#Elysium - Диана Лилит

Я думаю о том, что сейчас делает Юно в реальности. Может быть, мы уже никогда не увидимся. Тут только ему решать, ведь он живой человек, а меня не существует. От этой мысли появляется много других. Дыра в области сердца увеличивается.

Я пробую обнулить часть чувств к Юно (мне страшно стирать все), но это не работает. Они не обнуляются. Ни чувства, ни воспоминания.

Это свидетельство полной неисправности.

Отныне все, что происходит в «Элизиуме», медленно убивает меня. Не нужно больше ждать системного администратора, который обратит внимание на мои помехи и придет, чтобы стереть меня из памяти сервера. Я быстрее сотру себя сама.

Мне хочется поговорить с Леви. Но это теперь бесполезно. Ведь Леви больше не Леви. Не тот парень, которого я знала. Юно прав, но соглашаться с ним то же самое, что и предать Леви.

А этого мне совсем не хочется.

Системный администратор

Леви сидит на крыше и наблюдает пасмурный закат. Взгляд у него хмурый, сосредоточенный.

– Леви, все собрались, – говорит Хаким, касаясь его плеча.

Леви оборачивается. Все члены его группы уже в сборе.

– Давно мы не собирались в реальности, – хищно улыбается он, окидывая взглядом небольшую компанию. – Ну что, как оцениваете наши успехи в приватизации?

– Слишком много несогласных. Когда мы в последний раз хакнули комнату, игроки буквально возненавидели нас, ивент был очень большой, – говорит один из парней.

– Ты про тот религиозный ивент с фанатиками? Не удивительно. То, что они там вытворяют – за гранью добра и зла. Мало того что в реальности это противозаконно, так они там такую секту развели… Сколько их было? – задумавшись, спрашивает Леви.

– Двадцать человек, – холодно отвечает Ада, подходя ближе к Леви. – И все они мертвы. По-настоящему.

Леви отходит от нее к краю крыши.

– Мы не будем брать ответственность за смерти игроков. За это должны отвечать разработчики. У меня к ним слишком много вопросов. Какого черта они создали чокер таким образом, что при взломе посторонними игроками обладатель чокера погибает? – Леви снова оборачивается и смотрит на своих единомышленников.

– Он посылает странный сигнал в мозг. Это словно недоработанная защита от взлома. Возможно, они не рассчитывали, что такое вообще произойдет, а потому и не изучили до конца этот эффект. При взломе сигнал очень сильный, облучающий. Человек моментально умирает, по крайней мере, так сказали по новостям, но исходя из моего изучения работы чокера, я думаю, они не врут. Все так и есть, – поясняет Хаким.

Он был главным помощником Леви, потому что больше всех разбирался в технике и в том, как устроена игра. Хаким был необходим им всем. Именно он научил остальных взлому без уведомления системы, отчего большинство их проделок остались незамеченными.

– Но это не отменяет того факта, что в смертях виноваты мы. Леви, мы не можем перекладывать всю ответственность на разработчиков, просто потому, что это и правда наша вина. Зная о таких последствиях, совершив не одну ошибку, можно найти и другой, менее жестокий способ приватизации. Но мы убиваем других игроков, таким образом совершая «зачистку комнат», – продолжает Ада.

Леви раздраженно вздыхает.

– Еще раз повторяю, это косяк разработчиков. То, что игроки умирают, не имеет ничего общего с тем, что делаем мы…

– Но ты же сам себя обманываешь! – громко произносит один из парней, на вид ему лет восемнадцать, худощавый и низкорослый.

Леви смотрит на него взглядом, полным гнева.

– Ты перебивать меня вздумал? – Он делает несколько шагов к нему.

– Но так и есть! – смело продолжает парень, но не успевает он сказать что-то еще, как Леви резко толкает его с крыши.

Все в ужасе замирают, даже не решаясь вздохнуть.

– Таких дураков стоит выкидывать из сервера раньше, чем они еще какую-нибудь глупость сморозят, – простодушно говорит Леви, будто ничего страшного не произошло.

– Леви, мы в реальности! Ты только что убил его! Какой к черту сервер?! – кричит Ада.

На секунду во взгляде Леви появляется сомнение, он осоловело глядит по сторонам. Молча подходит к краю крыши, а затем снова переводит взгляд на остальных. Выглядит он испуганным и потерянным.

– Если сюда кто-то поднимется, нам всем конец! – восклицает Хаким, не давая паузе затянуться. – Нужно бежать, иначе…

– Никто разбираться не будет, – говорит другой парень. – Его автоматически сочтут за самоубийцу, ничего нового. Но лучше уйти, Хаким прав. На всякий случай.

Все суетливо двигаются в сторону пожарной лестницы, а Леви, замерев как вкопанный, продолжает смотреть вниз.

Остальные уходят, Хаким окликает Аду, но она жестом показывает ему идти без нее.

– Ты понимаешь, да? – тихо спрашивает она, подходя к Леви.

– Я заигрался.

– Как и все мы. Как большинство живущих в мире людей. У нас образовались нейронные связи, автоматически осуществляющие игровые команды. Ты столкнул его, думая, что мы в «Элизиуме». Ты не хотел его убивать. Но о чем ты думаешь, когда убиваешь игроков через чокер?

– Я не убиваю, это все «Элизиум»! – огрызается Леви.

– Нет. Ты убиваешь. И то, что ты не видишь, как отключаются игроки в реальности, не значит, что твое убийство не засчитывается. Что здесь, что через игру. Это убийство. И мы не хотели такого, – спокойно произносит Ада.

Некоторое время Леви молчит, не решаясь посмотреть ей в глаза.

– А что еще остается делать? Мы уже не играем. Это все по-настоящему. Мы творим историю. Создаем новый мир. Я никогда не относился к этой идее, как к какой-то шалости или розыгрышу. Я ею жил. И ты это знаешь. А в таких вещах без жертв никуда. И нужно это принять. Да и чем лучше это бесцельное существование? Лучше пусть они умирают сразу, чем медленно становятся овощами, чей мозг разъеден транками. Таким людям не место в новом мире, который мы создаем.

– Леви. Ты обезумел.

– Не говори так. Ты просто боишься. А я знал, Ада! Я знал, что вся эта твоя напускная смелость и мудрость лишь до поры до времени. Я чувствовал – как только дело примет серьезный оборот, ты спасуешь, как и все остальные. И более того, ты не за игроков переживаешь. Ты просто боишься оказаться на их месте. Вот и все. Не стоит играть роль матери гуманизма. Она тебе не к лицу, особенно после того, как ты наблюдала за всеми взломами и не говорила мне ни слова, – безумно улыбается Леви.

Ада отходит от него подальше.

– Все видят это, Леви. Всем ясно, что ты спятил с этой своей идеей. Да, мы все шли на это, но как на эксперимент, а не массовый, как сказали в новостях, «виртуальный теракт». Мы хотели склонить игроков на свою сторону, а не уничтожать их, да еще и таким ужасным способом. Ты не прав, – жестко отрезает Ада.