За пригоршню чар - Ким Харрисон

— Молчаливый партнер, а? — отметил Маршалл. Дженксприоткрыл глаз и снова закрыл. — Знаешь, — продолжил капитан,выпуская мою руку. — Я бы эту шуточку пропустил мимо ушей, потому что тымиленькая, а у нас не так много бывает красивых ведьмочек-туристок. Ноэто?.. — Он махнул рукой в сторону острова. — Слушай, может, простопойдем поужинаем?.

Я прищурила глаза и наклонилась к самому его лицу:

— Вот что, мистер капитан корабля по имени «Чупа-чупс»!Мне плевать, веришь ты мне или нет. Мне надо попасть на остров, и я нырну ствоего катера. Я хочу выменять лишний амулет, чтобы мой бойфренд… — ястиснула зубы, — мой бывший бойфренд не замерз по пути. Вообше-то, я всетри амулета хочу выменять, потому что у меня ни одного амулета от холода нет, аэто хорошая штука. Я бы взяла напрокат еще один комплект снаряжения дляподводного плавания, за дополнительную плату, конечно. Если я что-то потеряю наобратном пути, а такое очень вероятно, ты можешь снять его стоимость с моейкарты — она у тебя.

Он уставился на меня долгим взглядом. Мне тошно было отадреналина.

— Так все взаправду?

— Да! Да, взаправду. Я же только об этом и твержу, нет?

Насупив безволосые брови, он оценивающе на меня посмотрел.

— А откуда мне знать, что твои амулеты будут стоящие?Пахнешь ты хорошо, но это мало что значит.

Я глянула на Дженкса, и он кивнул.

— Он пикси, — сказала я, мотнув в его сторонуголовой. — Я его сделала большим, чтобы он мог выдерживать холод, покаищет сына.

Строго говоря, чары готовила Кери, но это уже детали. Это наМаршалла произвело впечатление, но вслух он спросил только:

— Его сын — твой бойфренд?

Я пришла в бешенство. Руки даже затряслись от желаниязаорать.

— Нет. Но сын Дженкса на него работал. И он не мойбойфренд. Он бывший мой бойфренд.

Длинно вздохнув, Маршалл оглядел сперва Дженкса, потом меня.Я ждала, почти не дыша.

— Боб! — крикнул он на нос, и я так изастыла. — Пойди сюда и помоги мне надеть баллоны. Мы с мистером и мизМорган отправимся на расширенную экскурсию. — Он глянул на меня, отметилмое очевидное облегчение. — Сказал бы мне еще кто, почему я этоделаю, — тихо добавил он.

Холод мне не нравился. Не нравилось, что на меня давит такаятолща воды. Не нравилось, что даже полоска суши не отделяет меня от океана —только вода. И очень не нравилось, что не так давно я посмотрела «Челюсти» поканалу киноклассики. Два раза посмотрела, дура.

Мы довольно долго плыли, затерянные между серой воднойповерхностью и серым дном — где-то далеко; плыли на такой глубине, чтобы нас незадевали винтами проходящие суда, но свет сюда еще доставал. Маршалл откровеннонервничал, что мы выплыли из безопасной зоны, помеченной флагом, но он был ещедостаточно молод, чтобы получать удовольствие от нарушения правил. Может,потому он мне и помогал — вряд ли здесь такая уж интересная жизнь.

Клаустрофобия от дыхания под водой меня отпустила, но несовсем. Маршалл взял азимут с катера, и нам надо было только егопридерживаться, следя по компасу на наручной консоли с манометром. Первым плылДженкс, я вторая, а Маршалл замыкал процессию. Холодно было, несмотря наамулеты, и чем дальше мы продвигались, тем больше я была рада, что они у насесть.

Маршалл от этого приключения не получит ничего, кроме воспоминаний,которыми ни с кем нельзя будет поделиться. Он только одно потребовал, и ябыстро согласилась, выдвинув встречную просьбу.

Он обещал проводить нас до острова, но хотел сразу забратьвсе свое снаряжение с собой. Он не столько боялся, что его лишится, сколько,что мы с Дженксом додумаемся поплыть обратно через пролив и какой-нибудь танкерразмелет нас на кусочки. Соображение разумное, но согласилась я не радисобственной безопасности, а ради Маршалла. Мне хотелось, чтобы он без проблемвыбрался из этой истории. Ему здесь жить. Если меня поймают, и вервольфызаподозрят, что он нам помогал, они могут ему отплатить. Я взяла с негообещание, что он вернется на катер, закончит программу экскурсии и вернется кпричалу, будто ничего не было.

Еще я его попросила забыть обо мне, но эгоистично надеялась,что не забудет. Приятно было бы поговорить о колдовстве с тем, кто занимаетсяим профессионально. Не так часто мне такой случай выпадает.

Вода вокруг понемногу стала проясняться от света,отраженного поднимающимся дном; я поняла, что мы приближаемся к острову, и ввены хлестнул адреналин. Из-за течения берег оставался обрывистым, и когда мыостановились метрах в десяти от берега, под моими ластами оказалось дно изобкатанной гальки размером с кулак.

Пункт первый: проверка. Я выглянула на поверхность; сердцеколотилось от нагрузки. Маршалл нас предупреждал, но все равно мы такого неожидали. Плыть со скоростью неторопливой рыбы оказалось совсем не так просто,как мы думали. Ноги были совсем резиновые, а все остальное будто свинцомналилось.

Возвращение к ветру и звукам было потрясением. Я вгляделасьсквозь затуманенную маску в пустой — слава Богу — берег, потихоньку проплыладальше и села по горло в воде, у берега чуточку более теплой. Стащив маску иубрав загубник, я, наконец, вдохнула режущего, но не воняющего пластикомвоздуха.

Дженкс уже был на берегу, на лице его отпечатались красныеследы от маски, и выглядел он усталым, как и я. Непривычные мускулы работают,решила я, а может, для него слишком холодно. Маршалл всплыл в вихре пузырьков,я глянула на катер и порадовалась, что вижу только белое пятнышко на горизонте.Чем дальше он стоит, тем меньше вероятность, что вервольфы сочтут его угрозой.

— Ты как, ничего? — спросила я Дженкса, и онкивнул, явно страдая от холода, несмотря на выданный Маршаллом амулет. Радуясь,что могу сесть и перевести дух, я оглядела пустой берег. Все было мирно и тихо,только чайки бегали по узкому пляжу и кричали, прикидывая вероятность найтиеду.

Я бы за три минуты сюда долетел, — сказал Дженкс,избавляясь от сбруи.

Ага, — подхватила я. — А на полпути шлепнулся быот холода в воду на радость рыбам.

Джакс летал, — кисло возразил он. — А я и таквот-вот шлепнусь в обморок от холода. Как ты это выносишь, Рэйч? Тинкинытитьки, у меня кое-что щас отвалится!

Я хмыкнула, сняла перчатки и замерзшими руками взялась запояс. С Дженксовой помощью я избавилась от баллонов, и мне стало в сотню разлегче. По пути я умудрилась снова ободрать подживающие суставы на пальцах, нокровь на таком холоде не текла. Глядя на окаймленные белым кровавые ссадины, яподумала; что такими темпами они никогда не заживут.

Маршалл встал на ноги, весь обтекаемый в сделанном на заказчерно-золотом гидрокостюме, поднял маску на лоб.

— Рэйчел, — сказал он с тревогой в карих глазах. —Я передумал. Нельзя тебя здесь бросать.