Хайп - Анатолий Кучерена

— Так лучше? — спросил доктор.

— Да. — Пол кивнул и скривился. — Почему так больно?

— Это пройдет. Старайтесь не двигаться. У вас была динамическая контузия и…

— Оставьте нас, — перебила доктора женщина, и Полу вновь показалось, что он знает этот голос.

— Да, но… — попытался протестовать доктор.

— Повторяю, оставьте нас. Если что-то случится — я вас вызову. — Женщина говорила столь уверенно, с таким напором, что доктор только виновато развел руками и вышел из палаты.

Она повернулась к Полу, и тут он узнал ее.

— Настя?! — От удивления Пол даже забыл про боль.

Он приподнялся на кровати, опираясь на локоть, протянул руку, не обращая внимания на иглу, воткнутую в вену, и прозрачную трубку капельницы.

— Это ты? Не может быть. Ты такая…

— Господин Мальцев! — не обращая внимания на реакцию Пола, сказала Настя все тем же металлическим, четким голосом. — Во-первых, лягте. Врач запретил вам двигаться. Во-вторых, меня зовут Калинина Елена Викторовна. Я капитан Федеральной службы безопасности.

— К-капитан? — Пол даже начал заикаться от неожиданности. — Федеральной службы? Да ладно…

Вместо ответа Настя достала из кармашка и продемонстрировала Полу пластиковую карточку, свое служебное удостоверение. Да, Настя, девочка из Нижнемосковска, его фанатка, подружка, была капитаном ФСБ. И вовсе не Настей, а Калининой Еленой Викторовной.

— Вам хорошо видно? Или поднести ближе? — спросила Настя, терпеливо держа удостоверение перед его глазами.

Пол оторвал взгляд от карточки, откинулся на подушку, зажмурился.

— Вам плохо? — донесся до него голос Насти.

— Нормально, — пробормотал Пол, открыл глаза и посмотрел на свою спутницу. — Вот так, значит. Капитан. Ты с самого начала…

— Я осуществляла ваше оперативное прикрытие, — сказала Настя. — А также охрану.

— Твою мать! — Пол скрипнул зубами. — Значит, все было подстроено. Вы все знали. С самого начала, да? Вели меня, как козла на веревочке?

— Если бы мы все знали, то вы были бы нам не нужны, — жестко отрезала Настя. — Возьмите себя в руки. У нас с вами есть чем заняться.

— У меня голова болит. — Пол скривился. — Я не могу разговаривать и никаких дел с вами иметь не буду. Я же в тюрьме, да? Вот и пусть меня отправляют в камеру, на эту — как ее? — на шконку.

— Слушай, хватит валять дурака! — Настя неожиданно сменила тон и от этого стала еще более чужой. — Какая тюрьма и шконка?

— Так я же убийца, — с вызовом сказал Пол. — Оружие приобрел нелегально. И вообще…

— Пистолет был заряжен холостыми патронами, — ровным голосом сказал Настя. — Гареев не пострадал.

Пол несколько секунд смотрел на нее, осмысливая услышанное, потом решительно выдернул иголку капельницы из вены, сел, натянул одеяло на плечи и, глядя Насте в глаза, произнес:

— Так. А теперь рассказывай все по порядку. С самого начала.

Когда Настя закончила говорить, в окнах соседних многоэтажек уже горели огни. Дважды приходил доктор, но Настя оба раза бесцеремонно выставляла его за дверь. Впрочем, врачебная помощь Полу не требовалась. От всего услышанного он окончательно пришел в себя. Даже головная боль утихла, превратилась в фоновую и лишь изредка напоминала о себе короткими вспышками.

Из рассказа Насти Пол узнал, что ФСБ с подачи Интерпола давно следила за Гареевым, который был замешан в махинациях с ценными бумагами международных инвестиционных фондов. Накопать компромат на хитрого и умелого дельца было крайне сложно. Гареев не оставлял следов и свидетелей. Но в ходе разработки выяснилось, что он немало наследил по криминальной части и в родном Отечестве.

— Мы разрабатывали его два с лишним года. Внедряли своих людей в его окружение, вербовали сотрудников, задействовали горизонтальные связи за рубежом, следили за перепиской, устанавливали прослушку, — рассказывала Настя, расхаживая по палате.

Пол слышал, как негромко, но отчетливо постукивают ее каблучки.

— И ничего. Он хитрый, осторожный и совершенно без тормозов, что называется. Когда понял, что в числе топ-менеджеров инвестиционной компании, занимавшейся сбором и вложением средств в международные проекты, есть крот, подстроил автокатастрофу в Италии. Микроавтобус улетел с обрыва. Пять трупов. Один из этих людей был нашим агентом, остальные — случайные жертвы. Ни мы, ни итальянцы ничего не смогли доказать.

— Ты… вы прямо демона какого-то описываете. — Пол усмехнулся. — Международный преступник вселенского масштаба. Доктор Зло, как в кино.

Настя перестала прохаживаться вдоль окна, остановилась, посмотрела на Пола.

— Доктор Зло — очень точное определение, — без тени улыбки сказала она. — Есть некий международный благотворительный фонд. Объем его средств — пятьдесят девять с лишним миллиардов долларов. Гареев через одну из своих компаний предложил руководству фонда привлекательный инвестиционный проект, параллельно завязанный на благотворительность. Речь шла о строительстве больничных кластеров на Гаити, где ситуация вечно балансирует на грани гуманитарной катастрофы. Менеджмент фонда просчитал варианты и согласился на сделку. Речь шла о пяти миллиардах долларов. После первого транша Гареев начал всячески затягивать сроки, дожидаться следующих проплат. Когда на счетах подставных фирм скопилось двадцать семь миллионов долларов, деньги были выведены в… в общем, украдены. Естественно, подставные фирмы тут же перестали существовать, документация пропала, люди тоже. Двух аудиторов фонда, занимавшихся этим делом, нашли мертвыми в Лондоне. Официальная версия — отравились угарным газом в машине.

— Ладно, я понял масштабы. — Пол поскреб подбородок, заросший колючей щетиной. — Доктор Зло, значит. Но я-то тут при чем?

— Все просто. — Настя сложила руки на груди, прислонилась к стене возле окна. — У нас все время не хватало улик. Гареев действовал с математической точностью и скрупулезностью. Мы искали, на чем он может проколоться, и не могли найти. Мало того! Этот тип начал вести против нас ответную игру и завербовал, попросту говоря, купил человека из аналитической группы.

Пол присвистнул. На самом деле его впечатлило не то, что Гареев не побоялся выступить против всесильной ФСБ, а то, что Настя назвала его деятельность ответной игрой.

«Для них это все действительно игра, — подумал Пол. — Для меня — жизнь. А для тех топ-менеджеров в Италии и аудиторов в Англии — смерть».

— Нужно было, чтобы он на чем-то прокололся, отвлекся, перестал быть роботом, математической машиной, — продолжала Настя. — Психологи подсказали, что это произойдет, если объект начнет рефлексировать, проявит эмоции.

Пол чувствовал, что сейчас услышит что-то плохое, связанное с ним и с его семьей.

— Анализ биографии Гареева и его прошлых связей дал нам несколько фамилий. Выяснилось, что на стадии первоначального накопления капитала он допускал промахи и даже пару раз — серьезные провалы…