Семь Оттенков Зла (ЛП) - Роберт Рик МакКаммон

некоторое время, убирая один из пистолетов за пояс и маскируя его жакетом и пальто. Второй он спрятал в дорожную сумку. Решив, что достаточно подготовился, он все же позвонил в колокол.

Звон прорезал тишину. Мэтью вздрогнул и позвонил снова, после чего стал ждать. Когда за воротами в течение долгого времени так и не вспыхнуло никакого света, он приготовился побеспокоить хозяина особняка в третий раз, но…

Ему показалось, или там кто-то был?

Из темноты возникла фигура, и лунный свет коснулся бледного лица худой девушки с длинными темными волосами. Она остановилась у ворот и молча уставилась на него. Мэтью показалось, что ее глаза странно светятся в темноте. Также он отметил ее странный наряд. Это, что, ночная сорочка? В такой холод?

— Мое имя Мэтью Корбетт, мисс, — сказал он. — Я приехал из Нью-Йорка с сообщением от Карлиса фон Айссена. Я предполагал, что его брат живет…

Завершать историю не понадобилось: девушка вплотную подошла к воротам, в руке у нее блеснул ключ. Замок щелкнул, цепь заскрипела, и незнакомка отперла ворота, после чего послышался протестующий скрип ржавых петель. Сьюви недовольно рванула поводья, услышав этот протяжный скрежет.

— Привяжите лошадь здесь. Снаружи, — сказала девушка, когда он захотел провести Сьюви на территорию. Голос у нее был мягким и убаюкивающим. — Этот путь опасен для животного.

— Опасен? Каким же образом?

— Хозяин расставил по округе ловушки для зверей, которые бродят по этим лесам. Иногда они бывают слишком наглыми и прорываются через забор. Привяжите лошадь здесь.

Мэтью поколебался. Мардо упоминал про ловушки. Проклятье, не следовало соглашаться на эту ночную поездку — даже за сто фунтов, не говоря уж о десяти!

— Вы идете или нет? — спросила девушка, обернувшись через плечо.

— Я думал, у вас будет с собой фонарь…

— Я знаю дорогу. Так вы идете?

Нет, — хотел сказать он. Но ему ведь нужно было где-то переночевать! Да и Сьюви не сможет пуститься в обратный путь без отдыха. Кроме того, до Бостонского почтового тракта было слишком далеко, не говоря уж о том, что Мэтью снова придется проехать через владения сумасшедших. Этого ему совсем не хотелось. Пришлось делать выбор.

— Сэр? — подтолкнула девушка. Ее голос все еще убаюкивал.

Мэтью привязал Сьюви к воротам, и девушка заперла их.

— Следуйте прямо за мной, — проинструктировала она. — Никуда не сворачивайте.

— Я бы не посмел. Вы уверены, что сможете обойтись без света?

Но она уже уверенно двигалась вперед, практически паря над землей — ее походка была совершенно неслышной. И быстрой. Чертовски быстрой. Мэтью старался не отставать от нее, и вдруг до него донесся тот самый запах, который он уловил от фон Айссена. Запах сухих костей и заплесневелого аромата смерти, который царил в мансардном музее Эштона Мак-Кеггерса. В этот момент Мэтью решил, что совершает ужасную ошибку. Ему следовало немедленно вернуться к Сьюви и ускакать прочь, даже если это означало снова нарваться на своих знакомцев из бедлама, потому что было в этом месте нечто такое, на фоне чего даже охота на ведьм в Фаунт-Ройале[22] казалась детской забавой.

— Будьте осторожнее на этом участке. — Девушка указала на землю слева от Мэтью. — Держитесь прямо позади меня.

— Я ничего не вижу. Какие ловушки здесь установлены?

— Ямы с кольями и битым стеклом. Доски с гвоздями. Натянутые шнуры. — Она пожала плечами. — Разные ловушки.

— Очаровательно, — буркнул Мэтью. — Это все сделал… гм… хозяин?

— Он достаточно умен, чтобы найти применение всему, что попадется под руку… металлические оконные рамы, стекло и прочее.

— А вы служите у него?

— Мы все — его слуги. Пригните голову. Ниже, — приказала она.

К тому моменту, когда они поднялись по каменным ступеням большого дома, увенчанного башнями без единого блика света в окнах, в которых, похоже, не было стекол, Мэтью почти насквозь пропотел свою рубашку. Он считал, что лишь чудом не напоролся на шипованную доску или не запнулся о скрытую во тьме натянутую веревку.

Перед ним показалась огромная темная пасть входа в особняк — отчего-то без двери.

Неужели и дверь пустили на ловушки для животных? — изумился Мэтью. Его мысли прервала девушка, так и не соизволившая представиться:

— Вы подождете здесь, — сказала она и слилась с темнотой.

Мэтью понял, что может попытаться вернуться, если хочет. И, видит Бог, ему хотелось. Нью-Йорк сейчас казался ему отдаленным райским уголком, и из этого мрачного мира туда пути не было. Мэтью начал думать, что лесные сумасшедшие проявили больше гостеприимства, чем люди, жившие в полной темноте в каком-то странном полуразрушенном особняке, куски которого использовали, чтобы соорудить ловушки для зверей.

Вдруг в глубине дома загорелся огонек.

Похоже, это была свеча — или хотя бы ее огарок. Когда слабое свечение приблизилось, Мэтью увидел, что свечу на небольшом плоском куске дерева несет хрупкий мальчик лет десяти или одиннадцати, одетый в детскую матроску, потемневшую от грязи. На голове сидел скособочившийся белый парик.

— Здравствуйте, — поздоровался ребенок. Он улыбнулся, показав зубы, явно нуждающиеся в помощи дантиста. — Пожалуйста, проходите.

Мэтью не торопился.

— У меня сообщение от мистера Карлиса фон Айссена для вашего хозяина, который, как я понимаю, приходится моему нанимателю братом. — Он скользнул во внутренний карман и извлек конверт, протянув его мальчику, но не приближаясь, а держа послание на вытянутой руке. — Я должен доставить это лично вашему хозяину.

— Адресат — я, — сказал ребенок. — Я — Валлок Боденкир.

Мэтью лишился дара речи. Так это и было то «существо», которое хотели уничтожить его лесные знакомцы? Ребенок? И он разработал все эти смертоносные ловушки? Это было просто немыслимо!

Боденкир продолжал улыбаться.

Мэтью вдруг осенило. Лесные сумасшедшие говорили, что держат Боденкира и его «секту» здесь уже двадцать лет. Наверняка, они говорили об отце этого мальчика.

— Где твои родители? — осведомился Мэтью.

— К сожалению, давно уничтожены. Заходите. Познакомитесь с остальными.

Уничтожены. Мардо тоже использовал это слово.

— А кто еще живет в доме? — спросил Мэтью, уловив в своем голосе дрожь. В его душу проникал парализующий