Любовь на мушке - Владимир Григорьевич Колычев

нее гостить, неизвестно.

— И что в итоге? — глянув на Ворошилова, к самому себе обратился Капитонов.

— А ничего. Если бы соседи домой к ней зашли, под одеяло заглянули, — качнул головой Вадим.

— Не заходили. Не заглядывали.

— А машину можно было и в соседнем квартале оставить.

— В том-то и дело… — кивнул Макар.

Вот если бы найти мужчину, с которым Поклонцева встречалась реально, вдруг ночью двадцать второго этот человек ночевал у нее? Он бы подтвердил, что Поклонцева Диденкова и Бабурова в дом не впускала. Но, увы, такого человека не было.

— Будем работать дальше, — сказал Капитонов. — Нужно выяснить, где Диденков и Бабуров находились на самом деле.

— Это вариант, — кисло улыбнулся Ворошилов.

Намаялся он, намучился, общение с людьми требовало не столько физических, сколько моральных усилий. Мало найти свидетеля, надо еще расположить его к себе, настроить на свою волну, а среди людей столько неуравновешенных типов! А Капитонов предлагал ему пообщаться с друзьями и знакомыми Диденкова и Бабурова, а там контингент особый, отмороженный.

Капитонов еще думал, с чего начать, когда Ворошилову кто-то позвонил и быстро что-то ему сказал. Услышав короткие гудки, Вадим вопросительно посмотрел на Макара.

— Котлярова звонила, Диденков там, в приюте.

— Ну и чего стоишь? К машине!

Макар старался не нарушать правила, на красный свет останавливался, ехал только на зеленый, но скорость превышал, причем не раз. И все-таки успел.

Диденков и Бабуров уже собирались сесть в свою машину, когда он перегородил им путь автомобилем. Назад сдавать смысла нет: дорога заканчивалась тупиком, и отморозки это понимали. Капитонов вышел из машины.

— Где Котлярова? — спросил он, нацеливаясь на удар.

— Да нормально все с ней! — Диденков уныло глянул на Бабурова.

Обидно им, не успели они уехать. А встреча с майором Капитоновым ничем хорошим не закончится, они понимали и это. Но все равно приехали. Значит, им что-то очень нужно.

— Где Рита? — подал голос Ворошилов, также вышедший из машины.

Ответ на этот вопрос мог дать ему и сам Капитонов. Он видел, как Котлярова выходит из своего офиса, направляясь к ним.

— Да мы всего лишь спросить хотели, — проследив за его взглядом, сказал Бабуров.

— Что спросить?

— Зачем она кинула нас. Ну, в смысле с помадой.

— Я же говорил, — глянув на Капитонова, хмыкнул Ворошилов и спросил у парней: — А вчера это не выяснили?

— Вчера у нас баня была, — сказал Диденков.

— С девочками, — Бабуров глянул на Риту, которая подошла к Ворошилову. — На всякий случай.

— Что на всякий случай? — не совсем понял Илью Капитонов.

— Ну, типа свидетели.

— А ночью двадцать второго свидетелей не было?

— Ну почему же, эта… — на мгновение задумался Бабуров. — Любка… Поклонцева…

— Не было вас у нее.

— Как это не было? — Бабуров и Диденков переглянулись.

— Беспорядок у нее дома, месяц уже никто не убирался.

— И что? — Бабуров снова посмотрел на своего дружка.

— Столы, тумбочки никто не протирал.

— Не понимаю, начальник.

— Не убирался никто, отпечатки ваших пальцев никто не стирал.

— А зачем их стирать?

— Вот и я говорю, что незачем. И не стирал никто. Только вот пальчиков нет.

— Так мы в перчатках были, — нашелся Диденков.

— Зачем в перчатках?

— Да чисто приколоться.

— Чисто в доме у Поклонцевой. Стерильная чистота у нее. Утром обычная уборка, вечером генеральная… Вы не заметили, что чистота у нее дома? Или вы не были там?

— Ну, чисто у нее, — нахмурился Бабуров.

— На самом деле грязно…

— Слышь, начальник, путать нас не надо! — разволновался Диденков.

— А то что, адвоката позовешь?… Так мы его уже задержали, — Капитонов врал, но поскольку он делал это очень убедительно, то, считай, говорил правду. — За то, что Поклонцеву вам подсунул. И вас забираем.

— Слушай, начальник, не трогали мы Семибратову! Честное слово, не трогали! — воскликнул Диденков.

— А Поклонцеву зачем придумали?

— Да не придумывали мы, — глянув на Диденкова, вздохнул Бабуров. И хотел бы он признаться, но заключенный с другом договор обязывал его держаться до последнего.

— Были мы у нее, — с таким же унылым видом подтвердил Диденков.

— А как же пальчики?

— Так в перчатках мы были.

— А Поклонцева говорит, что не было вас. Раскололась Поклонцева.

— Я не знаю, что она говорит, но мы у нее были, — сказал Бабуров.

— А Семибратову точно не убивали! — кивнул Диденков.

— А кто это сделал?

— А кто помаду нам в машину подбросил? — Бабуров зло глянул на Котлярову.

— Ну я же сказала вам, что у меня перемкнуло.

— А почему она здесь, почему не сидит? — распаляясь, спросил Диденков.

— Принято решение изменить меру пресечения, — спокойно сказал Капитонов. — Уголовное дело еще не закрыто.

— Еще не закрыто? — хмыкнул Бабуров.

— Мы своих не бросаем! — резко надвинулся на него Ворошилов.

— А если это она Семибратову грохнула?

— Почему если? — подхватил Диденков. — Она и грохнула! А нами прикрылась!

— Ну, дернул меня бес! Ну виновата, что вами прикрылась!

Рита приложила пальцы к груди, раздвинула руки, будто грудь под пулю подставляла, но при этом сдвинулась к Ворошилову, собираясь спрятаться за его спиной.

— А сидеть не будешь, нет? — глянув на Капитонова, спросил Бабуров.

— А Семибратову нам пришьют, — поддакнул Диденков.

— Вы были здесь ночью двадцать второго? — спросил Капитонов.

— Ну, были… Сами не знаем, зачем мы здесь были!

— Но ведь были… А у Поклонцевой вас не было. Но где-то находились в городе. А Семибратова домой возвращалась. На какой улице вы ее подобрали, на Свердловской или Петропавловской?

— Какая Петропавловская? Не было нас там!

— Значит, на Свердловской.

— И там нас не было!..

— А где были?

— У Любки!

Капитонов призвал себя к спокойствию. Поклонцева замкнула круг, по которому он мог ходить сколько угодно долго. Он мог отработать окружение Диденкова и Бабурова, но никто ничего рокового для них не скажет, тот же Куницын этого не допустит.

И Диденков с Бабуровым показания не изменят. У Поклонцевой были, и точка.

И у Котляровой есть спасательный круг. Семибратова сама упала, и не умерла она там, в приюте, а вышла на улицу Вересова, и оттуда уже попала на остановку. Дальше пошла пешком. И на какое-то время появилась на Железнодорожной улице. А потом оказалась под поездом.

В теории под поезд она могла броситься сама. Потому что знала, какая слава ходит о железнодорожном повороте, облюбованном самоубийцами. И Котлярова знала об этом месте: Семибратова ей говорила. А Диденков с Бабуровым могли не знать.

И еще Котлярова подбросила помаду в машину к Диденкову и Бабурову.

— А вот где она была? — Диденков ткнул пальцем в Риту.

— Спала я, — скривилась девушка.

— Одна?

— Зубами к стенке.

— А кто у