Триумф христианства - Барт Д. Эрман

В другой книге апокрифических «Деяний» схожие силы приписываются апостолу Петру. В одном из самых известных чудес Петра принимает участие говорящая собака. Петр приходит в Рим, чтобы встретиться там с врагом веры – на сей раз не язычником, а еретиком, Симоном Волхвом, который губит веру христианскую в столице империи, впечатляющими чудесами убеждая христиан, что его лжеучение верно. Обращают в веру именно чудеса – и большая часть «Деяний Петра» посвящена «дуэлям на чудесах» между истинным апостолом Христовым и порочным лжеучителем.

Прибыв в город, Петр, к большому недовольству своему, узнает, что один из местных христианских вождей, Маркел, поселил нечестивого Симона под своей крышей. Петру туда войти не позволяют – еретик страшится его силы, – но Петра это не останавливает. Он спускает с цепи большого пса, наделив его человеческим голосом. Пес, вбежав в дом, сообщает Симону Волхву, что Петр ждет его снаружи – ив очень дурном настроении. Вернувшись к Петру, собака передает ему ответ Симона: тот готов к поединку. На этом бедное животное испускает дух. Результатом становится массовое обращение: «Множество людей с величайшим изумлением узрели говорящего пса – и многие пали к ногам Петра». Другие же, для которых одного потрясения за день оказалось недостаточно, стали просить Петра показать еще какое-нибудь чудо – и Петр воскресил копченого тунца и бросил его в воду. И снова «многие из тех, кто это видел, последовали за Петром и уверовали в Господа»[146].

Далее следуют магические состязания между Симоном Волхвом и Петром: одно чудо сменяет другое, пока наконец каждый горожанин не выбирает свою сторону – одни за еретика, другие за апостола. В какой-то момент Симон и Петр сходятся в официальном поединке на арене перед всеми римлянами, включая сенаторов и городских префектов. Чтобы поединок велся честно, главный префект устанавливает его правила и посылает на арену раба, чтобы объявить эти правила обоим участникам. Симон сверхъестественным способом убивает раба, а Петр его воскрешает.

Происходит это так: Симон что-то шепчет рабу на ухо, и тот падает мертвым. Префект немало обеспокоен, не в последнюю очередь потому, что этот раб, оказывается, любимец императора, и теперь с префекта спросят за его смерть. Он просит Петра что-нибудь сделать, – и Петр, естественно, соглашается. Сообщив всем присутствующим, что Бог «многие знамения и чудеса творит через меня, чтобы отвратить вас от грехов ваших», он берет раба за руку – и воскрешает из мертвых. Далее – ожидаемый ответ: увидев это, множество людей восклицает: «Есть один лишь Бог – Бог Петра!»[147].

Схожие рассказы можно найти во всем корпусе апокрифических «Деяний апостолов»[148]. Да и не только там.

Помимо таких легендарных историй о приключениях апостолов у нас имеются два сообщения раннехристианской эпохи, описывающие миссионерскую активность позднейших проповедников, III и IV веков. Формально они выглядят как исторические, однако по сути скорее относятся к «легендам о святых», составляющим «агиографии» – чрезвычайно идеализированные и легендарные писания, в которых прославляются жизнь и чудеса тех или иных христианских святых.

Житие Григория Чудотворца

Григорий Тауматург, то есть «Чудотворец», живший в III веке, известен нам благодаря биографическому очерку, написанному более чем через сто лет после его смерти тезкой Григорием Нисским (335–394 гг.) Григорий Нисский – крупнейший богослов христианской Церкви, более всего прославленный своим вкладом в актуальные в те годы дискуссии о Троице. Из его рассказа о Чудотворце мы видим, что в представлении христиан IV века прошлые обращения язычников были массовыми и совершались в результате ясной и убедительной демонстрации божественной силы. Бог христиан побеждал языческих богов в открытой схватке. В «Житии Григория Чудотворца» рассказывается: впервые придя в Кесарию, город в Понтийской области (Северная Турция), он обнаружил там всего семнадцать христиан, а когда закончил свою миссионерскую кампанию, там оставалось всего семнадцать язычников.

Уже первый эпизод повествования дает ясное представление о том, что последует дальше. Вся Кесарийская область, читаем мы, была полна языческих храмов, алтарей и идолов. Григорий приезжает в город, и сильная гроза заставляет его укрыться от дождя в языческом храме. Храм полон зловония жертвоприношений; Григорий очищает его, сотворив знак креста и призвав имя Христово, чем вселяет ужас в обитающих здесь демонов, то есть языческих богов. Григорий проводит в храме ночь, молясь и воспевая гимны. На следующее утро, когда приходит храмовый сторож, демоны бросаются к нему и сообщают, что в храме им больше места нет. Тот в ярости, однако святой отвечает, что его бог имеет власть повелевать языческими демонами.

Сторож требует доказательств – и Григорий берет клочок папируса и пишет на нем приказ демонам: «Григорий – сатане. Войди!»[149]. Сторож кладет послание на алтарь – и только после этого оказывается в силах совершить обычные жертвоприношения. «Когда все это произошло, начал он понимать, что Григорий обладает божественной силой, которой, по-видимому, и повелевает демонами». Он просит показать еще какое-нибудь знамение силы – и Григорий охотно идет ему навстречу. Снаружи храма лежит огромный булыжник, который не под силу поднять человеку. Григорий приказывает ему сдвинуться. Булыжник взлетает и по воздуху перемещается в другое место. «Когда произошло все это, человек тот уверовал всем его словам и, оставив все (даже семью), последовал за Григорием». В «Житии» прямо говорится, что он «был обращен к истинному Богу не словом или звуком», а великими чудесами.

И это было только начало. Скоро «обитатели города начали толпами сходиться посмотреть на новые чудеса, и все жаждали увидеть Григория, который, хоть и человек, обладал поистине императорской властью над теми, кого они почитали за богов, и распоряжался демонами, словно своими рабами». Благодаря впечатляющим чудесам Григория обратился не только весь город, но и все соседние города и села.

Житие Мартина Турского

Примерно через двадцать лет после жизнеописания Чудотворца, созданного Григорием Нисским, христианский писатель Сульпиций Север (ок. 355–420 гг.) выпустил биографию еще одного святого миссионера, Мартина Турского из Галлии (современная Франция). В этом случае, однако, герой был современником автора, даже его духовным наставником. Сульпиций утверждает, что книга его основана наличных беседах со святым.