэвидж. Дети сделали все, чтобы настроить медперсонал против своей мачехи, но вскоре — не последнюю роль здесь сыграли доброта и характер миссис Сэвидж — у нее появились союзники среди пациентов больницы. В итоге объявленная безумной пожилая женщина оказалась более нормальной, чем ее молодые родственники, одержимые жаждой богатства.

Неожиданно для многих Завадский пригласил режиссером этого спектакля Леонида Варпаховского, который лишь недавно вернулся в Москву после восемнадцатилетнего пребывания в сталинских лагерях, но сохранил свой талант и желание работать. Варпаховский в то время мало знал Фаину Георгиевну, но, посмотрев ее в других спектаклях, решил, что хочет видеть в роли миссис Сэвидж только ее. Его предупредили, что работать с Раневской очень непросто: «Кто будет режиссером, вы или Раневская, сказать трудно. К тому же она будет утверждать, что „родилась“ в недрах МХАТа, что сам Немирович-Данченко мечтал видеть ее в своем театре. Много чего может говорить о себе Раневская, но не делайте ей замечаний». «С такими актерами, — озадаченно заметил Варпаховский, — мне еще работать не приходилось». Все эти разговоры не оттолкнули его от встречи с Раневской, а скорее заинтриговали.

Работать с актрисой режиссер начал весьма своеобразно. Их первые встречи, переходящие в репетиции, происходили на одной из скамеек Сретенского бульвара. Фаина Георгиевна долго не могла понять методику работы Варпаховского, но талант в нем учуяла быстро и от работы с ним не собиралась отказываться. Постепенно их «творческая лаборатория» на бульваре стала привлекать внимание случайных прохожих: «Фаина Георгиевна, произносите слова роли так, чтобы на вас не оборачивались». Иногда Раневская вдруг прекращала репетицию, сообщала, что ее дома ждет собака — любимый по кличке Мальчик, — и приглашала Варпаховского к себе домой. Дальше она почти каждый раз предлагала режиссеру погладить «псину» и ревниво справлялась о том, нравится ли ему Мальчик. Леонид Викторович, как и многие, заработавший в лагерях стойкую неприязнь к собакам, отвечал уклончиво. Постепенно репетиции «Странной миссис Сэвидж» перенеслись на квартиру Раневской.

Варпаховский не раз жалел о своем решении, но тем не менее отказаться от Раневской уже не мог. Поговаривали, что, когда Завадский предлагал на роль Сэвидж других актрис, Варпаховский и слышать об этом не хотел: «Только Раневская может сделать этот спектакль триумфальным».

Я видел Раневскую в этом спектакле не раз и, с каждым разом всматриваясь в ее лицо, понимал, что присутствую при сотворении чуда. Я видел слезы на глазах многих зрителей, когда шел спектакль, и хотя его финал вполне оптимистичен, зрители уходили со слезами на глазах. Елизавета Моисеевна, которую я тоже не раз видел в зрительном зале, говорила мне: «Какое счастье, что у Варпаховского хватило терпения выдержать Фаину!» А спектакль шел более ста раз — каждый раз по-новому, но всегда с триумфом.

С первой звездой советского кино Любовью Орловой Раневская познакомилась, скорее всего, в 1946 году на съемках фильма «Весна». Почему Александров привлек к участию в этом фильме Раневскую, вполне объяснимо — он всегда любил участие звезд в своих фильмах. В тот период Раневская ближе познакомилась и с самим Александровым, и с его очаровательной супругой, но по-настоящему их сдружил спектакль «Странная миссис Сэвидж», главную роль в котором Раневская довольно неожиданно решила уступить Орловой. Впрочем, неожиданность эта легко объяснима. Спектакль держался в репертуаре Театра имени Моссовета немало лет, роль миссис Сэвидж Раневская сыграла около ста раз, и каждый раз в ее игре появлялось что-то новое. Елизавета Моисеевна Метельская рассказывала: «Мне всегда казалось, а скорее, я чувствовала, что Фаине Георгиевне уже надоела миссис Сэвидж, то есть она созрела, чтобы расстаться с ней, но вместе с тем очень боялась, что ее будущая сменщица может превзойти ее в этой роли, ведь театр не кино, и увиденное на сцене сегодня завтра может оказаться совсем иным».

Уже через год после премьеры, в августе 1967 года, она направила руководству театра заявление, больше похожее на ультиматум:

«Спектакль „Странная миссис Сэвидж“ пользуется большой популярностью, и мое участие в нем налагает на меня особую ответственность, которую я одна не в силах нести.

В последнее время качество этого спектакля не отвечает требованиям, которые я предъявляю профессиональному театру. Из спектакля ушло все, что носит понятие искусство.

Чувство мучительной неловкости и жгучего стыда перед зрителем за качество спектакля вынуждает меня сказать вам со всей решимостью: или спектакль в таком виде должен быть снят, или немедленно, безотлагательно должны быть Вами приняты меры к сохранению спектакля в его первоначальном виде.

Для этого необходимо:

восстановить спектакль в первом составе (исключая больного Афонина);

провести с этим составом хотя бы две репетиции с режиссером-постановщиком Р. Варпаховским при участии главного режиссера театра.

Этими требованиями я делаю последнюю попытку спасти спектакль.

Если эти меры не будут приняты, я буду вынуждена отказаться от участия в спектакле.

Прошу Вас учесть, что мое решение твердо и неизменно».

Ее предложения были частично приняты, но недовольство накапливалось, и в начале 1970-х Раневская твердо решила отказаться от участия в спектакле. Быть может, одной из причин этого стала смерть ее партнера, замечательного актера Вадима Бероева (он умер в конце 1972 года). Но расстаться со спектаклем Театр имени Моссовета не пожелал, и тогда возникла мысль заменить «незаменимую» Раневскую. Конечно, и у Завадского, и у директора театра Лосева имелись сомнения по этому поводу, но выбора не было. Они предложили роль миссис Сэвидж Любови Орловой. Разумеется, вполне объяснимо, что Фаина Георгиевна при всем уважении к Орловой ревностно относилась к этому предложению.