Взгляд Горгоны - Джулия Голдинг

— Это друг, — сказал он Жаворонку.

— Знаю, — ответил Жаворонок. — Я это чувствую.

Кол подивился, что бы это значило, но времени спрашивать не было, потому что они уже поравнялись с Рэтом. Тот был одет в зеленый камзол герольда и восседал верхом на Мэгзе.

— Эй, Кол, клевый костюм! — усмехнулся Рэт. Его взгляд упал на коня, который изрядно возвышался над Мэгзом. — А конь еще лучше. Где ты такого достал?

— Взял напрокат, — быстро ответил Кол. Он нагнулся и почесал Мэгза по голове, между ушами, чтобы дать ему понять, что он не забыл о нем. Пони зажмурился от удовольствия.

Мак легким галопом подскакал к ним сзади, его колпак был надвинут низко на брови, что придавало ему угрюмый вид.

— Привет, Мак, — первым поздоровался Рэт, совершенно не смущенный его необычным видом. — Вижу, Аннина наколола вас с костюмом и заставила надеть это старье. Мы все сказали ей, что лучше умереть, чем нацепить такое.

— Абсолютно с вами согласен, — проворчал Мак.

Впереди строя раздался свист, и шествие двинулось по берегу. Кол разглядел, что во главе его едет на коне мистер Мастерсон, чье тучное тело было облачено в поношенную королевскую мантию, а на голове красовалась позолоченная корона. Общество доверило ему эту миссию, чтобы он приглядывал за шествием и руководил отступлением в случае нападения Каллерво. Рядом с ним трусил лохматый ударник из группы «Krafted», Зед Бэйли, преследуемый стайкой фотографов.

Пока шествие спускалось с берега на Главную улицу, страх перед тем, что должно было произойти, обострил чувства Кола, заставляя его обращать внимание на каждую мелочь вокруг. Впереди виднелись лоскуты шифона, развевающиеся, как маленькие флаги, на высоких прическах дам, они сияли яркими цветами, как драгоценности, на фоне серого ненастного неба. Он разглядел Ширли, скакавшую рысью позади отца; ее светлые волосы трепал ветер. Над головами участников карнавала, как мачты, возвышались копья. Его собственные доспехи тускло сверкали, на их поверхности постоянно меняющимися узорами отражались крыши и деревья. Он не гордился тем, что носит этот наряд, но был рад ему как панцирю, за которым он мог спрятаться, уверенный, что никто не догадается, что чувства этого юного рыцаря далеки от мужества.

— Только дурак не чувствует страха, — заметил Жаворонок, следивший за внутренним спором, который вел сам с собой Кол. — У тебя есть какой-нибудь план, посредник?

— На самом деле нет, — признался Кол. — Так уж получилось. Я думал, что приведу нас сюда под прикрытием маскарада, а потом… потом что-нибудь придумаем на месте…

Должно быть, Мак думал о том же, потому что он пришпорил лошадь и, нагнав сына, поехал рядом, звеня бубенчиками при каждом шаге.

— Первое, что нам нужно сделать, — тихо заговорил он, — это выяснить, где он ее держит. У тебя есть какие-нибудь предположения?

Кол покачал головой:

— С этим, я надеюсь, нам поможет двоюродная бабушка Конни. И, как только мы узнаем, откуда начать поиски, мы выпустим Арганду. Она сможет почувствовать, где Конни, и привести нас к ней.

— Если, конечно, у нас будет такая возможность: посмотри на всех этих людей! Я и не думал, что их столько соберется, — сказал Мак, показывая на толпу зрителей, которая растянулась по дороге, ведущей вверх по холму. Зед останавливался, чтобы раздать автографы своим фанатам, собирая вокруг себя очарованных поклонников, словно Крысолов[22]— крыс с помощью флейты.

Шествие теперь приближалось к краю Мэллинского леса, где их дожидалась толпа еще больше. По левую руку место проведения фестиваля было усеяно флагами. На дальнем его конце была установлена большая сцена. Справа от дороги цепь людей в темно-синей форме перекрывала протестующим путь к дорожно-строительной технике. За ними Кол рассмотрел семь или даже больше ярко-желтых бульдозеров, ожидающих сигнала начать работу. Представитель городского совета расхаживал взад-вперед позади полицейских, безуспешно призывая толпу отодвинуться подальше. Его слова встречали свистом и язвительными шутками.

— Убийца деревьев! Оставь этот лес в покое! — кричала рыжеволосая женщина, грозя ему кулаком и пытаясь прорваться через полицейский заслон.

— Мамаша задаст ему перцу, вот увидишь! — гордо усмехнулся Рэт, наблюдая, как его мать пытаются оттащить двое дюжих полицейских и женщина-офицер.

— А где твой отец? — поинтересовался Кол, не зная, что задумали другие члены семьи Рэтклифф.

— Он приковал себя наручниками к одному из деревьев. Видишь его — вон там? И взял с собой Волка, рассчитывая, что никто не захочет к нему приближаться.

— Вот это правильно.

Рэт повернулся в седле и взглянул на Кола, как будто припомнив что-то.

— Единственный человек — не считая меня, конечно, — который поладил с Волком, это твоя подружка Конни. Мамка сказала, что пес вел себя с ней очень странно — прямо в добряка какого-то превратился. Она будет здесь, как ты думаешь? Я бы хотел с ней снова увидеться.

— Может быть, и будет. — Кол окинул взглядом толпу, чтобы посмотреть, нет ли там Конни или его матери, но никого из них не нашел. Интересно, где может быть Конни? Если Каллерво действительно хочет вынудить Общество к открытому противостоянию, где он ее прячет?

Шествие остановилось в десяти метрах от рядов машин, полиции и протестующих. Протестующие одобрительно закричали. Зед присоединился к мистеру Мастерсону во главе колонны. Кол видел, как фальшивый король Артур трусовато оглянулся по сторонам, высматривая возможные признаки нападения. Зед, напротив, был расслаблен, шутил с окружающими его людьми. Он поднялся на эстраду, развернул пергамент, на котором была написана его речь, и постучал по микрофону.

— Милорды и миледи! — лукаво сказал он. — Чуваки! — Он широко помахал рукой толпе. — Мы собрались здесь сегодня, чтобы выступить против тех, кто хочет разрушить эту необыкновенную природную красоту. — Толпа одобрительно зашумела. — Я надеюсь, что каждый, кто находится здесь, — я и к вам обращаюсь, ребята, которые управляют машинами, — спрашивает себя, что он хочет оставить будущим поколениям. Хотите ли вы оставить мертвый бетон, где единственные движущиеся объекты — это машины, или землю с деревьями и зелеными полями, полную жизни, открытую для всех нас и дарящую радость? Мне говорили, что среди деревьев, которым сегодня грозит опасность, есть и тот самый дуб, под которым покоится Мерлин. Если вы уничтожите его, то одним разом уничтожите и ваше прошлое, и будущее, потому что, как говорит легенда, однажды он вернется. Можете назвать меня суеверным, но на вашем месте, — тут он указал на члена городского совета, а толпа засвистела, — я бы дважды подумал, прежде чем пытаться выкорчевать его. Сегодня наше оружие — не копья и мечи, а ваше мнение и ваши голоса. Мы призываем совет позволить нам, гражданам, выкупить у него лес Мерлина и создать здесь рай для живой природы. Итак, здесь и сейчас я объявляю акцию по спасению дуба Мерлина открытой. Спасем дуб Мерлина!