Оборона Одессы. 1941. Первая битва за Черное море - Анатолий Юновидов

Отправляя корабли обратно в Севастополь, командование базы передало с командиром «Беспощадного» Негодой письмо начальнику штаба флота, в котором просило не ставить больше задач по обстрелу тыловых объектов противника. В письме также сообщалось об организации корпостов, которые уже назывались не резервными, а создаваемыми для обеспечения кораблей флота. При этом особо подчеркивалась необходимость создания корпостов и на всех кораблях флота, которые будут придаваться базе.

Сама Одесская военно-морская база располагала уже 4 резервными постами[163], созданными в результате появления в Одессе кораблей 2-го дивизиона. Одесские корректировочные посты впоследствии оказались лучшими на флоте. Возглавляли их только профессиональные артиллеристы со значительным опытом, в звании не ниже старшего лейтенанта. Пост, специально предназначенный для корректировки огня тяжелых кораблей, возглавил флагманский артиллерист базы, капитан 2-го ранга Филиппов.

Каждый корпост имел в своем составе 12 человек, что в 2–3 раза превышало численность корабельных корпостов. По сути они представляли из себя корректировочное отделение, способное в случае необходимости эффективно прикрыть отход артиллерийского офицера-корректировщика. Каждый из постов имел двух радистов, и был обеспечен в качестве дополнительной еще и телефонной связью, использовавшейся в местах, где можно было проложить кабель. Это делалось для облегчения маневра огнем, так как телефонная связь в ООР подключалась в единую сеть, по которой можно было связываться и с разными командными пунктами, и переключаться на различные батареи. Таким образом, корректировочные пункты Одесской военно-морской базы имели возможности, не доступные армейским и флотским корректировщикам. Впоследствии корректировочные посты базы уже по образцу флотских стали вооружаться автоматическим оружием и пулеметами, что еще более повысило их боевую устойчивость.

Письмо возымело действие. Военный совет Черноморского флота решил привлечь к огневой поддержке крейсеров «Червона Украина», «Красный Крым» и «Красный Кавказ», а также лидеров — «Харьков» и только что вступивший в строй «Ташкент». Правда, при этом корабли должны были одновременно решать и задачи конвоирования идущих в Одессу и из нее транспортов и сами осуществлять, доставку пополнений и военных грузов, а также эвакуацию раненых. Поэтому огневую поддержку корабли могли оказывать в основном только во время пребывания конвоируемых ими транспортов в порту, а иногда, и находясь под разгрузкой[164]. Поэтому для экономии драгоценного времени, в течение которого корабль мог вести по противнику огонь из своих орудий, Одесская военно-морская база нередко высылала корректировочные группы, снабженные рациями, еще до прихода корабля в порт. На подходящий к Одессе корабль по радио передавались координаты целей, и корабельная артиллерия открывала огонь, как только противник оказывался в зоне досягаемости ее орудий.

Такая тактика не отличалась высокой эффективностью: боевые корабли грузовых трюмов не имеют, и в результате удавалось разместить на них не очень много груза, который мешал работе экипажа во время боя и снижал остойчивость корабля при волнении моря, ухудшая его маневренность. Еще одним фактором, снижавшим эффективность огневой поддержки, оказалась недостаточная довоенная подготовка команд части боевых кораблей. Некоторые корабли не имели опыта стрельбы по указаниям корректировочных постов и на учениях освоили лишь метод стрельбы по площадям, который мог использоваться только при налетах на вражеские базы, а при стрельбе по технике и живой силе противника был малоэффективен и совершенно не годился для ведения огня по войскам противника с больших дистанций и для подавления вражеских батарей.

22 августа в Одессу прибыл первый отряд кораблей, приданных базе исключительно для осуществления огневой поддержки. В него входили крейсер «Красный Крым» и эсминцы «Фрунзе» и «Дзержинский». Теперь на всех кораблях уже имелись корректировочные посты. Тогда же в связи с неудачным опытом стрельб «Беспощадного» и «Безупречного» впервые была введена проверка боевых кораблей, придаваемых базе на боевую готовность. Крейсер и эсминцы получили задачи по огневой поддержке войск. При этом крейсеру выделили корпост базы, а корпосты эсминцев стали проходить практику под руководством корректировщиков базы.

Ввиду сложности обстановки огневая поддержка не прекращалась и с наступлением темноты. Правда, корректировщики кораблей с этим справиться пока еще не могли, поэтому корабли получали целеуказания по радиосвязи от корректировщиков базы. При этом с учетом ночных условий огонь сначала двух, а потом и трех кораблей был сосредоточен на одном участке. И результаты стрельбы в этот раз оказались высокими. Весь следующий день противник в районе, обстреливавшемся накануне кораблями, больше не предпринимал атак. После этого крейсер, сопровождаемый «Дзержинским», ушел в Севастополь, а «Фрунзе» остался в Одессе.

25 августа произошла смена кораблей. В Одессу, охраняя очередной конвой, прибыл эсминец «Беспощадный», вооруженный новыми 130-мм орудиями, а «Фрунзе» ушел в Севастополь.

Вместе со сменой кораблей произошел и обмен письмами между штабами ЧФ и Одесской ВМБ. Флагарт эскадры кораблей Черноморского флота капитан 1-го ранга Руль, которому командир «Красного Крыма» кавторанг Зубков доложил о результатах дневных и ночных огневых налетов, просил прислать документацию по организации и использованию корректировочных постов базы. Штаб базы подготовил и отправил требуемые документы.

На подходе к Одессе эсминец пробовал подавить вражеские батареи, ведшие огонь по охраняемым им транспортам. В районе Новой Дофиновки «Беспощадный» поставил дымзавесу между транспортами и обнаруженной им по вспышкам батареей и вступил с ней в огневую дуэль.

Но румынам с первых залпов удалось добиться накрытия эсминца, и «Беспощадному» пришлось уйти в собственную завесу. В районе Фонтанки, где находилась еще одна вражеская батарея, имевшая, по данным разведки 120-мм орудия, командир эсминца, капитан-лейтенант Негода, возможно решил взять своеобразный «реванш».

Когда конвой подошел в темноте к месту ее нахождения, Негода отдал приказ вести огонь по предполагаемому месту ее расположения. Особой необходимости в этом не было, так как конвой, шедший в темноте, вряд ли мог быть обнаружен противником. Обнаружив эсминец по вспышкам, батарея открыла ответный огонь. Эсминец, уточнив координаты батареи, повел по ней беглый огонь из всех орудий. Но батарея противника оказалась способной быстро пристреляться, несмотря на темноту. Эсминец вынужден был перейти на зигзаг, но снаряды продолжали падать все ближе. После того как осколки стали обсыпать палубу, «Беспощадный» выставил дымзавесу и отправился догонять успевшие уйти за время боя вперед транспорты.

После тот как транспорты добрались до порта, эсминец был оставлен до утра в распоряжении командования базы. В полночь на нем приняли радиограмму от командующего ООР контр-адмирала Жукова: «Нанести артиллерийский удар по скоплению техники и живой силы противника в районе Гильдендорф, Визирка — поддержать морскую пехоту». Получив радиограмму, в которой не указывалось время нанесения удара, Негода связался с главным корректировочным постом базы. С него передали: «Ждать до утра». Опасаясь, что утром эсминец может подвергнуться налету авиации, Негода снова связался с корректировочным постом и в результате имел разговор уже с командиром 1-го морского полка. Осипов сообщил командиру эсминца координаты и раздраженно ответил: «Огонь откроете по моему приказу». Приказ об открытии огня поступил на рассвете. В этот раз «Беспощадный» стрелял успешнее и продолжал обстрел берега до тех пор, пока на транспорт «Армения» не погрузили около тысячи человек раненых. Конвоируя транспорт, эсминец отправился в Новороссийск.