Вуаль темнее ночи - Ольга Баскова

– Вы не смотрите, что я, по вашим меркам, глубокий старик, – начал он. – Я все отлично помню. Кстати, читаю ваши статьи и смотрю передачи с вашим участием. Вы очень грамотная женщина, и я с удовольствием поделюсь с вами информацией, – он поудобнее устроился на стуле. – Это дело черной вдовы, правильно?

Зорина кивнула:

– Все точно.

– А даму звали Елена Скобина, если я не ошибаюсь, – старик мечтательно закрыл глаза. – Вижу ее как сейчас. Что это была за женщина! Несмотря на преступления, она вызывала симпатию. В ней чувствовалась какая-то демоническая сила. Такие нравятся мужчинам, хотя Елену нельзя было назвать красавицей, по моим меркам, – Самсонов открыл глаза и взглянул на журналистку. – Однако вас, наверное, интересует что-нибудь другое. Ведь вы, конечно, изучали ее дело.

– Видите ли, – проговорила Катя. – В нашем городе появилась еще одна черная вдова. Судя по всему, она знает о Скобиной и не скрывает этого. Например, женщину в костюме черной вдовы – длинном черном платье и шляпе с вуалью – видели в квартирах, которые раньше принадлежали Елене. А потом она начала убивать. Согласитесь, не каждый, слышавший о Скобиной, знал, где находятся квартиры, доставшиеся ей преступным путем. В связи с этим у меня и коллег моего мужа возник вопрос: кто знал об этом? Нынешняя черная вдова наверняка получила информацию от человека, имевшего доступ к материалам дела. Вот теперь мне бы хотелось послушать, что вы думаете по этому поводу.

Супруга оперативника принесла поднос. На тарелке красовались небольшие бублики. Чай источал аромат.

– Пейте, это на травах, – посоветовал Григорий Павлович. – У меня дочь живет в Краснодарском крае. Оттуда она присылает мед и травы для чая. Кстати, и медок отведайте. Готов поспорить, вы давно такого не ели. А бублики жена печет. Пальчики оближешь.

Зорина, которая едва успела выпить чашечку кофе, с удовольствием взяла бублик.

– Не откажусь.

– А я, пока вы лакомитесь, расскажу, что знаю, – заметил оперативник. – Материалы дела видели несколько наших работников и работников прокуратуры. Готов поклясться вам чем угодно, что я никому данную информацию не сливал. Надо признаться, меня никто и не спрашивал, я имею в виду жену и наших друзей. За своих коллег-оперативников тоже ручаюсь: они не из болтливых. Прокурор, который вел дело, давно уехал в США к детям на постоянное место жительства. Из него вообще слово трудно было вытянуть. Адвокат – совсем молоденькая женщина, вчерашняя студентка, вот про нее ничего не могу сказать – ни плохого, ни хорошего. Если навестите ее, спросите сами. А что касается меня, я бы поставил на судью Симонова. У этого бабника была прекрасная семья, а он таскался к любовнице, то ли медсестре, то ли врачу. И иногда проговаривался: дескать, она лезет в его дела, любит расспрашивать во всех подробностях, а ее сын тоже подслушивает их разговоры. Я, конечно, не дам все сто процентов: мол, это с их легкой руки кто-то узнал информацию о Скобиной, но, согласитесь, вполне вероятно, – старик встал, подошел к книжной полке и снял с нее альбом. – Сейчас я покажу вам их фотографии. Одному из моих приятелей подарили фотоаппарат, и он щелкал нас, где придется. Взгляните сюда. Это я с товарищами, это – с прокурором на ступеньках суда, вот, кстати, и адвокат стоит у колонны, – Кате бросилась в глаза худенькая скромная по виду женщина, почти девочка, – а вот это судья. Он сам изъявил желание сняться с нами.

Самсонов ткнул пальцем в высокого рослого молодого мужчину. Журналистке показалось: он кого-то напоминает, но вот кого – сразу припомнить не удалось.

– Судья жив? – поинтересовалась Катя.

Старик покачал головой:

– Недавно прочел в газетах о его смерти. Как сейчас помню, в некрологе говорилось: после тяжелой и продолжительной болезни. Рак, наверное. Он, проклятый, многих скосил.

– У меня есть адрес судьи, – Зорина показала лист с адресами оперативнику. – Не знаете, он никуда не переезжал за последнее время?

– Понятия не имею, – признался Григорий Павлович. – А вы, что ли, хотите поговорить с его женой? Не получится, милая девушка. Она умерла раньше его. Впрочем, даже если бы его Лизавета, как он ее называл, была жива, она ничего бы интересного не сообщила. Эта дама работала в горисполкоме и держала муженька в ежовых рукавицах. Он боялся ее как огня и изменял, мне кажется, в знак протеста. Если бы до нее дошло о его изменах, она бы сделала все, чтобы его погнали с должности. Вы бы видели, какой испуганный ходил Симонов, когда любовница стала его шантажировать. Наши говорили: судья стал брать взятки почти в открытую, чтобы выплатить ей требуемую сумму. Хотите совет, девушка? – обратился он к журналистке. – Прочешите весь город и найдите эту самую любовницу. Кто знает, может, она и не зря интересовалась этой черной вдовой.

– Как ее искать? – спросила Катя.

Оперативник пожал плечами:

– Тут я вам не помощник. Что знал, все рассказал. Судья никому не называл даже ее имени. Только однажды он проговорился: дескать, хорошо иметь хоть любовницу-медика, а то врачи вечно навыписывают всякой отравы. Чтобы не глотать все таблетки подряд, нужно проконсультироваться, что он и делает, и притом почти бесплатно, – Самсонов усмехнулся. – Видите, все же влетели ему эти консультации в копеечку.

– Выходит, найти ее нереально, – вздохнула Зорина. – Женщину, которая в девяностых была либо медсестрой, либо врачом и встречалась тайно с судьей. Вы со мной согласны?

Григорий Павлович наморщил лоб.

– Слушайте, я, кажется, знаю, кто вам может помочь, – радостно воскликнул он, – хотя и не даю абсолютной гарантии. Секретарь суда Нелли слыла очень наблюдательной дамой, равно как и любительницей собирать все сплетни. Вам известно, такие женщины всегда в курсе всего, и мы порой задаемся вопросами, а откуда они черпают информацию? Ведь иногда им удается добыть такие сведения! Просто диву даешься – где и как. Иногда они работают получше нашего оперативного отдела.

– Как мне с ней связаться? – спросила Катя.

Старик потянулся за блокнотом, лежавшим на письменном столе:

– Этой записной книжице больше тридцати лет. Ее телефона я, конечно, не знаю, потому что в ту пору счастливо жил с женой и не собирался знакомиться с девушками. Запишите телефон суда Ленинского района, где проходило слушание дела черной вдовы. Позвоните туда или сразу отправляйтесь в суд. Думаю, там найдется человек, который подскажет, где искать эту Нелю, если она там не работает до сих пор.

Зорина взглянула на номер. Он, естественно, был городским.

– Вы не возражаете, если я позвоню от вас? – поинтересовалась она.

Самсонов кивнул:

– А чего же возражать? Звоните.

– Большое вам спасибо, – она сняла трубку и стала нажимать кнопки. Вскоре раздался приятный женский голос:

– Ленинский суд слушает.

– Мне нужно переговорить с женщиной, которая когда-то работала у вас секретарем, или, может, работает сейчас, – пояснила журналистка. – Ее зовут Неля.