Очень долгое путешествие, или Инь и Ян - Токсик

ему, я направилась в глубь ложбины, где, как я заметила, устроились на ночлег трое скоя'таэлей. Геральт и Иорвет остались тихо беседовать у костра.

Я растянулась на шкуре, мне нужно было подумать. Ощущение жгущейся кровоточащей раны в груди не проходило. Начала медитировать, не помогло. Нет, это не наваждение, чёрт побери! Я глухо, отчаянно и безнадёжно влюбилась. Вспомнила Матея и его шутки про разбитое сердце. Сейчас я физически ощущала, будто моё сердце вынули, раскромсали на лоскуты и запихали комком обратно. Вот, значит, как оно бывает. В прошлой жизни, в юности, я, конечно, влюблялась и не раз (зачастую и безответно), но никогда не было такого, как в мифах, когда стрела Амура протыкает сердце и жертва в мгновение ока охвачена любовью. Сейчас эта стрела была ещё и раскалена.

Я подумала об Эскеле — все чувства к нему остались на месте и ничуть не изменились. Гнев и злость на прошлую меня ударили в голову. Почему тут, в другом мире, я не могу выбирать, кого любить?! Почему она диктует мне? «Мамочки мои, вот же я влипла, — думала я, пальцами сжимая мех на шкуре. — Какая же дура!». Но усталость и недосып, наконец, взяли своё, и я уснула.

***

Утром Геральта уже не было в лагере. Лёгким бегом мы спустились к деревне, где ждали лошади. Кроме меня в отряде Иорвета было четверо эльфов: уже знакомый по ночной прогулке мрачный Анару, совсем юный светловолосый Айвор и парочка Роэль и Мона, которые, подмигивая друг другу и улыбаясь, перебрасывались фразами на Старшей Речи.

В деревне староста вывел шесть осёдланных лошадей. Мне досталась норовистая гнедая кобыла с жёсткой рысью. Отрабатывая грубые удары седла, я с грустью думала о своей Туче, как она там в Вергене? Хотя, в конюшне ей должно было быть явно лучше, чем здесь: мы летели галопом, изредка переходя на рысь, и к обеду лошади тяжело дышали, а с морд капала пена.

Я чувствовала себя отбитой котлетой. Да и по эльфам видно было, что хотя они и были отличными наездниками, но с непривычки к длительной верховой езде подустали. Скоя'таэли разговаривали между собой на Старшей Речи, нимало не заботясь о том, что я их не понимаю, и, казалось, совсем не замечали моего присутствия.

Гонка продолжилась до заката, когда мы подъехали к следующей деревне и разместились на ночлег на чердаке крохотной таверны. Устраиваясь на мешке сена, я размышляла о том, зачем я вообще согласилась ехать с белками. Никогда ещё с момента попадания в этот мир мне не показывали так ясно, что я абсолютно не нужна.

Я поднесла к лицу левую ладонь, сжала зубы. «Узнаю, что это за хрень, и пусть катятся. В Вергене полно для меня дел. А потом вернусь в Каэр Морхен. К Эскелю». На душе потеплело, когда я вспомнила о нём, о Весемире, о Ламберте. Они приняли меня. А Иорвет… Иорвет никогда не узнает, что я чувствую. «Пусть катится к чертям и к своей Саскии!» — зло думала я.

Утром нам дали свежих лошадей. Вчерашним требовался отдых в несколько дней, а потом они должны были ждать нашего возвращения.

Очередные скачки начались. По моим прикидкам мы проходили в день километров по сто двадцать, не меньше, и я вовсю радовалась, что Туча не участвует в этом насилии над лошадьми. Рядом со мной скакала Мона, с наслаждением подставив ветру нежное, с тонкими чертами лицо. Светлые волосы развевались, точёная фигурка привстала на стременах. Дорогу позади застилала пыль.

К вечеру налетел короткий ливень, лошади блаженно вскидывали морды под крупные бьющие капли. В воздухе повеяло озоном и особым свежим запахом пыльной земли после дождя. С упоением я дышала.

Второй день скачек подходил к концу — оранжевый закат оставлял длинные тени между деревьев. Мы перешли на шаг, рёбра измученных лошадей вздымались. Через распахнутые, из жердей, ворота наш отряд вошёл в безлюдную деревню. За изгибом улицы над крышами валил чёрный дым.

— Whete ess evellienn? — Айвор обернулся к Иорвету, обводя рукой пустынную панораму.

Тот пожал плечами, мы спешились и, оглядываясь, повели лошадей под уздцы по единственной улице к источнику дыма.

Впереди с карканьем взмыла в небо стая ворон. У избы, над обвалившейся крышей которой клубился дым, я заметила движение, достала серебряный меч. Гули. Издалека их можно было бы принять за людей, если бы не полуразложившаяся кожа, выпирающие вперёд зубы и то, что они проворно передвигались на руках и ногах одновременно. Трупоеды собрались вокруг чего-то, что я пока не видела, и глухо зарычали на меня, не отходя от добычи. Я наложила Квен и, не торопясь, приближалась. Эльфы остановились позади, натянули луки. Ещё шаг, и гули бросились в атаку. С медальоном мой Аард работал гораздо мощнее, и я отбрасывала чудовищ, пока разделывалась по порядку с одним за другим. Эльфские стрелы свистели вокруг. Через пару минут всё было кончено.

В воздухе висел едкий, кислый после дождя запах пожара. Пробираясь между тушами гулей, я отыскала предмет их интереса. На земле боком лежал мужчина с уже обглоданными трупоедами руками и лицом. Я перевернула его на спину — на груди растеклось запёкшееся бурое пятно от колотой раны.

Анару, жестикулируя, в чём-то убеждал эльфов, которые вскочили в сёдла.

— Ninnau éigean va! — скомандовал Иорвет.

— Что вы собираетесь делать? — чётко выговаривая каждую букву, обратилась я к нему.

Я не понимала ни слова из их разговора, и меня это злило.

— Анару сказал, что это труп старосты, который должен был дать нам свежих лошадей, — Иорвет обернулся в седле, махнул на дорогу. — Мы уходим, переночуем неподалеку в лесу. Завтра на этих же лошадях двинемся дальше.

— Надо осмотреться и понять, что тут произошло. Те, кто убили старосту, могут помешать твоим планам, — исподлобья я уставилась в лицо эльфу, из-за раздражения и обиды готовая препираться до последнего.

Анару кивнул мне, будто я озвучила его доводы, и эльфы обменялись несколькими фразами на своём языке.

— У тебя есть время до захода солнца, — бросил мне Иорвет.

Солнце уже почти касалось горизонта. Чертыхнувшись, я кинулась соображать с чего бы начать. Вернулась к трупу мужчины. Мышцы шеи и плечи окаменели, однако трупное окоченение ещё не добралось до конечностей, а значит, он был мёртв недавно: точно дольше пары-тройки часов, но не намного. Отлично, я узнала, что старосту убили сегодня днём, и чем это мне поможет? И что делают ведьмаки дальше? «Зачем я в это влезла, только выставлю себя на посмешище, —