Миром правит случай - Марина Серова

— Мой папа в тот день не пил, и авария произошла на моих глазах, — повторила я дрогнувшим голосом.

— Извините, Полина Андреевна, я не хотел вас обидеть своим недоверием. Я просто вспомнил о том, как был преподнесен тот случай… Честно говоря, меня не слишком все это удивляет. Синдяков подстраивал законы под себя и от подчиненных требовал невозможного. У меня у самого был с ним конфликт. Я отказался по его просьбе замять дело, заведенное на сына одного бизнесмена, в результате его отдали другому следователю, а мое повышение, которого я ждал со дня на день, отложилось на неопределенный срок… Выходит, в том, что Синдяков лишился рассудка, есть ваша заслуга? А я-то думал, что это — результат его пристрастия к алкоголю…

— Определенная доля моего участия в этом есть, — признала я. — Но по большому счету, он сам потихоньку лишал себя разума, я лишь чуть-чуть подтолкнула этот процесс. Возмездие пусть поздно, но все же настигло бывшего прокурора. Так уж случилось, что ко мне стали обращаться люди, которые искали справедливости, но не нашли ее ни в полиции, ни в прокуратуре, ни в суде. Я не могла отнять у них последнюю надежду, поэтому бралась за решение их вопросов. Вы можете спросить — как? Я вам отвечу — по-разному. Каждый человек сам себе враг. Для того чтобы кого-то наказать, достаточно найти у него пороки и слабости, а затем повернуть их против него же самого…

— Вы мисс Робин Гуд, что ли? — спросила Анна Павловна и, наткнувшись на укоризненный взгляд мужа, смутилась собственных слов.

— Аня, да что ж ты сплетни всякие собираешь! — упрекнул ее Николай Александрович. — Полина Андреевна — частный детектив…

— Ну да, ну да, — закивала Селезнева, заставив мужа призадуматься.

— Я стала заниматься частной практикой, — продолжила я. — А с Бочаровым у меня нашелся общий знакомый, который и порекомендовал ему обратиться ко мне, несколько исказив то, чем я занимаюсь. Когда Сергей озвучил мне свое задание, я отказалась, сказав, что он обратился не по адресу. Тогда он взял заложников и пообещал жестоко расправиться с ними, если я не передумаю. А еще он дал мне понять, что на месте бомжей могут оказаться мои близкие… Единственным выходом в сложившейся ситуации была инсценировка несчастного случая.

— А что дальше? — спросила Анна Павловна.

— Дальше вы уедете из города. Не ограничивайте себя материально в выборе тура, Бочаров высоко оценил мои «услуги», — я стала распаковывать сверток.

— Заплатить его деньгами ритуальному агентству — это еще куда ни шло. Но отдыхать за счет этого выродка я не желаю! — запротестовал Селезнев.

Мне показалось, что его супруга имела свое мнение на сей счет.

— Бочаров доставил вам определенные неудобства, поэтому будет вполне справедливо, если он хоть как-то компенсирует вам моральный, а по большей части материальный ущерб. Возьмите, — я протянула пару пачек Анне Павловне.

— Полина, пожалуй, права, это компенсация ущерба, — сказала та, поглядывая на мужа.

— Ладно, бери, — махнул тот рукой. — Иначе ты всю оставшуюся жизнь пилить меня будешь, что я отказался от этих денег.

— Нет, если ты категорически против и всю оставшуюся жизнь будешь упрекать меня в том, что я их взяла, то я их верну, — Селезнева протянула пачки обратно.

— Ну что вы как дети! Берите, а как распорядиться этими деньгами, решите сами. Если уж вам совсем противно потратить их на себя, вы всегда можете отдать их на благотворительность.

— Да-да, мы подумаем об этом, — Анна Павловна убрала деньги в сумку.

Мне надо было решить с Николаем Александровичем еще один вопрос, но я не хотела обсуждать его при Селезневой.

— Ну что ж, мне пора. Вы меня проводите? — спросила я Селезнева.

— Да, конечно. Аня, я скоро вернусь, — он вышел со мной за дверь.

— Вы когда хотите уехать из города? — поинтересовалась я.

— Мы с женой еще точно не решили, но затягивать с этим вопросом не будем. Я уже устал сидеть здесь почти безвылазно. Потом этот номер, вы ведь его оплачиваете…

— Ну не из своих же кровных, — заметила я. — Николай Александрович, обстоятельства складываются так, что надо ускорить процесс, который мы обсуждали с вами в прошлый раз. Вы сможете сегодня позвонить другу вашего детства?

— Ну если этого никак не избежать, я позвоню, — без особой радости согласился Селезнев. — Вот жена уйдет, и я сделаю это.

Мы дошли до лифта, около него стояли люди. Наш разговор еще не был закончен, поэтому я предложила:

— Может, пойдем вниз пешком?

— Хорошо.

На лестнице никого не было. Спускаясь на первый этаж, мы успели обсудить, в каком ракурсе вести разговор с Гранитом.

Домой я вернулась в половине пятого. Ариши дома не было. Я сразу же прошла в кладовку, взяла «жучки» и разбросала их по разным комнатам. В начале шестого раздался звонок домашнего телефона.

— Алло! — ответила я.

— Здравствуйте! Охрана вас беспокоит. Тут к вам приехали на «Шкоде Йети», — сотрудник «Сириуса» назвал номерной знак. — Пропуск на эту машину не заказан. Что делать?

— Пропустите, — разрешила я, — но только сегодня. В список тех, кому постоянно разрешен сюда въезд, эту машину не включайте.

— Вас понял, — охранник отключил связь.

Вскоре около коттеджа остановилась «Шкода». Водитель вышел из машины и нажал на кнопку домофона. Из вредности я не стала сразу же открывать дверь, а минуть десять помариновала «грифовца», приехавшего забрать «жучки».

— Заходите, — наконец открыла я дверь и впустила молодого человека, который полторы недели тому назад выдавал себя за помощника электрика. — Разувайтесь!

Тот скинул кроссовки и сказал:

— Надо бы электричество ненадолго выключить.

— Пойдемте, — я повела «грифовца» в подсобку, где стоял щиток.

— Вы не возражаете, — сказал тот, вырубив в доме свет, — если я начну со столовой и пойду дальше по часовой стрелке?

— Не возражаю.

Я стала ходить за бочаровским сотрудником и следить за каждым его движением, чтобы он специально или ненароком не оставил в доме прослушивающих устройств. Тому это явно не нравилось, но он был вынужден мириться с моим пристальным взглядом. Когда первый этаж был очищен от прослушки, мы поднялись на второй. Моя комната была первой по ходу нашего движения. Парнишка зашел туда следом за мной, огляделся, будто вспоминая, где именно здесь находится «жучок», и совершенно неожиданно для меня направился к окну. Сделав вид, что он снял «насекомое» с портьеры, молодой человек сказал:

— Ну здесь все, пойдемте дальше.

— Все? Вы уверены?

— Да, — кивнул тот, стараясь избегать моего взгляда.

— Я припоминаю, что вы откручивали здесь розетку. Интересно, для чего?