За пригоршню чар - Ким Харрисон

— Не разбиваются о шерсть, — сказал Дженкс. —Может, когда ближе подойдут…

Я облизала губы, плотнее сжала рукоятку. Блин, как нехотелось тратить сонное зелье на волков! Но разделить судьбу оленя тоже нехотелось. Эти волки не боялись людей. А вывод, который из этого следовал, мнесовсем не нравился. Они охотились вместе с вервольфами.

Пульс у меня пустился вскачь, когда ближайший волк побежалко мне. Мгновенно всплыло воспоминание о Карин, прижавшей меня к полу и чуть незадушившей. О Господи, эти волки челюсти не разожмут. А я не могу поставитьзащитный круг.

— Стреляй, Рэйч! — крикнул Дженкс. — С моейстороны еще трое идут!

Адреналин вскипел, забрасывая меня в нереальную высотубоевого спокойствия. Я выдохнула и нажала на спусковой крючок, целясь в нос.Ближайший волк взвизгнул и упал на месте. Остальные наступали по-прежнему. Язадыхалась, продолжая стрелять и молясь, чтобы хватило задержанного воздуха,

Стой! — крикнул издалека мужской голос. Я повернуласьна треск кустов.

Рэйчел! — закричал Дженкс, падая.

В меня врезалась черная тень. Я завопила и рухнула, едвауспев сгруппироваться; прошлогодние листья оцарапали мне щеку, мускусный запахвервольфа ударил в нос. Память о зубах Карин на шее меня парализовала.

— Они живы! — крикнула я, закрывая лицо. —Черт, не трогай меня, они живы!

Здесь не соревнование за место альфы, на нас просто напалипосреди леса, можно трусить, сколько захочу.

— Рэнди, стоять! — крикнул мужской голос.

У меня есть пистолет. Есть пистолет. Эта мысль пробиласьсквозь мой страх: я могу вырубить сукина сына, если придется, но может, свалитьего — не лучший вариант. Раз уж нас обнаружили, лучше с ними договориться.

Поваливший меня вервольф схватил меня пастью за плечо, и ячуть не сорвалась.

— Сдаюсь! — крикнула я, зная, что это можетзапустить другую цепочку реакций. Пальцы по-прежнему сжимали пистолет, и еслиничего не изменится очень быстро, я этого гада завалю.

— Слезь с нее, — тихо и спокойно сказалДженкс. — Ну! У меня перед глазами была только вервольфья шерсть —длинная, шелковистая, коричневая. От него исходила сырая, теплая волна мускуса.Меня затрясло от избытка адреналина, когда он зарычал, не выпуская моей руки изпасти. Я различила быстрые шаги трех пар ног — нас окружили.

— Кто это? — расслышала я шепот.

— Будет игрушкой для щенков, если не бросит сейчас жесвою рогатку, — донеслось в ответ.

Я сделала вдох, мечтая, что дрожь прекратится.

— Если этот чертов волк сейчас же меня не отпустит, яего заколдую! — крикнула я, очень надеясь, что голос у меня не дрожит.

Вервольф зарычал, и мне только и оставалось завизжать: «Ясерьезно!», — когда он сильнее сжал зубы.

— Рэнди, да уберись ты от нее, кому сказали! —крикнул первый голос. — Она правду говорит, они не мертвы, толькоотключились. Брось ее.

Хватка на плече еще чуть усилилась и исчезла. Зажав плечорукой, я села и оглядела поляну, стараясь не трястись. Поляну запрудили волки ивервольфы — последние, кроме одного, в человечьей ипостаси.

Дженкса окружили трое в коричневом камуфляже и с чем-товроде винтовок. Не знаю, что это было за оружие, но достаточно мошное на вид,чтобы понаделать в нас дырок. Дженкс так и не опустил руку с рогаткой,нацеленной на четвертого вервольфа, стоящего чуть в стороне от всех. Он-то какраз оружия в руках не держал, но ясно было, что он главный, потому что набейсболке у него сияла металлическая эмблема, а не нашивка, как у прочих. Ипостарше он был. В кобуре на поясе у него висел пистолет, а лицо разрисованокоричневым гримом. С-супер, я попалась гребаным «выживальщикам». Простосчастье, блин.

Тот вервольф, что прыгнул на меня, обнюхивал трех спящихволков. Где-то невдалеке завыл еще волк, я вздрогнула и села прямей.

— Могу я встать?

Вервольф с эмблемой на кепке фыркнул.

— Вот не знаю, мэм. Можете?

Очень, очень остроумно.

Приняв его ответ за разрешение, я с мрачным видом встала иотряхнула с себя листву и сучки. Он говорил слегка в нос, будто вырос на Юге.

— Оружие сюда давайте, — сказал он, следя закаждым моим движением. — А еще сумку и все амулеты.

Целых три секунды я колебалась, потом высыпала шарики наземлю и все раздавила, и только потом бросила ему пистолет. Он поймал его снебрежной легкостью, весело улыбнувшись. Взгляд задержался на моей шее с явнымиследами зубов вервольфа, а я состроила злобную рожу. Бог ты мой, может, мненадо было водолазку надеть для штурма вражеской крепости?

— Ведьма? — спросил он.

Я кивнула, бросая ему сумку и оба амулета. Лучше б я ихМаршаллу отдала, все равно пользы никакой.

— Я пришла из-за Ника, — сказала я, дрожа теперьот холода. — Что вы за него хотите?

Окружившие нас вервольфы очевидно расслабились. Дженксдернулся, когда один потянулся к его рогатке, а я ничего не сделала, когда ониповалили его на землю и отобрали и рогатку, и поясную сумку — будто школьныегопники у пацана после уроков. Стискивая зубы при звуках ударов, я смотрела нена них, а на вожака, пытаясь понять, с кем мы имеем дело. Он не альфа, решилая, пока его щенки укрощали Дженкса. Но судя по чисто выбритой роже и по осанке,занимает в стае достаточно высокое положение.

В солдатских ботинках на толстой подошве он был моего роста,что для вервольфа очень неплохо; хорошо сложен и подтянут, узкоплеч, с фигуройбегуна. Изящный, никак не массивный. Лет тридцати пяти — сорока: пострижен онбыл слишком коротко, чтобы понять, седой он или просто блондин.

Дженкс с омерзением стряхнул с себя трех вервольфов и встал— угрюмый побежденный пикси. На лбу кровавая ссадина, и руки тоже разбиты вкровь. Он посерел, когда увидел кровь, потерял всю волю к сопротивлению ипослушно встал за мной, когда нам сказали идти к дороге.

Ну что ж, пора встретиться с боссом.

Пока нас трясло по лесной дороге, ветер высушил пот ипревратил мои кудри в спутанные лохмы. Нас с Дженксом посадили в открытый кузов«Хаммера», — вау, открытая машина! — вервольф со значком на кепке иеще трое его подчиненных уселись напротив с оружием напоказ. Очень некстати,потому что был бы там кто-то один, можно было б его уложить и выпрыгнуть — ну,если не бояться выстрелов из кабины. Но у Дженкса по голове текла кровь, онвесь трясся, прижимая к ране чистый бинт, который ему дали оборотни. Рана непоказалась мне сперва опасной, но сейчас у него вид был такой, словно он в пятьминут загнется. Надо выяснить, что с ним на самом деле, прежде чем пускаться вавантюры.