Хожение за три моря - Афанасий Никитин

он разрешитель грехов, каратель, разрешающий все затруднения, питающий, победоносный, всеведущий, карающий, исправляющий, сохраняющий, возвышающий, прощающий, низвергающий, всеслышащий, всевидящий, правый, справедливый, благой.

Эттеров список Львовской летописи РНБ. F.IV.144. Л. 442 об. – 458 об. с исправлением по Архивскому списку Софийской второй летописи РГАДА. Ф. 181. № 371/821. Л. 193–220 об. и Троицкому списку РГБ. Ф. 304. Собрание Троице-Сергиевой лавры. [824]III. № 24. Л. 369–392 об.*

Оригинал и исследование

Летописный извод

Въ лѣто 6983… л. 440

Того же году обретох написание Офонаса тверитинаа[825] купца, что былъбв ЬІндеѣв[826] 4 годы1, || а ходил, сказывает, с Василиемъа[827] л. 4412 об. Папиным. Азъ же опытах, коли Василей ходил с кречаты послом л. 442 от великого князя, и сказаша ми – за год доб[828] казанского похода пришелв[829] из Орды, коли князь Юрьи под Казанью был, тогды егог под Казаньюд[830] застрелили2. Се же написано не обретох, в кое лѣто пошел или в кое лѣто пришел из Ындѣя, умер, а сказывают, что, деи, Смоленьска не дошед умеръ3. А писание то своею рукою написал, иже его рукы тѣе[831] тетрати привезли гости к Мамыреву Василию, к дияку к великого князя на Москву4*.[832]

Се написах свое грѣшное хожение за три моря: 1‑е мореж[833] Дербеньское, дориа Хвалится6, 2‑е море Индѣйскоез[834], дорѣяи[835] Гундустанскаа,7 3‑е море Черноек[836], дориа Стебольскаял[837] 8.

Поидох отм Спаса святагон[838] златоверхаго9 и сь его милостию, от государя своего от великаго князя Михаила Борисовича10 Тверскагоо[839], и от влэдыкы Генадия11 Тверскагоп[840], и Бориса Захарьича12.

И поидох вниз Волгою. И приидох в манастырь Колязин ко святѣй Троицы живоначалной и къ святым мучеником Борису и Глѣбу. И у игумена ся благословив у Макария || и у святыа братии13. л. 442 об. И ис Колязина поидох на Углеч14, и с Углеча отпустили мя доброволно. И оттудуа[841] поидох с Углеча, и приѣхалъ есми на Кострому ко князю Александруб[842] с ыною грамотоюв[843]15 великогокнязяг[844]. И отпустил мя доброволно. И на Плесо16 приѣхал есмид[845]

И приѣхал есми в Новгород в Нижней к Михайло х Киселеву и к пошлиннику к Ывануе[846] к Сараеву17, и они мя отпустили доброволно. А Василей Папин проѣхал мимо город двѣ недѣли,ж и яз ждал в Новѣгороде в Нижнем две недѣлиз[847] посла татарскаго шпрваншина18 Асанбега, а ѣхал с кречаты от великого князя Иванаи[848], а кречатовк[849] у него девяностол[850].

И приѣхал есми с ними на низ Волгою. И Казань есмя проѣхали доброволно, не видалим[851] никого, и Орду есмя проѣхали, и Сарай есмя проѣхали19. И вьѣхали есмя в Бузанъ20. Ту наѣхали нан[852] нас три татарины поганые и сказалио[853] нам лживые вѣсти: «Кайсым салтан21 стережет гостей в Бузани, а с ним три тьтсящи татар». И посол ширваншин Асанбѣгъ дал имъ по однорятке да по полотну, чтобы провели пмимо Хазтарахан22. «А оны, поганые татаровер[854], по однорятке взяли, да вѣсть дали в Хазтара-ханъс[855] царю. И яз свое судно покинул да полѣз есми на судно на послово и с това||рищи своими. л. 443

Поѣхали есмя мимо Хазтарахана[856], а мѣсяцъ свѣтит, и царь нас видел, и татарове к нам кликали: «Качма23, – не бѣгайте!» А мы того не слыхали ничего, а бежали есмя парусом. По нашим грехом царь послал за нами всю свою орду. Ини нас постигли на Богунѣб[857]24 и учали нас стреляти. И у нас застрелили человѣка, а у них дву татариновв[858] застрѣлили. И судно наше стало на ѣзу25, и они нас взяли да того часу разграбили, а моя была мѣлкая рухлядьг[859] 26 вся в меншем судне.

А в болшом суднѣ есмя дошли до моря, ино стало на усть Волги на мели, и они нас туто взяли, да судно есмя взад велѣли тянути вверхъ по ѣзуд[860]. И тут судно наше меншеее[861] пограбили и четыреж[862] головы взяли рускые, а нас отпустили голыми головами за море, а вверхъ нас не пропустили, вѣсти дѣля.

И пошли есмя в Дербенть27, заплакавши, двема суды: в одном судне посол Асанбѣг, да тезикы28, да русаков нас десетьз[863] головами; а в другом судне 6 москвич, да шестьи[864] тверич, да коровы, да кормъ нашь. А въстала фуртовипа29 на морек[865], да судно меншое разбило о берег. А ту есть городок Тархил[866] 30, а люди вышли на берегъ, и пришли кайтакы31 да людей поймали всѣх.

л. 443 об.

И пришли есмя || в Дербенть, и ту Василей поздорову пришел, а мы пограблени. А били есмя челом Василию Папину да послу ширваншину Асанбѣгуа[867], что есмя с ними пришли, чтобы ся печаловал о людех, что их поймали под Тархиб[868] кайтаки. И Асанбѣгв[869] печаловался и ѣздил на гору к Булатубегу32. И Булатбегъ послал скорохода ко ширваншибегуг[870]33, что: «господине, судно руское розбило под Тархи, и кайтаки, пришед, люди поймали, а товар ихд[871] розграбили».

И ширваншабегъ того жее[872] часа послал посла к шурину своему Алильбегу, кайтачевскому князю34, что: «судно сяж[873] розбило под Тархи, и твои люди, пришед, людей поймали, а товаръ их пограбили; и ты чтобы, меня дѣля, люди ко мнѣ прислал и товар их собрал, занже тѣ люди посланы па мое имя. А что будет тебѣ надобе у меня, и ты ко мнѣ пришли, и яз тебѣ, своему брату, не бороню. А тѣ люди пошли на мое имя, и ты бы их отпустил ко мнѣ доброволно, меня дѣля». И Алильбегъ того часа люди отслалз[874]*.[875].

л. 444

А поймает его море по двожды на день55. И тут есми взял первый Великъ день56, а пришел есми в Гурмыз за четыре недѣли до Велика дни. А то есми городы не всѣ писал, много городов великих. А в Гурмызе есть солнце варно, человѣка сожжет. || А в Гурмызе был есми мѣсяцъ, а из Гурмыза пошел есми за море Индѣйскоеа[876] по Велице дни в Радуницу57, в таву с конми

И шли есмя морем до Мошката59 10 дниб[877]; а от Мошката до Дѣгу60 4 дни; а от Дѣга Кузряту61, а от Кузрята Конбаатув62, а тут ся родит краска да