Метро 2033: Пифия-2. В грязи и крови - Сергей Москвин

В ожидании врачихи, за которой отправилась повеселевшая Лола, Гончая первым делом избавилась от разодранной сорочки – та все равно уже ни на что не годилась – и, смочив ее водой, наскоро смыла кровь со своего тела, после чего снова натянула трико, приглянувшиеся кроссовки и джемпер, надев под него для тепла выданную на Площади Революции толстовку.

Пока она обтиралась и переодевалась, очнувшийся священник наблюдал за ней, но не так, как смотрит мужчина на обнаженную женщину. После скитаний на поверхности и плена у сатанистов смотреть, в общем-то, было не на что – кожа да кости, но Гончая все же не удержалась от того, чтобы поддеть товарища по несчастьям, ставшего ей настоящим другом.

– Нравлюсь?

Отец Ярослав улыбнулся и прошептал:

– Береги себя.

«Это уж как получится», – вздохнула она, но не успела ответить. Дверь распахнулась, и в гримерку с шумом втиснулась Толстая Жанна. За ее спиной маячила Лола, но хозяйке в собственном жилище не хватило места, и она осталась в коридоре.

Жанна кивнула Гончей, опустила на постель свой широкий зад и наклонилась к раненому.

– Ссадина на лбу, ушиб груди и рука, – быстро перечислила Гончая.

– Вижу. Пару швов на лоб, на грудь тугую повязку… – Жанна размотала забинтованную кисть и нахмурилась. – Здесь, прежде чем зашивать, нужно почистить рану и осколки раздробленных костей удалить. Кто его так?

– Крыса-переросток.

– Не бреши – рана свежая, – врачиха недоверчиво скривилась.

– Она на пороге кладовки валяется. Можешь проверить.

Жанна равнодушно пожала плечами. Крысы, даже гигантские, ее не интересовали.

– За пару часов заштопаю. Магазин патронов, если без анестезии.

– А с анестезией? – уточнила Гончая.

– Два магазина.

– Анестезия – спирт?

– А что же еще? – Жанна даже удивилась. – У меня ни эфира, ни хлороформа нет.

Гончая кивнула.

– Два магазина. Только сделай все, как надо, – она протянула врачихе узел с трофейными патронами. – И пусть его помоют, и одежду какую-нибудь подберут. Я заплачу.

– Само собой. Кто он тебе?

– Друг.

Толстуха ухмыльнулась, но, взглянув в серьезное лицо стоящей перед ней молодой женщины, проглотила ехидную улыбку.

– Все нормально будет. Не переживай… Пошли, «друг». Буду тебя в порядок приводить.

Последняя фраза адресовалась священнику. Гончая подумала, что он не сможет самостоятельно добраться до медпункта, но отец Ярослав удивил ее. Опираясь на здоровую руку, он сначала поднялся на ноги и, хотя его шатало из стороны в сторону, вслед за Жанной вышел за дверь.

* * *

В коридоре, возле «игровой комнаты» Стратега никого не было. Гончей это совсем не понравилось. Еще больше ей не понравились звуки борьбы и странный вой, доносящийся из-за неплотно прикрытой двери. Все это настолько напоминало случившееся в театральной кладовке, что воображение тут же нарисовало образ змеекрысы, терзающей тело Стратега. Но куда, черт возьми, подевались его телохранители?!

Зверь ворвался, чтобы помешать тебе.

«Не может этого быть, – возразила Гончая голосу священника в своей голове. – Змеекрысы не способны на организованные действия. Они обычные хищники, которые нападают, чтобы убивать и есть, а не для того, чтобы кому-то помешать». Отчего-то ей вспомнился загон в концентрационном лагере Рейха, где охранники ради собственного развлечения травили собаками приговоренных к смерти заключенных.

«Это дрессировка. Собак специально натаскивали на людей, – сказала себе Гончая, но уже через секунду в голову ей вкралась предательская мысль. – Может, и змеекрысы повиновались чужому приказу?»

Она настолько убедила себя, что столкнется в оккупированной Стратегом гримерке с очередным монстром, что, заглянув туда, поначалу даже растерялась. Внутри действительно шла нешуточная борьба, но бывший босс боролся не с хищной тварью, а с двумя своими телохранителями. Те пытались сдержать его, но, очевидно, без особого успеха. У того, которому Гончая врезала пистолетом по макушке, появились свежие царапины на щеке и подбородке – явные следы хозяйских ногтей.

Парни, похоже, впервые оказались в подобной ситуации. Они были крупнее и гораздо сильнее хозяина, но не решались применить свою силу из опасения причинить ему боль. Толку от их действий было немного. Всякий раз, когда Стратега удавалось схватить, он вырывался, размахивал руками, мотал головой и бессвязно хрипел.

В отличие от охранников Гончая не стала церемониться и, улучив момент, влепила бывшему боссу хлесткую пощечину. Когда-то в перегоне между Китай-городом и Третьяковской, попав в окружение смертельно опасных моллюсков, она таким же способом привела в чувство потерявшую сознание дочь. Сейчас пощечина тоже подействовала – Стратег перестал мотать головой и растерянно уставился на ударившую его женщину. В пылу борьбы его лицо раскраснелось и покрылось крупными каплями пота, а выпученные глаза готовы были вылезти из орбит. В гримерке воняло потом и мочой, но Гончая все равно уловила в дыхании Стратега тяжелый запах перегара и поняла, что ее бывший хозяин мертвецки пьян.

– Я видел его… монстра… он говорил со мной… сказал, что всех… что все… – Стратег жалобно всхлипнул, и из его глаз уже второй раз за день покатились слезы. – Я не помню, что он сказал. Только имя.

По телу Гончей пробежала дрожь.

– Какое имя? – шепотом спросил она.

– Ад!

Больше самопровозглашенный режиссер ничего не сказал, только всхлипывал и лил слезы. Гончая дождалась, когда он выплачется, потом заставила его одеться, отобрала платежные расписки и сказала:

– Мне плевать, что тебе привиделось, я хочу найти свою дочь. И я ее найду, а ты мне поможешь! Сейчас проведешь на Киевскую и найдешь там дрезину, чтобы мы с Майкой могли уехать. Мне все равно, как ты это сделаешь: купишь, украдешь или отберешь силой, но к нашему возвращению дрезина должна быть полностью готова – заправлена соляркой и загружена всем необходимым. Все ясно?

Тот кивнул.

– И еще, – продолжала Гончая. – Мне нужна наличность – патроны. Сколько у тебя есть?

Стратег неуклюже повернулся, приподнял край смятого покрывала и вытащил оттуда увесистую противогазную сумку, в которой, судя по перестуку, хранился не противогаз, а патроны. Заглянув в брезентовый чехол, Гончая убедилась в верности своей догадки. Баул тянул минимум на сотню пулек, их как раз должно было хватить, чтобы расплатиться с Лолой.

Театральный медпункт располагался в служебных помещениях за станционной платформой, подальше от сцены и артистических уборных, чтобы больные своим жалким видом не портили царящую в театре и за кулисами атмосферу непрекращающегося разгула. Стратег поначалу не хотел туда идти, но после того как Гончая подняла его с постели и вытолкала за дверь, безропотно повиновался.