Черный космос - Владимир Мясоедов

– А как же закладки в двигателе? – вскинулась Джина, изящно заламывая тонкие ручки и просительно глядя на меня. – Если поставить перед ним выбор между тем, чтобы снять нас, и тем, чтобы потерять ход, результат будет очевиден.

– Мне их не доверили, – сказал чистую правду я. – Может, тебе Олег называл кодовые сигналы? Нет? Почему-то именно так и предполагал.

– Эй! – Связист замер в странной позе и скосил глаза на пульт управления радаром. А потом и вовсе одним рывком выдернул отвлекшуюся от исполнения рабочих обязанностей мулатку с ее места. – Цедашу пустили новый ракетный залп и, похоже, целью его являются модули!

– Надо эвакуироваться! – Глаза девушки лихорадочно забегали, а сама она, будто олимпийская чемпионка по бегу на короткие дистанции, буквально телепортивалась к выходу из рубки. – Быстрее! К спаскапсулам!

– Спокойно! – рявкнул я ей вслед. – Наши щиты выдержат атаку! Первую во всяком случае. Вернись, дура, думаешь, цедашу откажут себе в удовольствии пострелять по эвакуирующимся людям, если они решили разнести нашу станцию на куски?

– Тридцать секунд до подлета. – Связист, как многие в космосе, оказывается, мог без труда подменить специалиста близкого к нему профиля. – Рекомендую выставить силовые щиты на максимум.

– Так уже, – откликнулись из-за моей спины, где сидел специалист, ведающий пассивной обороной главного модуля. – Благодаря тому, что они теперь не защищают отстыкованные модули и вся энергия может быть потрачена исключительно на нас, удалось даже поднять их параметры на сорок процентов. Думаю, залпа четыре мы выдержим, если рептилоидам раньше не надоест тратить боеприпас.

– Хм, но потом нас все равно разнесут вдребезги. – Ситуация хорошей не могла показаться даже самому неисправимому оптимисту. – Слушай, а ты можешь провернуть тот же фокус, что задумали мы с Томом, только при использовании вражеских ракет? Поддаться так, чтобы залп цедашу нас подбил и вызвал фатальные на вид повреждения, но на самом деле не уничтожил?

– Ммм, это сложно, – донеслось в ответ, и тут же освещение мигнуло, а холодный компьютерный голос известил о том, что щиты просели на двадцать девять процентов.

– Накрытие, – спокойным голосом оповестил связист, высыпая на ладонь не меньше полудесятка подозрительного вида капсул из коробочки, неизвестно как оказавшейся в его пальцах. – Хорошие новости, теперь цедашу понадобится время на перезарядку. Плохие новости, их истребители начали уничтожать спаскапсулы с барж. И даже сняли помехи с эфира. Боже, я не могу это слушать, отсоединяюсь!

– Не вздумай выводить это на наши динамики! – прикрикнул на него я, втайне досадуя, что сам не запасся каким-нибудь сильнодействующим успокоительным. Попросить, что ли, его таблеточек? А, нет, поздно, наслушавшийся криков погибающих людей парень уже выглотал их все разом. Передозировки бы не случилось, думаю, скоро наш госпиталь не сможет принимать тяжелых больных, если вообще уцелеет. – Так что там с щитами? Мы можем подставиться и пропустить удар? Только, знаешь, такой, чтобы во все стороны стружка полетела, но до нас не дошло?

– Однозначно да. – Ответ меня обнадежил. Примерно, как обнадеживает утопающего брошенная ему соломинка. – Но, если я ослаблю силовое поле, то жилые модули и арсенал будут выведены из строя со всеми, кто там находится. Кухня тоже пострадает. Рекреационная зона накроется. Они все просто крайние с той стороны, откуда в нас палят. Вряд ли в этих отсеках хотя что-то уцелеет.

– Сейчас уберу оттуда людей. – Я лихорадочно листал картинки с видеокамер, проверяя, нет ли кого в опасных участках и все ли готовы к скорой встрече с вражескими ракетами. – Джина! Какого черта ты свои побрякушки в баулы пакуешь? Или даже не свои? Беги оттуда, дура!

– Реакторный отсек, реакторный отсек, – пришел мне на помощь связист. – Вы чего там, совсем уже упились на радостях? А, вы с горя, ну, тогда другое дело. Так вот глушите, все глушите, чтобы во время взрывов как можно меньше поломалось. И никаких еще по стаканчику «за упокой души»! У нас на борту пока никто не помер, и, если повезет, так будет и дальше.

– В течение нескольких минут станция будет накрыта ракетным обстрелом, – я вызвал медиков. – Имеет смысл перетащить раненых в более защищенное помещение?

– Не слишком, – ответил мне худой мужик с красным крестом на пузе скафандра, придающим ему вид средневекового крестоносца в латах. При этом глаза эскулапа опасливо косили куда-то влево. А вот моей знакомой почему-то видно не было. Так же, как еще одного доктора. И в том направлении, куда очень упорно старается не смотреть врач, в том отсеке, если не ошибаюсь, как раз ее личные владения с мягкой кушеткой и прочным столом. Хм, кажется, я догадываюсь, чем они сейчас могут заниматься вдвоем, излюбленный способ снятия стресса у данной особы всего один. Возможно, других, кроме секса, она просто не знает, с образованием в наше время ситуация обстоит более чем плачевно. Ну, надеюсь, их там не сильно обломает в тот момент, когда нас начнут обстреливать. Хотя следовало бы влепить парочке строгий выговор с занесением. Не за разврат или измену, боже упаси. За то, что в боевой обстановке скафандры сняли и тем подвергли свою жизнь и жизнь потенциальных пациентов, рискующих не дождаться помощи от задохнувшихся при разгерметизации любовников, страшной опасности. – Во-первых, все, кого мы еще не поставили в строй, подключены к аппаратуре жизнеобеспечения, – продолжал «крестоносец». – Ее за несколько минут просто не демонтировать. Во-вторых, по степени защищенности медблок уступает лишь реакторной и рубке. У нас даже автономный генератор силового щита есть, снятый с тяжелого боевого флаера лет пять назад. Вот в этой самой палате стоит.

– Когда начнется, не забудьте его выключить, – посоветовал ему я, не делая конкретных указаний насчет остальных двух врачей. Сам догадается их друг от друга оторвать, как только закончит говорить со мной. Все же не дурак, раз медиком стать умудрился, а не просто чернорабочим или громилой-боевиком. – Будем изображать из себя стопроцентный труп и не демонстрировать подозрительную активность до тех пор, пока цедашу не улетят. Мало ли, вдруг им позарез надо свои ракетные погреба освободить, чтобы туда сложить добычу. А тут мы все из себя такие замечательные, выступаем в роли никак не желающей окончательно подохнуть мишени.

Охранники из арсенала уже убрались. Джина с упорством хомяка тащила из жилых модулей, рискующих первыми попасть под удар, баул впечатляющих размеров. Причем к коридору, где располагался проход к спасательным капсулам.

– Не надо, – вдруг остановил меня связист, когда я попробовал все-таки воззвать к голосу разума мулатки. – Я сейчас лучше сделаю. Половину капсул сам запущу, половину напрочь заблокирую. Эта кукла пусть хоть из кожи вылезет, но их не откроет. И рептилоиды подумают, что мы сбежали, расстреляв идущие на автомате скорлупки, и она шею себе в одной из них не свернет. А если уже не успеет добраться до безопасного места раньше, чем нас накроет, то мы и не виноваты.

– Давай, – подумав, решил я. – А разве соответствующие коды доступа к столь важному оборудованию имел кто-то кроме Олега и Ли? У меня их, например, нет и не было.