Вереск на камнях - Ульяна Гринь

— Но вы-то знаете?

— Приходилось сталкиваться. А ты-то откуда знаешь?

Я молча показала ему камень на шнурке. Велес наклонился ближе, и меня обдало запахом волчьих шкур и мокрой псины. Иреанин поцокал языком:

— Да, осколок первой жизни. Откуда он у тебя?

— Цыганка дала. Первая жизнь говорит через цыганок.

— Не связывайся с этой сущностью, — он покачал головой и отстранился. — Она не наша.

— Как это «не наша»? А чья тогда?

— Откуда мне знать? Я просто очень старый иреанин, мне ничего не надо, только покой и иногда развлечением погонять людей по полям. А эта первая жизнь… Она старше меня, старше этих полей и лесов, чуть ли не такая же старая, как сама земля. У неё нет тела, нет души. Даже у нечисти есть тело и мысли.

— А у первой жизни нету, — пробормотала я. — Но ей что-то нужно от меня.

— Быть может, ей нужно тело?

От этой мысли я похолодела. Ребёнок главный! Нет, зачем ей тело моего ребёнка? У неё есть цыганки, пусть пользуется! Зачем ей младенец?

Блин!

А вдруг и правда?

Я положила руки на живот, и, словно в ответ, малыш сонно пнул меня пяточкой в ладонь. Мол, мамаша, чего не спится? Шла бы отдохнуть и мне бы поспать дала… Прости, сыночек, мы обязательно отдохнём, только надо пережить эту сумасшедшую ночь…

Шум тяжёлых шагов по земле, которые отдавались вибрацией во всём теле, заставили вздрогнуть и оглядеться. Волки гнали медведя — с них ростом — прямо к нам. Я юросилась к нему, узнав:

— Бер, Берушка! Как ты? Всё в порядке?

Медведь поднялся на задние лапы и заревел:

— Пошто привели?!

— Бер, это же я, Руда!

— Да вижу! Я лешего гонял! Он, сволочь, с кикиморами коров решил в болото загнать!

— Фу ты, я боялась, что нечисть в тебе возьмёт верх!

— Руда… — протянул Бер, опускаясь на все четыре лапы. — Ты так плохо обо мне думаешь?

— Прости, — смеясь от счастья, я обняла его мохнатую шею. Он помотал головой, буркнул:

— А ты-то что делаешь снаружи? Велесова ночь, все люди должны дома сидеть!

— О тебе волновалась, — я отстранилась и сказала Велесу, который смотрел на нас с прищуром: — Спасибо вам за Бера, теперь мы пойдём домой.

— Куда домой? — возмутился медведь. — Нечисть барагузит! Надо её окстить!

— Без нас обойдутся, — отрезала я.

Велес фыркнул в бороду:

— Дай нечисти развлечься! Что ты скучная такая?

— Нельзя. Я живу в этой деревне и не позволю им хулиганить, — строго ответила я. Велес кивнул:

— Права. Иди, что уж. Никого не заберу здесь, поскачу дальше.

— Спасибо вам, — сказала с чувством. — Дай вам бог долгой жизни.

— Нет уж, не надо. Зачем мне долгая жизнь? — рассмеялся трёхметровый старик. — Вот тебе, человечка, долгой жизни и много детей!

— Хоть одного бы сохранить, — вздохнула я.

Велес свистнул. Его верховой волк подбежал, подставил шею. Велес чесанул пятернёй с животного несколько прядок шерсти, протянул мне:

— Возьми. Если понадоблюсь — пусти шерсть по ветру и позови. Вижу: ты к нечисти с уважением, и Мокошь тебя одарила.

— Спасибо, — повторила я. — Это было необязательно, но спасибо.

Велес оседлал волка и гикнул. Вся стая сорвалась с места, а старик напялил на лицо маску черепа и пятками подогнал своего «жеребца», чтобы тот стартанул в ночь.

А я обернулась к Мечку:

— Ну, пошли, что ли.

— Я помру, — сообщил тот. — Я точно помру с вами всеми.

— Не помрёшь, — обнадёжила я его. — Беги лучше домой да соли подкинь в огонь.

Мечко глянул на Бера, получил его молчаливое согласие и бросился в направлении к дому. А я повернулась к медведю:

— Что ж там с лешим?

— Да успел ему вломить, пока не прибежали эти волки.

— Молодец, — рассмеялась. Вдруг услышала шум со стороны деревни, вгляделась. Бежали щенки. — Лютик?

Лютик прыгнул на меня лапами, взволнованно затявкал:

— Хозяйка! Хозяйка! Хозяйка! Хозяйка! Хозяйка!

— Что?!

— Силки прибежала, сказала: там какие-то гады цветы крушат!

— Какие цветы? — удивилась я, глядя на Силки. Та нервно зарычала:

— Маленькие, злые, крушат! Все разорвали, все раскопали! Моя хозяйка будет плакать!

— Да ясен пень будет, — буркнула я. — Ладно, пошли.

Бер прилёг передо мной, сказал:

— Залазь, довезу быстрее, чем ты дойдёшь.

Я с благодарностью легла на спину медведя, уцепившись руками за шерсть на загривке, и он поднялся, закачал меня из стороны в сторону, а щенята заскакали по обе стороны медвежьего киля, лая:

— Бегом, бегом!

Бер ускорил шаг. Очень скоро мы оказались у дома Лагутина. Я соскользнула со спины медведя и воскликнула:

— Там кто-то есть!

— Есть, — сказал Бер и принюхался: — Нечисть.

— От сволочи, — с чувством сказала я и попросила медведя: — Калитку открой.

Бер мотнул головой и надавил плечом на железо калитки. Оно поддалось так быстро, что я даже брови подняла. Вот вам и надёжная защита! А тут мы просто прошли на территорию и направились к саду, где беспеределили нечистики.

Маленькие голые существа размером с локоть с хохотом скакали по цветнику и рвали Олины цветочки с корнем, ломали их и топтали. Я гаркнула громко:

— А ну! Что мы тут делаем?! Безобразничаем?!

Они остановились, замерли. Посмотрели на меня. А потом все разом оскалились и пошли на меня. Их маленькие острые зубки напомнили мне шуликунов из болота десять тысяч лет назад. Но рядом не было Болотного царя, чтобы подстраховать. Только Хозяин леса…

— Застыли на месте! — приказала я властным тоном, хотя внутри всё дрожало от страха. — Перестали хулиганить!

Существа переглянулись, потом хором завизжали, протянули к нам с медведем цепкие ручонки со скрюченными когтистыми пальцами. Бер отодвинул меня за спину и, раскрыв пасть, оглушающе заревел. Мне пришлось даже уши зажать ладонями! Оба щенка залаяли, то приближаясь к нечистикам, то отскакивая проворно. Медведь сгрёб одного из существ лапой и дохнул жарким зловонием из пасти:

— Слушай, что тебе говорит наследница первой жизни!

Нечистик запищал от страха и вдруг издал тот самый вопль, который я слышала, проснувшись. Остальные его товарищи бросились врассыпную из сада. Но меня такое положение дел не устроило. Я крикнула: