Какого цвета ночь? - Светлана Успенская

Стив словно нехотя перенес свою руку с кровати на Машин впалый живот с черной точкой втянутого пупка и равнодушно спросил, спускаясь вниз по нему:

— Ты хочешь?..

Маша даже не шевельнулась, только нехотя разжала губы и пробормотала:

— Не-а!

Стив нехотя убрал руку и признался:

— Знаешь, мне тоже как-то в лом… — и сразу же предложил, почти приказал: — Сбегай-ка, там в холодильнике холодное пиво, Рыжий обещал оставить.

— Не хочу, — равнодушно отозвалась Маша, утомленно закрыв глаза.

Такого ответа Стив, по-видимому, не ожидал. Он привык, что девчонки, которых он снисходительно допускал до своей постели, выполняют все его малейшие прихоти, и был несказанно удивлен, что на этот раз ему попалась такая, которой было абсолютно наплевать на его желания.

Он посмотрел на лицо с закрытыми глазами рядом на подушке и удивился: ничего особенного. Не красавица, но и не уродка. Довольно миленькая, но по сравнению с теми телками, которые были у него до нее, явно проигрывает. И в постели так себе… Вырубилась, как только он до нее дотронулся. Пришлось ему в одиночку пыхтеть над ней.

«Зато я теперь знаю, как это — заниматься некрофилией, — хмыкнул он про себя, глядя на опущенные длинные ресницы и бледное, точно обморочное лицо. — Может, надо было взять себе ту, другую? — подумал он о Наташе. — Может, зря я ее сплавил Попику? Конечно, еще не поздно с ним поменяться…»

Но Стив решил пока оставить Машу себе. Его мужская гордость была задета: кто она такая, эта девица, что позволяет на просьбу самого ди-джея Стива пренебрежительно отзываться «не хочу». Да что она вообще гнет из себя? Что она целку строит? Он подумал, как бы ее расшевелить…

Он расшевелит ее при помощи ласки и наркотиков, а затем, когда она станет покорной и влюбленной, сплавит ее кому-нибудь из своих шестерок, ну хотя бы Рыжему. Он бросит ее, как использованную тряпку. Кажется, Рыжему она немного нравится…

Сквозь полуопущенные ресницы Стив с любопытством наблюдал за девушкой и прикидывал план действий…

А Маша в это время тихо лежала рядом с закрытыми глазами и думала о том, как ей плохо и как ей тоскливо. И как ужасно находиться в одной постели с человеком, к которому абсолютно ничего, ну ничегошеньки не чувствуешь и не хочешь чувствовать!

Наверное, именно тогда в первый раз жизнь показалась ей выброшенной, ненужной тряпкой, которой нет иного применения, кроме как валяться под ногами равнодушных прохожих типа Стива, чтобы те ее походя пинали. Это, наверное, был ее первый шаг в сторону пропасти…

После полудня Маша увидела, что Стив стоит почти одетый в свою дискотечную униформу и пытается расчесать прямые, как солома, патлы. Заметив слабое шевеление на кровати, он произнес не оборачиваясь:

— А, проснулась… Вставай, пошли искупаемся, а потом я покажу тебе одно интересное местечко.

— Я есть хочу, — заявила Маша.

— Перекусим по дороге. Здесь полно всяких забегаловок…

В импровизированном летнем кафе они уселись в тень на пластиковые стулья. Стив заказал себе холодные бутерброды и пиво, а своей спутнице йогурт, пирожное и пепси. Они не были похожи на влюбленных — молча жевали, изредка бросая друг на друга равнодушные взгляды.

При ярком свете дня Маша пыталась наконец рассмотреть человека, с которым провела ночь. Он не вызывал у нее приятных чувств — неопределенного цвета сосульки волос, не то желтые, не то каштановые, темные пронзительные глаза, нездоровая кожа, уже обожженная солнцем, хотя они только что приехали, длинное худое тело с зачаточными комками мускулов возле плеч.

Между тем спокойно поесть им не дали. К Стиву то и дело подходили характерного вида молодые люди, пожимали руки, кидали любопытный взгляд в Машину сторону, о чем-то спрашивали, о чем-то советовались и вскоре уходили, предупредив, чтобы он обязательно зашел на реактор.

— Ладно, ладно, — снисходительно бормотал Стив и бросал им вслед: — Все это фигня, пусть сами без меня помудохаются…

А тем временем он исподтишка наблюдал, как Маша будет реагировать на всеобщее внимание к нему. Маша не реагировала никак.

Они немного повалялись на пляже, Стив был обряжен в суперсексуальные, по его понятиям, плавки, сделанные под кожу и украшенные металлической фурнитурой. Этот наряд смотрелся несколько претенциозно на фоне серо-зеленого неяркого моря и выжженной степи.

— Была когда-нибудь на Атомке? — спросил Стив.

— Нет, — ответила Маша.

— Ладно, давай покажу… Сейчас у Попика тачку возьмем и поедем. Там в гермозоне наши аппаратуру устанавливают для ночного рейва, надо наведаться, проверить.

— Хорошо, — согласилась Маша равнодушно.

Серебристо-серый при ярком солнце реактор недостроенной Атомной станции выглядел внушительно. Стрела башенного крана высилась над ним, точно предупредительно поднятый палец, устремленный в небо. В степи солнце жгло намного сильнее, чем на берегу, и даже ветер не спасал горячую кожу — здесь он был жаркий, липкий, душный.

Гремя запчастями, машина некоего Попика проехала по пыльной грунтовой дороге, миновав цепочку зеленоватых соленых озер, растянувшихся от окраины Щелкина до отнесенного подальше в степь «объекта», и остановилась у валяющейся на земле гигантской ржавой крышки станции. Обойдя ее, молодые люди вошли в машинный зал Атомки. Маша огляделась — ну и помещение! Сюда можно втиснуть не один панельный дом! Огромный ангар угрожающего вида, внутри — какие-то железки, лестницы, ржавые листы, трубы… Идеальное место для техно-шоу! И на всем — следы заброшенности, разрушения, тления…

В машинном зале станции кипела работа. Вокруг сновал народ, яростно пытаясь откачать насосами воду, набравшуюся во время недавних проливных дождей. Блестел огонек сварки — рабочие заваривали многочисленные провалы и щели в полу, уходящие порой метров на десять вниз, в катакомбы, обносили сеткой прямоугольное пространство будущего танцпола, чтобы пляшущий народ, пришедший в неистовство, во время шоу не свалился куда не надо.

Желая продемонстрировать их близость, Стив взял Машу за руку. Она не сопротивлялась, ей было все равно. К ним сразу же подбежал маленький юноша в продранном на коленях комбинезоне:

— Стив, они хотят кабель для аппаратуры под полом пустить! А туда нельзя, там мокро! Сгорит все, на хрен! Иди им скажи!

— Ладно, — бросил через плечо Стив и, нежно обратившись к спутнице, произнес: — Постой минутку, крошка, я сейчас… Не скучай!

Он ушел, и Маша почувствовала себя пылинкой, занесенной ветром в огромный резервуар.

Стив вернулся только через полчаса и обнаружил Машу сидящей на каких-то трубах и грустно подпирающей голову рукой.

— Что, опять голова болит? — спросил он сочувствующим тоном.

Маша пожала плечами. Голова у нее не болела, просто было как-то плохо. Стив достал из кармана уже знакомую таблетку и протянул ее Маше. На этот раз даже воды никакой не было.