Хризантема с шипами - Делия Росси

Правда, разобрать, что это было, я не успела. То ли скрытое раздражение, то ли недоумение.

– И все равно, вам не стоит долго находиться на ногах.

«Святые небеса! Сэнди, ты себя слышишь?»

– Пустяки, – отмахнулся Уинтшир, а я спросила: – Я узнала, что в городе скоро пройдет Летний бал. Мы с вами будем в нем участвовать?

– Вы этого хотите?

Граф смотрел на меня все с тем же непонятным выражением, но только теперь мне показалось, что к нему добавился интерес.

– Разумеется.

– И вы готовы предстать перед жителями Уинтшира в качестве моей супруги?

Взгляд Уинтшира стал острым, испытующим. На красивом лице застыла настороженность.

– Да, – твердо сказала в ответ, и увидела, как вспыхнули глаза мужа.

– Что ж, хорошо, – медленно произнес он. – Мы могли бы обсудить это за ужином.

– Дайте мне десять минут, я переоденусь и приду в столовую.

– Буду ждать.

Граф отступил, позволяя мне пройти к лестнице, и я пошла наверх.

Время до Летнего бала пролетело так быстро, что я его почти не заметила. Модный дом отнимал все мое внимание и силы. Общение с клиентками и работницами, попытки договориться с упрямым духом особняка, закупка тканей и фурнитуры – дел было так много, что я ни о чем другом и думать не могла. И когда Линдси принесла мне в кабинет золотистый наряд, я не сразу поняла, что он для Летнего бала. «Госпожа Эйден, так бал же сегодня, – ответила на мое недоумение Линдси. – Вы что, забыли? Вот, примерьте. Мы очень старались». Портниха выглядела взволнованной и то и дело оглаживала подол платья. Нежный атлас переливался в солнечном свете, а тонкое ривийское кружево, украшающее вырез лифа, казалось невесомым. «Невероятно красиво», – восхищенно сказала Линдси, когда я надела наряд. И она была права. Платье получилось прекрасным. И я в нем выглядела почти так, как когда-то, в самую счастливую пору первого замужества.

И вот наступил вечер. Мэри помогла мне одеться и сделала прическу, а Ру и остальные служанки замерли у двери, наблюдая за этим «священнодействием».

– Красивой, – выдохнула Руанна, когда я повернулась к ним.

– Наша миледи самая красивая, – поддержала ее Мэри. – Куда там этой Дейзи Варсон!

Я только головой покачала, но Мэри и не думала замолкать.

– Эх, посмотреть бы, какие у них со старшей госпожой Варсон лица будут, когда узнают, что вы графиня, – со смешком сказала служанка. – Вот уж удивятся!

– Еще бый, – не удержалась и Ру. – Госпожа Варсон себяй всегда слишком высоко ставила. Вон, даже в Уинтшир перебралась. Надеялась дочку свою за графа выдать. А не по ее вышло.

Руанна воинственно выпятила подбородок и взмахнула маленьким кулачком. И выглядела при этом такой серьезной, что я невольно улыбнулась.

– Все, пора, – бросив последний взгляд в зеркало, заявила служанкам и пошла к выходу.

Граф ждал меня внизу. Он расхаживал по холлу, но стоило мне появиться на лестнице, как Уинтшир замер на месте и посмотрел так, что у меня внутри что-то сжалось. В его взгляде, впервые за все время нашего знакомства, появились живые, настоящие эмоции. Удивление, восхищение, желание – все это мелькнуло, но тут же исчезло, подавленное железной волей Черного лорда.

– Миледи.

Уинтшир подал мне руку, собираясь вести к выходу.

– Подождите, – остановила я его.

– В чем дело?

– Ваш галстук. Он повязан неровно. Вы позволите?

Не дожидаясь ответа, я потянулась к графу и поймала настороженный взгляд. Уинтшир наблюдал за мной, словно пытался понять, что у меня на уме. И, между прочим, совершенно напрасно. Просто мне не нравилось, когда узел завязан слишком туго.

Я ослабила галстук и повязала его так, как положено.

– Ну вот, другое дело, – любуясь идеально ровным узлом, пробормотала вслух, и в тот же миг граф притянул мне ближе и поцеловал. Сильно, горячо, страстно – так, что у меня ноги подкосились. Его язык ласкал и подчинял одновременно, руки легли мне на талию, и я удивительно остро ощущала их прикосновение даже через ткань платья, как будто ее и не было вовсе. Граф целовал меня, и во мне что-то менялось. Казалось, что этот мужчина, такой чужой и далекий еще пару минут назад, вдруг стал удивительно близким, словно я знаю его всю жизнь. И я сама потянулась к нему, пытаясь почувствовать, понять, разгадать его тайну… И в тот же миг все прекратилось. Уинтшир отпустил меня и небрежно произнес:

– Слишком бледные.

– Что?

Я растерялась, не понимая, о чем он.

– Ваши губы. Они были слишком бледными. Теперь все в порядке.

Уинтшир холодно усмехнулся, а я едва не задохнулась от возмущения. Значит, решил внести свою лепту в подготовку к балу? Исправил непонравившуюся деталь?

Я посмотрела на мужа. Он выглядел серьезным, но в самой глубине синих глаз затаились смешинки.

– Что ж, полагаю, теперь мы можем отправиться на бал? – вскинув голову, спросила в ответ.

Длинные серьги тонко звякнули. Утром граф передал мне шкатулку с фамильными драгоценностями, и я выбрала гарнитур из золотого колье с бриллиантами и удивительно красивых серег.

– Разумеется, миледи. Если только у вас нет желания исправить остальные детали моего гардероба.

О, кто-то пытается иронизировать? Что ж, это можно делать вдвоем.

– Ну что вы, милорд, ваш костюм безупречен. Он такой… черный.

– Вам не нравится черный цвет?

– Как вам сказать? Он немного мрачный. Впрочем, я ведь понимаю, вам нужно поддерживать веками сложенный образ. Все-таки должность Черного лорда обязывает.

– Вас это веселит?

Взгляд графа изменился. В нем мелькнул холод.

– Ни в коей мере, – спокойно ответила на вопрос и тут же спросила: – Вы ведь расскажете мне, что это значит? Быть Черным лордом?

Уинтшир прищурился, разглядывая так, будто раздумывал, сейчас меня придушить или потом, после бала. В холле было тихо, и мне казалось, что я слышу стук собственного сердца. Раз, два, три… Вот как так получается? Постоянно уговариваю себя не провоцировать мужа, и каждый раз не могу удержаться от какой-нибудь колкости. Что это? Попытка побороть страх? Глупая бравада? Или нечто другое?

– Нам пора ехать, миледи, – нарушил гнетущую тишину граф и подал мне руку.

Я положила на нее свою, и мы молча спустились по ступеням, сели в экипаж и отправились на бал.

***

Большое двухэтажное здание собраний сверкало огнями. Кареты, пролетки, коляски – они подъезжали, высаживали пассажиров и отъезжали от особняка, а нарядно одетые люди тянулись к ярко освещенному входу. Из распахнутых дверей доносилась музыка, слышался женский смех и низкие мужские голоса. Похоже, праздник был в самом разгаре.