Миром правит случай - Марина Серова

— Я так и думал! Кирилл горазд языком чесать. Он, если, конечно, не врет, преподавал когда-то философию.

— Охотно в это верю. Я слышала, как на поминках, после второй рюмки, он начал рассуждать о психофизическом параллелизме.

— Вот идиот! Я же предупреждал его, чтобы не забывал, где находится, и держал язык за зубами!

— Аристарх, ты напрасно его ругаешь. Все было вполне пристойно. Он умудрился посмотреть на жизнь и смерть абстрактного человека сквозь призму философии. Я не берусь точно воспроизвести то, что говорил Кирилл, но чувствую, он был прав. Действительно, между психической и физической сущностью человека может лежать огромная пропасть. Вот взять того же Бочарова: он физически крепок и гармоничен внешне, но вот с психикой у него явные проблемы. Как Сергей ни старался контролировать свои эмоции, но в его глазах порой так и сверкали искорки торжества. И это при том что он не пил спиртного, поскольку ему предстояло снова сесть за руль. Он говорил вслух скорбные слова, а внутри радовался, что Селезнева больше нет… Разумеется, по его убеждению, больше нет, — поправила себя Инесса. — А вот его мать, Антонина, показалась мне искренней женщиной. На обратном пути мы обменялись с ней номерами телефонов. У нее, оказывается, собственное ателье! Я недавно нашла у себя в шкафу отрез гипюра. Кружева сейчас снова вошли в моду… Так вот, я собираюсь на днях сходить в ателье. Бочарова сказала, что с ней работает племянница, Варя. Она очень талантливая девушка — модельер. Вот она-то мне и скроит платье из гипюра.

— Инесса, вы даже не представляете, как это кстати! — заметила я.

— Так, я чувствую, намечается повод, чтобы надеть праздничный наряд. Так может, и мне сшить на заказ смокинг? — Ариша озадаченно пригладил свою бородку.

— Почему бы и нет? — улыбнулась ему Инесса.

Она пробыла у нас еще около часа, а затем они с дедулей уехали в город.

Сергей позвонил на следующий день и предложил встретиться все в том же ресторане «Александрия», в час дня. Я согласилась, хотя сразу почувствовала, что ничего хорошего от этой встречи ждать не стоит.

В ресторан я зашла с опозданием на полчаса. По первому же взгляду мне стало ясно, что Бочаров не слишком-то терзался ожиданием. Стол, за которым он сидел, был уставлен разными блюдами.

— Приятного аппетита! — пожелала я, подойдя к нему.

— Спасибо, — Сергей отправил в рот кусок мяса и стал тщательно его пережевывать. Увидев официантку, он подозвал ее: — Мариночка, прими у девушки заказ.

— Слушаю вас, — обратилась она ко мне.

— Чашку капучино, пожалуйста, — попросила я.

— Не слушай ее, Мариночка! У нас сегодня праздник, поэтому гуляем по полной! Значит, так, принеси нам шампанского! А все остальное на твой выбор, — озадачив официантку, Бочаров снова уткнулся в свою тарелку.

— Ну и какой же у тебя праздник? — поинтересовалась я.

— А ты разве не догадываешься? — Устав ждать ответной реплики, Сергей поправился: — Ну хорошо, я не так выразился. Не праздник, а знаменательное событие… В любом случае это надо отметить.

— Без меня. Я пришла сюда за другим.

— За деньгами, что ли? — усмехнулся Бочаров. — Да получишь ты свои деньги, не переживай! А помнишь, как ты сказала, что не возьмешься за мое поручение? Молчишь… Ну конечно, ты все это помнишь, возможно, даже таишь на меня обиду. Но ты сама виновата. Не надо было ломаться. Я озвучил тебе свой заказ, поэтому не мог допустить, чтобы ты, зная о моих намерениях, осталась в стороне. Теперь мы с тобой, как сообщающиеся сосуды. Если моя мать узнает что-то об истинных причинах смерти Селезнева, то и твой дед моментально узнает об этом… Впрочем, не надо о грустном. Вот сейчас принесут шампанское, и я скажу тебе что-то важное. Кстати, Полина, ты в курсе, что шампанское — единственный спиртной напиток, который можно пить под любое блюдо? И под мясо, и под рыбу, и под фрукты, и даже под то, которое подают холодным… Ты понимаешь, о чем я?

— Разумеется, — не догадаться, что он имел в виду месть, было невозможно.

Помнится, отомстив Синдякову, по вине которого погибли мои родителя, я испытала чувство удовлетворения. Но праздновать сие событие в ресторане, да еще с шампанским — такое мне в голову не приходило. Бочаров же, избавившись, как он полагал, от своего личного врага, решил устроить пирушку.

— А вот и Мариночка. Не надо, — остановил он официантку, которая собиралась открыть бутылку, — я сам.

— Не трудись, я не пью шампанское. Совсем, — я отодвинула фужер.

— А что же ты тогда молчала? Скажи, что ты предпочитаешь в это время суток: вино, мартини, коньяк? — запоздало поинтересовался Сергей.

— Сейчас это совсем неважно — я за рулем.

— Не проблема! Мой человек довезет тебя до дома, тем более туда все равно надо заскочить, чтобы кое-что оттуда забрать. Ну так что ты будешь пить? — допытывался Бочаров.

— У меня сегодня еще много дел, так что придется воздержаться от алкоголя.

— Полина, ну что ты опять ломаешься? Я ведь хотел сделать тебе предложение…

— Какое еще предложение? — насторожилась я, подумав, что речь пойдет о новом заказе.

— Работать со мной на постоянной основе. Вместе мы с тобой такие дела могли бы сотворить! Весь Горовск был бы наш! — нескромно заявил Бочаров. — Что скажешь?

Все оказалось даже хуже, чем я предположила. Окрыленный «успехом» нашего совместного предприятия, он, кажется, решил поставить убийства на поток. В его глазах был блеск одержимости. Сергей ждал от меня ответа, но я задала ему встречный вопрос:

— Я не совсем поняла, какой смысл ты вкладываешь в слова: «Весь Горовск был бы наш»?

— А мне кажется, что ты все прекрасно понимаешь. Мы ведь с тобой во многом похожи, поэтому должны мыслить одинаково, а потому понимать друг друга с полуслова.

— Мы не можем мыслить с тобой одинаково, — возразила я, — поскольку ты мужчина, а я — женщина. Один классик сказал, что женщина всю жизнь помнит о первом поцелуе, а вот мужчина сразу же забывает о последнем. В данном контексте речь идет не о поцелуе, а кое о чем другом, не слишком приятном…

— В этом смысле, наверное, мы действительно разные. Но это даже хорошо. У нас с тобой может что-нибудь получиться, — недвусмысленно предположил мой собеседник. — Отрицательные заряды притягиваются. Знаешь, я ненавижу баб, которые истерят из-за сломанного ногтя. А ты не такая…

— Отчего же? Я тоже могу истерить из-за сломанного ногтя, — я посмотрела на свои ногти и с сожалением отметила, что уже давно надо было сходить к маникюрше.

— Не думаю. Я слишком хорошо тебя изучил, — самоуверенно заявил Сергей. — Ну так что скажешь насчет моего предложения?

Мне было ясно как дважды два, если я сейчас откажусь, то Бочаров, как и в прошлый раз, не примет мой отказ. Все пойдет по тому же сценарию, но уже на новом витке, поэтому в заложниках могут оказаться Ариша или Алинка. Хотя не исключено, что он придумает что-нибудь новенькое, дабы воздействовать на меня. Я запоздало поняла, что Сергей слышал все мои «радиоспектакли». А мою угрозу уведомить Антонину Никитичну о том, что ее сын — заказчик убийства, он попытался нейтрализовать ответной угрозой сообщить моему деду о том, что я исполнитель страшного преступления.