Секретные операции Люфтваффе. От Гренландии до Ирака. 1939-1945 - Дмитрий Зубов

Ответственным за переброску агентов через линию фронта был назначен лейтенант Пауль Гольдштейн из отделения «Клара». 10 июня с аэродрома около Риги взлетел Ar-232A-08 WNr.010010 унтер-офицера Бруно Давида из 2-й эскадрильи KG200. На борту самолета, кроме экипажа, находились лейтенант Гольдштейн и оба агента – Таврин и Шилова – со всем своим снаряжением. Последнее было немалым: мотоцикл М-72 с коляской, мощная рация, гранатомет «Панцеркнакке» с девятью снарядами, две малогабаритные магнитные мины большой мощности, приводимые в действие радиоимпульсом с расстояния в несколько километров, семь пистолетов, из них один с разрывными отравленными пулями, два ружья, пять гранат, 116 мастичных печатей и штампов, а также множество чистых бланков различных документов. На расходы Таврину выдали 428 тыс. рублей.

Место для высадки было выбрано в 97 км за линией фронта, на просеке в лесу около Великих Лук. До Москвы оставалось еще около 450 км, но агентам спешить было особо некуда. На мотоцикле они могли спокойно добраться до столицы за пару дней, по дороге постепенно вживаясь в образ и привыкая к обстановке. Там же они должны были остановиться на принадлежавшей одному из абверовских агентов квартире. Кроме того, был еще один немаловажный факт в пользу такого выбора места высадки. Пилот самолета унтер-офицер Давид уже садился там ранее, так что никаких неожиданностей возникнуть не должно было. И действительно, «Многоножка» достигла назначенного места и благополучно приземлилась. Однако неприятности начались потом, неожиданно заклинило гидравлическую грузовую аппарель в хвостовой части фюзеляжа. После нескольких неудачных попыток выгрузить мотоцикл на землю лейтенант Гольдштейн принял решение прервать операцию и связался по радио со своим командным центром. Получив разрешение, самолет поднялся в воздух и вместе с агентами вернулся обратно в Ригу.

Эта неудача заставила искать новое место для высадки. Во-первых, нельзя было быть уверенным в том, что садившийся и взлетавший самолет никто не видел и что прежнее место «не засвечено», а во-вторых, время-то шло, и агентов надо высаживать уже поближе к Москве. Дополнительная подготовка продлила относительно благополучную жизнь «четы» Тавриных в Третьем рейхе еще почти на три месяца. Что по военным меркам, когда ежедневно гибли тысячи людей, было очень много. За это время советские войска перешли в крупномасштабное наступление в Белоруссии и Прибалтике. Линия фронта стала стремительно откатываться к границам Германии и Балтийскому морю. В этих условиях заброска агентов в Москву и покушение на Сталина стали выглядеть еще более авантюрно, чем раньше.

Понятно, что обстановка в советском тылу и тем более в столице была совсем не той, что осенью 1941 года. Не было ни хаоса, ни паники, ни растерянности. Органы НКВД, НКГБ, Смерша контролировали ситуацию, а поимка многочисленных немецких агентов благодаря полученному опыту и налаженным агентурным связям была поставлена на поток. Да и сомнительно, чтобы устранение Сталина в конце 1944 г. могло как-то оттянуть крах Третьего рейха. Тем не менее германские спецслужбы действовали подобно «Скайнету» из упомянутого блокбастера! Фактически они посылали своего «терминатора» в прошлое, будто на дворе по-прежнему стоял дождливый октябрь сорок первого года, а вовсе не солнечная осень сорок четвертого. И в это «прошлое» «суперагента» Таврина должна была доставить настоящая «машина из будущего» – Ar-232!

Возможно, с предстоящей операцией, точнее ее «вторым дублем», был как-то связан следующий эпизод. В июле в леса севернее Смоленска была сброшена группа немецких агентов, которые вскоре явились с повинной. Полученное ими от разведцентра в Риге задание было не совсем обычным: выбрать подходящую площадку для посадки транспортного самолета, сообщить о ней по рации, а после получения специальной команды зажечь три костра. Органы контрразведки тотчас начали радиоигру и сообщили о благополучном приземлении группы.

Затем была выбрана требуемая площадка, а именно бывший немецкий аэродром около деревни Батурино, и началась подготовка взлетной полосы. Смершевцы вырыли посреди небольшой полосы канаву, а по краям поля оборудовали замаскированные блиндажи. В кустах был установлен мощный прожектор. После этого в «Цеппелин» была отправлена радиограмма о готовности аэродрома.

Однако после того как в ночь на 15 августа севший в районе Егорьевска Аг-232 был обстрелян и едва смог улететь, у немецкой разведки, видимо, возникли серьезные опасения. В одну из ночей была получена радиограмма с приказом зажечь огни. Все было сделано, но засевшие в блиндажах бойцы прождали впустую, никто не прилетел. После некоторой паузы поступила новая радиограмма – зажечь огни в ночь на 6 сентября. Требование выполнили, и опять в тщательно подготовленную ловушку так никто и не прилетел…

Тем временем вечером 4 сентября Таврин и Шилова вместе со всем своим скарбом снова погрузились на борт «Многоножки». На этот раз это был Ar-232B-05 W.Nr. 110017 «L5+ER» унтер-офицера Фируса.

В 01:50 5 сентября начальнику Биатского райотдела НКВД с поста ВНОС по телефону доложили, что в направлении Можайска на высоте 2500 м пролетел немецкий самолет. Затем в 03:00 с этого же поста сообщили, что самолет после обстрела в районе станции Кубинка вернулся обратно и с горящим мотором пошел на посадку между деревнями Яковлево и Завражье Кармановского района Смоленской области.

Фактически же поврежденный, но вовсе не загоревшийся «Змеекот» сел на краю поля около деревни Куклово. Во время вынужденной посадки самолет въехал в небольшой ельник, и одной из елок ему срезало практически все левое крыло. Однако фюзеляж и, главное, грузовая аппарель не пострадали, и агенты при помощи экипажа успешно спустили на землю мотоцикл. Вскоре в Риге получили радиограмму от Шиловой: «Самолет разбился во время посадки, но никто из членов экипажа не пострадал. Экипаж разделился на две группы и попытается прорваться на запад. Мы на мотоцикле на пути к Москве, пока без помех».

После этого в отделении «Клара» никто больше ничего не слышал об экипаже унтер-офицера Фируса, и с тех пор он считается пропавшим без вести. По немецким данным, к месту крушения был выслан самолет-разведчик Ju-188, однако обнаружить Ar-232 ему не удалось. По советским данным, в результате погони бойцам Смерша и НКВД удалось догнать немецких летчиков к западу от места посадки «Арадо». В ходе завязавшейся перестрелки один немец погиб, а остальные пятеро затем сдались в плен, но об их дальнейшей судьбе опять-таки ничего не известно.

Как свидетельствуют факты, «великий» аферист Таврин и не думал выполнять нелепое задание немцев по убийству Сталина. Уж он-то, как никто другой, понимал всю бредовость и невыполнимость этого «коварного» замысла. Отъехав немного от «Многоножки», агент выбросил рацию в ближайшие кусты, а гранатомет «Панцеркнакке» вообще оставил в самолете. Для Таврина роль террориста-«терминатора» была очередной выгодной авантюрой. Получив почти полмиллиона рублей, он хотел лишь быстрее со своей дамой скрыться на необъятных просторах родины. Вскоре в утреннем тумане показалась деревня Яковлево. Здесь Таврин расспросил местных жительниц, как проехать к Ржеву, и те указали дорогу на райцентр Карманово.

Тем временем в Кармановский райотдел НКВД от местных жителей поступило сообщение, что они видели, как от приземлившегося самолета отъехал мотоцикл, на котором сидели мужчина и женщина в военной форме. Опергруппы немедленно перекрыли все дороги в ближайшей округе. И около 06:00 в двух километрах от въезда в поселок начальник местного райотдела НКВД старший лейтенант Ветров с группой из пяти человек остановил мотоцикл Таврина для проверки документов.