Город Мечтающих Книг - Вальтер Моэрс

Зато я увидел… книги! Целый коридор, заваленный книгами: рваными и поеденными червями, но тем не менее настоящими книгами. Счастливый я брел, по колено увязая в бумажной пыли, которая казалась мне ценнее любой сокровищницы с алмазами… И вдруг опять он, шепоток из ответвляющегося прохода. Ха, да там как будто еще и отблеск света! Прикрыв полой плаща факел, я свернул в боковую штольню. Прилепившиеся к потолку медузосветы сеяли жутковатый свет, но при виде их я обрадовался так, будто увидел солнце. Еще тут стояли книжные шкафы, да, конечно, это была источенная червяками и затянутая паутиной старая рухлядь, но в них было множество книг. Я понемногу возвращаюсь в мир порядка! Каким же я стал непритязательным, если несколько разваливающихся шкафов с плесневелой макулатурой готов считать цивилизацией. Подойдя к одному, я хотел уже выбрать книгу.

— Ну и?… — спросили вдруг так громко и внятно, что я вздрогнул.

— Ну и?… На мой взгляд, это сущий китч! — ответил кто-то. — Слащавая ахинея.

— На твой взгляд все ахинея, если только не напечатано празамонийскими рунами. Ты безнадежно отстал от жизни.

Голоса доносились из соседнего туннеля. Сразу два охотника за книгами? На всякий случай я достал из кармана нож.

— Ха-ха, вы только послушайте! — произнес третий голос.

Я вжался в книжный шкаф. Даже три охотника? Я пропал!

— О чем в тиши ночей таинственно мечтаю, —

продолжал третий голос, —

О чем при свете дня всечасно помышляю,

То будет тайной всем, и даже ты, мой стих,

Ты, друг мой ветреный, услада дней моих…

— Чьих, чьих? — переспросил второй.

Любопытство взяло верх, окончательно победив страх. Я еще мог бы потихоньку улизнуть, но мне просто необходимо было знать, кто это говорит. Подняв повыше нож, я подкрался к входу в таинственный туннель. И, сделав глубокий вдох, осторожно заглянул. Тут тоже было полно шкафов, а между ними стояли по колено в бумаге три диковинные фигурки, про которые сразу можно было сказать, что это уж никак не охотники.

Кое в чем они походили друг на друга, хотя и отличались телосложением: один приземистый и толстенький, другой худой и скорее хилый, третий — совсем кроха. Общими у них был малый рост (тот, что повыше, едва доходил мне до бедра) и единственный глаз на длинной шее-«стебельке». Худой читал вслух из какой-то книги:

— Тебе не передам души своей мечтанья,

А то расскажешь ты, чей глас в ночном молчаньи

Мне слышится, чей лик я всюду нахожу,

Чьи очи светят мне, чье имя я твержу.

Коротышка швырнул книгу назад в пыль.

— И, на мой взгляд, тоже китч, — сказал он. — Гольго прав.

— А, по-моему, не так уж и глупо, — протянул самый маленький гном. — Это вы все придираетесь да умничаете.

От этих малышей мне явно ничего не грозило. Это были пещерные гномы или еще какой-нибудь безобидный карликовый народец. К тому же они как будто интересовались литературой. Что тут со мной может произойти ужасного?

Сделав шаг из укрытия, я приветственно поднял руку — и запоздало сообразил, что у меня в ней нож. В развевающемся плаще и с занесенным оружием, я, наверное, походил на подлого убийцу.

Гномы ужасно перепугались и бросились сперва друг к другу, потом юркнули в разные стороны и поспешили спрятаться за стопками книг на полу и бумаги в шкафах.

— Охотник! — воскликнул один.

— У него нож! — завопил другой.

— Он нас убьет! — застонал третий.

Застыв на месте, я выронил нож.

— Я не охотник за книгами, — громко сказал я. — И никого не хочу убивать. Мне нужна ваша помощь.

— Ага. Для того и ножик!

— Я его бросил, — возразил я. — Я просто заблудился.

— Опасный с виду, — крикнул один гном. — Он ящер. И под плащом, наверное, еще какое-нибудь оружие прячет. Эти охотники способны на любые гадости.

— Я драконгорец, — объяснил я, — из Драконгора.

Уже второй раз мне пришлось это кому-то объяснять. Да уж, обитатели катакомб и правда не от мира сего.

Из-за стопки книг возник одинокий глаз и с любопытством уставился на меня.

— Ты из Драконгора?

— Это моя родина.

В щелке между двумя толстыми книгами на нижней полке блеснул еще один глаз.

— Спроси у него что-нибудь из драконгорской литературы! — воскликнул его владелец.

— Как называется важнейшее произведение Грифиуса Одакропаря?

— «Рыцарь Хемпель», — со вздохом ответил я.

Гном циркнул зубами.[11]

— И какое там самое смешное место?

— Уффф… Даже не могу решить, — отозвался я. — Или то, где у рыцаря проваливаются очки в доспехи, или липограмматическая глава, в которой Одакропарь обходится без буквы «е». — Я поблагодарил судьбу за встречу с Кибитцером. И еще раз — бессовестно — неведомые силы за то, что ложь так легко срывается у меня с языка.

Над кипой бумаг точно цветок на стебельке возник огромный глаз на длинной шее, и третий гном продекламировал:

Вот курица. Ваш стол. И ваш уют.

Благополучья символ уникальный!

Вот суть: да воцарится благо тут,

Поскольку этих куриц подают

На ужин тут столь мило — пунктуально![12]

— Да, это уж точно драконгорец, — сказал один из гномов.

— Верно. Никто больше Одакропаря по доброй воле читать не станет. Кроме нас, конечно, — пискнул второй.

— «Хемпель» не так уж плох. Если продраться через главу про уход за наконечниками копий, то сюжет в общем-то закручивается лихо, — возразил третий.

— Меня зовут Хильдегунст Мифорез, — сказал я.

— Ничего мне не говорит.

— И мне тоже.

— Никогда такого имени не слышал.

— Неудивительно, — пристыженно ответил я. — Я еще ничего не опубликовал.

— И что ты делаешь в наших катакомбах, если не охотишься за книгами?

— Меня притащили сюда против воли. Я заблудился. И я только ищу выход.