Холодное пламя - Джон Пассарелла

– В этом вся проблема, – проговорил Сэм. – Мы не можем предвидеть ее действия.

– Интересно, а доставка у них есть?

– Забудь, – велел Сэм. – Мы уезжаем.

* * *

Больше всего шансов обнаружить понтианака было на двух недавно проданных участках, где теперь шла стройка. Сэм попросил Кастиэля съездить в «Ковентри-Кроссинг», а они с Дином взяли на себя дом и конюшню на участке, прилегающем к «Клинике планирования семьи Стэнтона». Сэм решил, что они с Дином разделятся и проверят оба здания одновременно. Строительство «Ковентри-Кроссинг» почти завершено, и Кастиэлю не придется одному проверять такую большую территорию. Если повезет, они обнаружат логово понтианака или исключат эти места из списка, раньше чем Хлоя и Оливия родят. Связь монстра с обеими женщинами означала, что детям грозит опасность вскоре после появления на свет.

Прежде чем разделиться, они остановились в паровозоремонтной мастерской около Эвансвилла, чтобы купить кое-что, чего нельзя было достать в местных хозяйственных магазинах. Потом Кастиэль направился к «Ковентри-Кроссинг», а Сэм и Дин поехали в другую сторону, чтобы обыскать фермерский участок.

Солнце уже опускалось за деревья, когда «Импала» проехала мимо рекламного щита с объявлением о том, что в Брейден-Хайтс открывается новая сеть магазинов: «Прямо здесь в начале следующего года!».

– Почти приехали, – проговорил Сэм. – Восточную часть этих земель продали «Клинике планирования семьи Стэнтона», они хотят расширить парковку. А на западе собираются строить магазины.

Дин кивнул, сбросил скорость, въехал на покрытую гравием подъездную дорогу к старой ферме, но внезапно резко затормозил. Между деревянными столбами, изрядно пострадавшими от непогоды, висела ржавая цепь – просто так не въедешь. Большая часть территории заросла высокой травой, сорняками и дикими цветами. Участок постепенно поднимался, и на вершине пологого холма раскинулся фермерский дом, а рядом, в тени, стоял длинный прямоугольник конюшни. В закатном свете красные стены обоих зданий казались ржаво-коричневыми. Издалека плачевное состояние построек скорее угадывалось, чем было заметно. Далеко за фермерским домом возвышались современные здания, залитые светом уличных огней. На другом конце огромного участка парковка уже вторглась в бывшие земли Ларкинов.

Когда Сэм выбрался из машины, чтобы убрать цепь, по радио заиграла Hells Bells группы AC/DC. Ему даже болторез не понадобился – замка на цепи не было. Вся охрана участка сводилась к небольшой металлической табличке на столбе слева от ворот: «Не входить! Частная собственность». Сэм снова сел в машину и они поехали вверх по длинной подъездной дороге. Дин нахмурился, когда под колесами захрустел гравий. Их было слышно издалека.

– Никакого тебе эффекта неожиданности…

На вершине холма гравий сменился растрескавшимся асфальтом, сквозь который пробивалась трава. Дин остановился между двумя обветшавшими зданиями. Отсюда жалкое состояние построек уже бросалось в глаза. Большая часть окон в доме были разбиты, главная дверь на крытом крыльце висела на одной петле, в крыше зияли по меньшей мере две неровные дыры. Длинная покатая крыша конюшни просела. Чуть дальше чернело кольцо из обгоревших досок высотой по пояс – все, что осталось от силосной башни, которая сгорела от удара молнии, из-за вандализма, а, может, это был поджог… Неважно, зато теперь можно было ограничиться поверхностным осмотром.

Дин выключил фары, заглушил двигатель.

– Я в конюшню.

– Хорошо, – согласился Сэм. – Тогда я в дом.

Из багажника «Импалы» они достали фонарики и оружие. Сэм выбрал дробовик, заряженный патронами с солью. Соль отгоняла обозленных призраков, выстрелы развеивали их на короткое время. Еще Сэм прихватил ЭМП.

– Не забудь, – Дин похлопал себя по карману куртки. – Она ненавидит острые предметы.

Сэм кивнул и захватил еще охотничий нож. Дин нырнул в багажник и вытащил мачете, осмотрел лезвие и бросил взгляд на нож брата.

– У меня больше.

– Ты просто компенсируешь, – ответил Сэм и с улыбкой направился к фермерскому дому. Дин захлопнул багажник и зашагал к конюшне.

В разбитых окнах Сэм видел лишь темноту – ни электрического света, ни пламени свечи. И не удивительно. Судя по внешнему виду, за последние лет десять сюда наведывались только дикие животные. По трем широким ступеням, прогибающимся под ногами, Сэм поднялся на веранду, которая тянулась вдоль стены, обращенной к конюшне. Раньше крышу поддерживали четыре тонких столба, но два около двери были перерублены топором. Крыша провисла, и Сэму пришлось пригнуться, чтобы не задеть медную лампу.

На входной двери висел мертвый енот – чья-то идиотская шутка или предупреждение. Сделали это недавно: в ране на шее животного копошились личинки. Наверное, после появления рекламного щита дом снова привлек чье-то внимание.

Щеколда была выбита из косяка. Сэм потянулся к дверной ручке, но стоило потянуть дверь на себя, как единственная петля вылетела из прогнившей древесины и дверь рухнула на него. Сэм отскочил, ударился головой о лампу, трупик енота соскользнул с гвоздя, и комок извивающихся личинок шлепнулся Сэму на ботинки.

Ругаясь, Сэм отбросил дверь в сторону. Она проломила перила, и все балясины в ряду попадали, словно кегли. Сэм потопал ногами, стряхивая личинок.

– Сэмми?

– Дин, я в порядке! – отозвался он.

«Почти», – уточнил он про себя и, поморщившись, потер шишку на затылке.

Глубоко вздохнув, он вытащил из кармана куртки фонарик и осветил дом изнутри. Перед тем, как шагнуть через порог, направил луч себе под ноги.

Он прошел через прихожую, столовую и гостиную. Каждый шаг сопровождался скрипом досок, пружинящих под ногами. Из всей мебели в комнатах остался только валяющийся на боку круглый деревянный стол. В голых стенах торчали гвозди и крючки, оставшиеся после того, как с них сняли полки. В ванной на первом этаже из стены вырвали раковину, в полу на месте унитаза зияло сливное отверстие. Еще шаг – и доска треснула, ботинок застрял в полу, и Сэм на мог двинуться с места. Из узкого бельевого шкафа выскочила испуганная крыса, просеменила мимо и скрылась в темноте. Еще одна выпрыгнула из сливной трубы, прошмыгнула между ногами Сэма и последовала за первой. Подергав ногой, Сэм наконец освободился. Зажав дробовик и фонарик под мышками, он вытащил ЭМП, но повышенной активности не обнаружил. Между гостиной и кухней находилась лестница, которая, поворачивая под прямым углом, вела на второй этаж. Сэм проверял каждую ступеньку, а шатких перил и вовсе старался не касаться, но лестничная площадка посередине раскололась на две части, так что там пришлось схватиться за перекладины.

Сэм осмотрел спальни и без удивления отметил, что оттуда тоже исчезли и мебель, и прочие вещи. На дверном косяке в самой маленькой спальне виднелись маленькие зарубки – свидетельство того, как подрастал ребенок, хотя что это был за ребенок, было уже не узнать. ЭМП все еще не показывал близкого присутствия злобного или мстительного духа. Открытый непогоде пол под разбитыми окнами особенно не внушал доверия. Каждый раз, когда Сэм пытался приблизиться к окну, чтобы посмотреть на конюшню, доски начинали трещать громче и прогибаться сильнее. Может, он и не провалится на первый этаж, но рисковать не хотелось.